Эльфийская сага. Изгнанник - Юлия Марлин

— Жена и сын поспешили к площади. Свену не терпелось посмотреть на бой гермеросских гладиаторов. Он грезит рукопашными схватками и считает последние месяцы до поступления в королевскую военную школу.

— Вашему сыну только восемь, — заметила Селена.

— Почти девять. Возраст ученика.

Со стороны Звездной Площади прилетел стройный гул барабанов и восторженные эльфийские возгласы. Красочное представление с участием бойцов из Гермероссы разворачивалось совсем близко.

— Мама, я тоже хочу посмотреть на бой гладиаторов, — вскинул голову Джинн.

— И я, — пискнула Агата и потянула их за руки, — Мама, дядя, скорее!

— Идите, Селена, — улыбнулся Габриэл и выпустил руку крохи-племянницы. — Я найду вас позже.

Когда Селена и двое очаровательных детишек скрылись за спинами впереди идущих благородных господ, Сирилл, не меняясь в лице и продолжая бесстрастно смотреть перед собой, в полголоса спросил:

— Так, что ты ответил королю?

— То, что должен.

— Ты отказал? — Командор сорвался на крик, но тут же взял себя в руки и покачал головой: — Ты ненормальный, дружище. Хотя, если подумать, твой ответ для него пустой звук, — Сирилл потер шрам на подбородке. — Он волен принимать любое решение. И если он назначит приемником не Брегона, а тебя — ты не посмеешь ему отказать. Сам знаешь.

— Я говорил королю, скажу тебе, я приму любую его волю, — холодно бросил Габриэл, порядком утомившийся от сторонних упреков. К тому же смутное чувство тревоги, полнившее сердце, начинало отдавать ледяной болью и лишать его выдержки — его правая рука, покоившаяся на рукояти, невольно ее сомкнула.

Громкий гул барабанов повторился. Меж спинами гостей заблестела большая, огороженная цепями, арена. В каждом из ее углов несли молчаливую службу вооруженные гвардейцы. А посреди, сцепившись меж собой, боролись гермероссцы в одних набедренных повязках. По бронзовым мускулистым телам струился пот и в свете ламп блестел сандаловым маслом. Гладиаторы рычали, обнажали острые клыки, били змеиными хвостами, сверкали зелеными глазами с прозрачными веками и пытались свалить друг друга с ног, ткнув лицом в бархатистое покрытие — тот, кто первым «ляжет» и считался проигравшим.

Габриэл задержал взгляд на гермероссцах, пыхтевших в столпе хрустального света, разглядел у ограждения Эджиннала, Агату и сына Сирилла Свена — дети, захваченные борьбой легендарных воителей, хлопали и визжали от удовольствия, — и вышел из толпы. Командор двинулся рядом. Они пересекли городскую площадь, прошли вдоль стройных колоннад, в тенях которых играл Элейский оркестр десяти флейт, лютней, вьелей и трех мандолин и вышли к овальному постаменту.

Королевское ложе располагалось на каменном возвышении под навесом неприступной стены. На огромном, переливающемся серебром троне, высеченном из кварца, возвышался король. Устало откинувшись на спинку, он почти не следил за таинством торжества — по его отрешенному лицу бродили тени сомнения и бессилия.

Рядом в обитом кожей кресле с изогнутой спинкой из черного хрусталя и такими же ножками сидел бледный, осунувшийся принц. Еще одно кресло с противоположной стороны пустовало. Оно принадлежало королеве, но после ее смерти осталось не занятым.

— Его Величество в раздумьях, — заметил Сирилл. — В честь праздника Иссиль, он приказал отпустить пленных, пригнанных Брегоном из Эбертрейла. Узнав о приказе короля, Эрл Плетка впал в приступ безумия.

— Этого зверя давно пора повесить, — процедил сквозь зубы Габриэл, искренне недоумевая, почему Теобальд все еще держал это ничтожество на службе, пусть и не в рядах королевских войск, а при тюрьме, но все же.

К высоким полированным столам без устали подносили кувшины с великолепным либерским вином, терпкими и ароматными до головокружения наливками. Возле одного из столов, заставленного теплыми марципановыми булочками и снежно-серыми трюфелями, выложенными на блюдо слитками серебра, высилась компания высокородных военных.

— Лорд главнокомандующий, лорд командор, — заметив их, те смиренно приложили руки к правому предплечью и поклонились.

— Господа, — небрежно кивнул Габриэл, ему единственному кроме Теобальда и Брегона дозволялось пренебрегать правилами этикета и приветствовать остальных, как заблагорассудится.

— Мы как раз обсуждаем очередную провокацию Родрэма Третьего, — пояснил командор Дминар, сын Лендеэла. Его вытянутое лицо перетягивала лента, повязанная, чтобы скрыть уродство выбитого в одной из кампаний глаза. — Два месяца назад шар-рахрийский отряд под Желтым флагом пересек нашу границу и, встав лагерем у Колючих Камней, стал безнаказанно добывать черное золото. Стражи провинции вступили с ними в бой и отбросили их к южной границе. Родрэм назвал это вторжением, объявив Эр-Морвэну ультиматум: извинения или война.

— Дерзость великанов не знает границ, — зло высказался Сирилл.

— Потому, господа, выступать необходимо незамедлительно, — сказал Габриэл, меж тем поглядывая на Брегона, застывшего в кресле при короле статуей из камня.

— Вы поручились за меня и Дминара перед Его Величеством. Благодарю. Возглавить поход во славу Подземного королевства для нас великая честь, — поклонился Бесмер, сын Бьорна из рода Гэфтэл'о'Франэв.

— Я назвал имена достойнейших, решение остается за королем, — он пожал плечом и перехватил бокал пряного вина цвета граната с подноса пробегавшего мимо слуги.

— Надеюсь, лорд главнокомандующий, вы понимаете, что притязания Родрэма на провинцию Колючие Камни необходимо пресечь самым жестким способом, — вмешался в разговор еще один командор — седой лорд Гелеган. — Великаны нарушают границы, крадут наши металлы и драгоценные камни, угоняют скот и разоряют угодья местных жителей. Они заслужили смерть.

— Понимаю, — процедил Габриэл.

— Нельзя допустить, чтобы по Верхнему Миру поползли слухи о мягкотелости нашего народа, — зло продолжал Гелеган. — Будь я на вашем месте, я бы не только дал бой шар-рахрийцам и отбросил их армию до границы, я бы изловил Родрэма, всю его семью, приближенных, прислугу и кровных родственников и прилюдно четвертовал. Их столицу со всем населением — сжег, а выживших обложил неподъемной данью, так, чтобы эти наглые великаны еще долго не смогли бы поднять головы!

— Вы не на моем месте, лорд Гелеган, — Габриэл сверкнул ледяными глазами.

— К несчастью, не на вашем, мой юный господин, — кивнул командор и хищно оскалился: — Или вы думаете, Верхний Мир и без того трепещет перед нами, после того что мы учинили в Эбертрейле? — Он прищурил миндалевидные глаза. — Вы участвовали в штурме, не так ли? Говорят, Брегон пролил там реки крови.

— Участвовал, — согласился Габриэл, отпив подогретого вина со специями.

— Не боитесь, что эта неудача может стоить вам звания? — Сыпал вопросами старик, вероятно, считая преклонные годы и серебристые волосы, вьющиеся по спине до каменных плит достаточными основаниями, чтобы требовать объяснений от парня, который ему не то, что в сыновья или внуки, годился в правнуки. — Догадываюсь, вы думаете…