Целитель-11 - Валерий Петрович Большаков

Лишь тихонько шелестели вентиляторы. А за окошком выгибала лазурную спинку Земля…

— Космический корабль «Колумбия», — торжественно провозгласил Криппен, — вышел на полярную орбиту!

Осипший голос подвел пилота, но Янг лишь улыбнулся, прощая этакую малость. Полет как бы вывел гравитацию за скобки — во всем теле необычайная легкость. Так бы и затанцевал! А за окнами вьются светящиеся частицы Гленна — чешуйки, отпавшие от корпуса.

Карандаш, плавно кувыркаясь, проплыл за спину…

— Что мы хоть везем, ты в курсе? — спросил Джон, чувствуя прелесть невесомости. Полное впечатление, что висишь вниз головой.

Роберт сделал страшные глаза, но командир успокоительно улыбнулся:

— Они не слышат, я отключил.

— Точно не знаю… — осторожно вымолвил пилот, поглядывая на зрачки телекамер. — Какой-то инвертор… Похоже, чины из Пентагона собрались подергать русского медведя за хвост!

— Ла-адно… — хмурясь и досадуя, затянул командир. — Включаю.

—…вызывает «Колумбию»! — тут же ворвалось в наушники. — Хьюстон вызывает «Колумбию»!

— «Колумбия» на связи, Хьюстон, — бойко отчеканил Янг. — Проверка систем!

— О’кей, — выдохнули на Земле. — Так… Механические замки отсека полезной нагрузки в порядке, но пилоту все равно нужно будет выйти в открытый космос, чтобы окончательно настроить военный… э-э… спутник.

— Я готов! — бодро откликнулся Роберт.

— Действовать по инструкции!

— Понял.

— Так… Давление воздуха в кабине?

— Примерно одна атмосфера… Четырнадцать фунтов на квадратный дюйм!

— Состав?

— Двадцать один процент кислорода, семьдесят девять — азота.

— Так. Давление понизить до шести десятых атмосферы, состав воздушной смеси изменить. Пусть будет двадцать восемь процентов кислорода и семьдесят два — азота. Оставайтесь при пониженном давлении ровно четырнадцать часов — надо удалить излишки азота из крови, а после этого отправляйтесь в шлюзовую камеру.

— Да, сэр! — по-военному ответил Криппен. У него даже рука дернулась, чтобы отдать честь.

А вот голос, доносившийся с Земли, неожиданно подобрел, стыдливо бурча:

— Удачи, ребята!

Глава 14

Вторник, 21 апреля. Поздний вечер по Гринвичу

Околоземная орбита, борт корабля «Колумбия»

— Прогуляйся! — натужно пошутил Янг.

— Подышу свежим вакуумом! — хихикнул Криппен. Как показалось Джону, нервно.

Они висели в тесном пространстве средней палубы, переодетые в «пустолазные» скафандры — влезать в удобные, «разношенные» оранжевые полагалось лишь при взлете и спуске.

Роберт протиснулся в «шкаф» шлюзовой камеры, и запахнул за собой люк, как будто отрезая пути к отступлению. Драгоценный воздух вырвался наружу, виясь редким облачком кристаллов замерзшей влаги.

Янг покусал губу. Всё вышло немного сложнее, чем ему казалось. Ну, наверное, на Земле как раз сочли, что упрощают задачу для экипажа — не нужно задействовать манипуляторы и вынимать спутник с мудреным названием «Хроноинвертор». Опасная военная «игрушка» останется в грузовом отсеке. Надо только развернуть корабль днищем к звездам, а инвертор повернуть на шарнире, выставляя… м-м… эрегированным перпендикуляром. Направить дулом вниз.

«Колумбия» как раз проплывала над Сибирью, вдоль терминатора — одна половина Земли уже освещена Солнцем, а другая совершенно темная. Быстро накатывает серая полоса сумерек, а над нею розовеют облака…

— Ты там с «воротами» осторожней, — подал голос Джон, лишь бы не молчать.

— Да уж как-нибудь, — толкнулся в уши ответ.

Громадные створки грузового люка были очень тонкими, на Земле их открывали с помощью противовесов, иначе согнутся в изломах. На орбите силы тяжести нет, но лучше бы поберечь матчасть…

Створки разошлись чуток, и отсек полезной нагрузки прорезала четкая полоса света, бросая блики от зеркальных панелей инвертора, и золотой фольги, укутавшей его заднюю секцию. Или нижнюю? Да черт их разберет…

— Нет, все-таки придется использовать манипулятор! — долетел запыхавшийся голос Криппена. — Инвертор… он тут как пушка на лафете — нижняя рама прикручена к корпусу… Веса нет, но масса-то осталась! Двадцать четыре тонны!

— Давай… — заворчал Янг, и пошутил, криво усмехнувшись: — Пульт найдешь?

— Да уж как-нибудь…

В следующую секунду тяжкий грохот сотряс шаттл, и Джона крепко приложило к переборке. Новый удар почти обезглавил «Колумбию», отрывая пилотскую кабину с ошметками грузового отсека и левого крыла. Режущий свист разгерметизации стих сам собой — воздух покинул кабину вместе со шлюз-камерой. В глаза ударило ярчайшее солнце, не затуманенное атмосферой; его жесткий свет не грел, а жег.

