Неудобные разговоры. Как общаться на невыносимо трудные темы - Шейла Хин

Обратите внимание на то, что попыталась донести Эмили. Она сказала: «Ты поглощена собой. Ты легкомысленна». И то, и другое – ее суждения о Роз. Ни одно из них не является выражением чувств. Благодаря этому замечанию Эмили смогла лучше сосредоточиться на своих чувствах: «Наверное, мне больно. Меня сбивает с толку наша дружба. Я злюсь на Роз. В каком-то смысле я чувствую некоторое смущение из-за того, что вложила столько усилий в дружбу, которая, очевидно, оказалась не так уж важна для нее. Какая же я глупая!»

Разницу между суждениями о других людях и проявлениями наших собственных чувств бывает трудно увидеть. Суждения кажутся чувствами в тот момент, когда мы о них говорим. Их мотивируют гнев, разочарование или обида, а человек, на которого они направлены, очень ясно понимает, что мы что-то чувствуем. К сожалению, этот человек, вероятно, не знает, что именно мы чувствуем, и, что более важно, сосредотачивает свое внимание на том факте, что мы его осуждаем, приписываем ему ложные намерения и заставляем чувствовать свою вину.

Это вполне естественно.

Существует огромная разница между «Ты легкомысленна и поглощена собой» и «Я чувствую обиду, смущение и стыд», несмотря на внешние сходства. Распознавание чувств, которые скрываются повсюду под гневными приписываниями и суждениями, является ключевым шагом к эффективному обсуждению этих чувств.

Используйте желание кого-нибудь обвинить как подсказку для открытия в себе важных чувств. Когда мы просим людей вести разговор с позиции соучастия, а не с позиции обвинения, мы часто слышим одну и ту же жалобу: «Последующий разговор не приносит удовлетворения!» Это как если бы им вручили миску обезжиренного йогурта, когда им хочется настоящего мороженого. В результате эти люди склонны делать вывод, что разговоры о соучастии не имеют смысла, что им и правда стоит винить своего оппонента.

Однако неудовлетворенность рождается не от неспособности определить виноватого, а от неумения выражать свои чувства. Стремление искать виноватых возникает тогда, когда человек рассматривает систему соучастия отдельно от чувств. Когда нас не покидает желание сказать: «Просто признай! Это ты виноват!» – мы должны принять тот факт, что само это желание служит важным ключом к осознанию невыраженных эмоций. Чувство незавершенности, которое порой сопровождает разговоры о соучастии, должно быть стимулом не для осуждения, а для продолжения поиска скрытых чувств. Как только эти чувства найдут выражение («Вот мой вклад, а вот каким я вижу ваш вклад, и, что самое важное, я почувствовал себя брошенным на произвол судьбы»), желание искать виноватых отступит.

Наш коллега придерживается двух правил выражения чувств. Он всегда начинает рассказывать о них со второго правила: старайтесь вложить в разговор все свои чувства. Большинство людей приходит в ужас от этого правила. Конечно, думаем мы, есть много чувств, которые выражать не стоит. Это подводит нашего друга к первому правилу: прежде чем заговорить о своих чувствах, договоритесь с ними.

Большинство из нас полагает, что наши чувства статичны и не подлежат обсуждению и что, желая поделиться ими по-настоящему, мы должны выкладывать их «как есть». На самом деле наши чувства основываются на нашем восприятии, а наше восприятие (как мы поняли из предыдущих трех глав) поддается обсуждению. Когда мы начинаем воспринимать мир иначе, наши чувства меняются соответствующим образом. Поэтому, прежде чем делиться своими чувствами, крайне важно провести переговоры – с самим собой.

Что значит вести переговоры со своими чувствами? В основе своей это предполагает признание того факта, что наши чувства формируются в ответ на наши мысли. Представьте себе, что во время погружения с аквалангом вы вдруг видите акулу. Ваше сердце начинает бешено колотиться, а уровень тревоги взлетает до небес. Вы напуганы, и это совершенно рациональное и понятное чувство.

А теперь представьте, что ваши познания в области морской биологии позволяют вам понять, что это рифовая акула, которой неинтересны столь крупные цели, как вы. И тогда тревога растворяется. Вместо этого вы начинаете испытывать возбуждение и любопытство, наблюдая за поведением акулы. Это не акула изменилась, а версия происходящего, которую вы рассказываете самому себе.

В любой конкретной ситуации чувства следуют за мыслями. Это означает, что путь к изменению чувств лежит через изменение мышления.

1. Наше мышление зачастую искажается вполне предсказуемым образом, создавая богатую почву для переговоров со своими эмоциями. Прежде всего, нам нужно изучить свою собственную историю. Что же это за история, которую мы рассказываем самим себе, влияя при этом на свои чувства? Чего ей не хватает? Как может звучать история другого человека? Почти всегда осознание чужой истории меняет наши собственные чувства.

2. Далее нам нужно изучить свои предположения о чужих намерениях. В какой степени наши чувства основаны на непроверенных предположениях о чужих намерениях? Может быть, наш оппонент действовал без злого умысла или руководствовался множественными противоречивыми намерениями? Какое влияние на наши чувства оказывает наше мнение о его намерениях? А как насчет наших собственных намерений? Что же тогда двигало нами? Как наши действия могли повлиять на этого человека? Меняют ли они наши чувства?

3. Наконец, нужно изучить систему соучастия. Способны ли мы заметить свой собственный вклад в возникновение проблемы? Можем ли мы описать чужой вклад, не обвиняя человека? Осознаем ли мы, каким образом каждый наш вклад подкрепляет тот паттерн, который только усиливает проблему? Каким образом это меняет наши чувства?

Определенные ответы на эти вопросы нам не нужны. На самом деле до тех пор, пока мы не побеседуем с человеком, мы сможем лишь гадать. Достаточно будет поднять нужные вопросы, разобраться с ними, осмотреть «скульптуру» наших чувств и понаблюдать за ней со всех сторон. Если мы вдумчивы и честны, если мы будем отвечать на вопросы открыто и в духе справедливости, наши чувства начнут меняться. Гнев потеряет свою остроту, обида поутихнет, мы научимся лучше справляться с чувством одиночества, стыда и тревоги.

Вспомните ситуацию, в которой оказались Джамила и ее муж. Обратившись к нам, она смогла наладить контакт со своим чувством гнева. Но гнев – это еще не все, что она ощущала, и, поразмыслив, она перестала воспринимать себя как жертву, а своего мужа – как совершенно жалкого человека. Когда Джамила взглянула на ситуацию с его точки зрения, задалась вопросом, каковы могут быть его намерения, и сосредоточилась не на обвинениях, а на том, какой вклад внесли они оба, ее восприятие стало более сложным, как и ее чувства.

Она смогла занять позицию «и», удержать в голове сразу несколько факторов и поделиться всем этим со своим мужем. «Я знаю, что внесла свой вклад в возникновение проблем между нами, – сказала она ему. – Я думаю, что гнев и разочарование, которые я испытываю в ответ на твой вклад, заставили меня больше думать о проблемах, чем о всем хорошем, что есть в наших отношениях. Но, сделав шаг назад, я поняла, что очень сильно люблю тебя и хотела бы, чтобы все наладилось». Джамила поняла, что, работая над выражением гнева, пусть и медленно, она расчистит путь для выражения любви, которая изначально побудила ее обратиться за помощью.