Вцепившись в поручень, Янг с ужасом наблюдал сквозь огромную дыру, как плавно удаляется толстое правое крыло, поворачиваясь то верхней, белой стороной, то нижней, выложенной защитными черными плитками.

Киль с двигателями крутился ниже, сталкиваясь с проклятым грузом, так и не отцепившимся от днища и огрызка левого крыла. Инвертор брызгал лиловыми вспышками, как при коротком замыкании, плавился и распадался, вздувая сразу десяток мелких бледно-синих пузырей, а посреди всего этого чудовищного разгрома барахталась мелкая человеческая фигурка — на том конце натянутого фала, как пойманная рыба на леске.

— Роберт!

— Тут я… — запыхтело в наушниках.

— Скафандр хоть цел?

— Да вроде…

— Сейчас я тебя вытяну!

— Сам сначала привяжись…

Янг последовал мудрому совету, и вцепился в фал. Перехватываясь, он подтягивал Криппена, моля бога, чтобы пилота не задело кувыркавшимся килем и гроздью маршевых ЖРД.

— Цепляйся!

— Сейчас…

— Руку давай!

— Сам держись…

Выловив Боба, Джон всхлипнул от натуги. В этот самый момент три дюзы, увязанные какими-то кольчатыми кишками, наподдали по кабине.

«Смахивают на рождественские колокольчики…» — мелькнуло у Янга.

— Хватайся!

— Да что толку? — горько вымолвил Криппен, держась за мягкий пояс спального места. — Этот гадский инвертор… Видел такие… пузыри? Это энергосферы. Всё, что в них попадает, меняет знак — и аннигилирует! Спонтанная хроноинверсия! Понял? Что ты на меня смотришь⁈ — скривился он с досадой. — Ну, да, да! Я тебе ничего не рассказывал. Потому что не мог! «Тop secret»! А сейчас… Какая, к дьяволу, разница? — пилот вяло повис. — Помню, на ранчо у деда осаживал смирную кобылу… Только вот лошади можно снова дать шенкелей, и скакать, а тут… Затормозишь — и орбита сразу вниз…

— Хватит мне из небесной механики читать! — раздраженно буркнул Янг. — Сколько еще мы продержимся? Ну, хоть примерно?

— Мы снижаемся, Джон, — спокойно ответил Боб. — А потом начнется баллистический спуск. Продержимся! — хмыкнул он с прежней горечью. — Мы не доживем даже до утра по земному времени. Войдем в плотные слои — и в уголь! В дым!

— Лезем на полетную палубу! — непримиримо рявкнул Янг. — Попробуем связаться с Землей!

— А толку? — безразлично пожал плечами Криппен. — Нам жить осталось… Два витка, от силы…

Тот же день, немного раньше

Околоземная орбита, борт ДОС «Алмаз-4»

— Я их вижу, — спокойно сказал Кубасов, отнимая лицо от нарамника перископа. — Летят чуть выше — у нас на траверзе, как говорят флотские. Дальность — шестьдесят семь километров, и мы потихоньку догоняем «Колумбию»…

— Тесно стало на орбите, — криво усмехнулся Почтарь.

— Да уж… — сгорбившись, бортинженер глянул в мощную оптику. — Ага! Они делают «полубочку» — и раскрывают створки!

— Всё! — выдохнул командир. — Больше ждать нельзя! На следующем витке они пройдут над Сибирью… Всё! — повторил он. — Будем считать, что вышли на позицию!

Решительно оттолкнувшись пальцами ног, Почтарь подплыл к пульту ракетной установки. Шаттл очень четко вырисовывался на экране локатора.

«Цель захвачена».

Лизнув губы, Павел откинул колпачок с красной кнопки, и вдавил две клавиши.

— Пуск! — отдал он шепотом приказ, и вжал кнопку.

Станция даже не вздрогнула — две ракеты вынеслись, плавно скользя, пыхнули стартовыми ускорителями, и пропали, сверкнув вдали парой искорок. А время потянулось, как вязкая смола, бередя душу тревогами, да сомнениями.

Хоть «Колумбия» и рядом, «подарочки» долетят не сразу. А если промах? Тогда придется повторить атаку на следующем витке.

«Ага, — насупился Почтарь, — когда амеры сами отстреляются! Хорошо, если по тайге, а если по Норильску?»

— Есть! — хрипло воскликнул Кубасов, вжимаясь в нарамник. — Попадание! Цель поражена! И еще! Обе попали!

Повеселев, Павел приткнулся к здоровенному телескопу. Самолетный контур шаттла безобразно расплылся — киль с гондолами медленно кувыркнулся назад, путаясь в двигателях; одно крыло ухнуло вниз, словно пытаясь взмахнуть напоследок, другое отпало вместе с кабиной экипажа…

Корпус с грузовым отсеком страшно корежило — смялась створка, бессильно задралась «механическая рука», а инвертор разваливался, сверкая ярко-лиловыми сполохами.

Почтарь сжал губы. Все-таки скреблось на душе… Да, враги. Но космонавты… Они-то тут причем? То есть, астронавты…

— Houston, Houston,