Пленница Хургады, или Как я потеряла голову от египетского мачо - Юлия Шилова

— Хорошо, если так. А то я ведь теперь статьи разные читаю. Там пишут, что в мусульманских странах к женщине как к животному относятся.

— Мама, в России тоже мужиков полно, которые к женщине по‑скотски относятся.

— Все говорят, что из Египта наши девушки везут болезни, аборты и слезы. Как наслушаешься, начитаешься всего этого — так страшно становится.

— А ты не слушай и не читай. Я у тебя пока домой ни болезни, ни аборты не привезла. Я замуж вышла, с семьей мужа познакомилась. Интеллигентная, хорошая семья. Свекровь золотая, меня обожает.

— Дай бог, дочка, чтобы все хорошо было, — недоверчиво сказала мать и в целях экономии побыстрее закончила разговор.

Услышав в трубке короткие гудки, я ощутила такую тоску в сердце, которую было трудно передать словами, и, смахнув слезы, стала собираться в магазин за продуктами. Не удержавшись, я решила позвонить Валиду и сказать ему о том, что я очень сильно его люблю. Сначала номер мужа был занят, но, как только я до него дозвонилась, он тут же снял трубку и быстро проговорил:

— Надя, разговор прервали. Извини, я не могу говорить. У меня в последнее время трудности с деньгами — слишком много проблем. Меня хотят забрать в армию, я должен откупиться. Если я не откуплюсь, то мы не сможем увидиться. Я плачу, потому что именно с тобой хотел построить свое будущее.

Когда в трубке воцарилось молчание, я не стала ждать, что скажет мой муж некой Наде дальше, потому что у меня начали сдавать нервы. Слишком велико было разочарование.

— Валид, это не Надя. Это твоя жена. Ты так быстро снял трубку, что даже не посмотрел, кто тебе звонит. Я немного не поняла, что ты там сказал насчет будущего? С кем ты хотел его построить? Мне казалось, что ты его уже построил.

— Валя, ты? — Было видно, что Валид не ожидал такого поворота событий, и растерялся.

— Да, я! Думаю, позвоню мужу, скажу ему о том, что я его люблю, а теперь мне об этом говорить не хочется.

— Я рад, что ты позвонила, — начал потихоньку приходить в себя муж. — А меня эта Надя чокнутая уже замучила. Шлет свои сообщения, звонит, хочет приехать. Она очень плохая, пляжная девка, у нее черное сердце. Я хотел над ней пошутить. Ты же понимаешь, что это была шутка?

— Денег хотел с нее слупить? Сколько ты хотел, чтобы она тебе привезла для того, чтобы ты отмазался от армии? Как ты вообще определяешь, сколько с кого денег можно содрать? Ведь если много запросишь, то можно и потерять русскую подругу. Она сразу что‑нибудь неладное заподозрит. Мало запросишь — можно продешевить. Надя — женщина самостоятельная? Если она дама обеспеченная, значит, ты должен иметь на нее определенные виды. Другие девушки тебя интересуют всего на одну ночь.

Валид не произносил ни единого слова.

— Значит, и тюрьму ты придумал, точно так же, как и армию? Скажи, изначально, когда ты назвал сумму в двадцать тысяч долларов, ты руководствовался тем, что у меня есть квартира и, в случае чего, я всегда могу ее продать? Только для этого тебе нужно было хорошо запудрить мне мозги и сделать так, чтобы я влюбилась в тебя без памяти. Хорошая схема! От каждого по способностям…

— Это неправда! — наконец воскликнул Валид. — Это ложь! Зачем ты так говоришь? Я попросил у тебя помощи, потому что чуть не угодил в тюрьму. Я был с тобой откровенен. Ты согласилась мне помочь, за что я очень тебе благодарен. Ты спасла меня от тюрьмы. Я на тебе женился. Я хочу сделать тебя счастливой, потому что очень сильно люблю тебя. Зачем ты делаешь мне больно? Я никогда не жил за счет женщин и не выманивал у них денег. Я знаю, как у вас в России называются такие мужики, — они зовутся альфонсами. Я не такой: я бизнесмен и зарабатываю сам, потому что хочу тебе много дать. Я взял товар по дешевой цене и уже везу его в магазин. Я стараюсь для нас. А с Надей я хотел пошутить, хотел ее проучить.

— Все это как‑то неубедительно, — перебила я мужа и повесила трубку. Затем не выдержала, вновь набрала номер Валида и отчеканила:

— Если ты хочешь, чтобы я тебе поверила, то сегодня, как только вернешься с работы, наберешь номер телефона этой Нади и в моем присутствии скажешь ей, что ты женат, а еще попросишь, чтобы она тебя больше не беспокоила.

— Я так и сделаю, — ответил супруг и привел тем самым меня в замешательство. Признаться честно, я не рассчитывала, что он на это пойдет, и была очень удивлена, когда он согласился.

— Хорошо, тогда до встречи.

Как только я вышла из квартиры и направилась на рынок за продуктами, то сразу наткнулась на Ахмеда. Пытаясь спрятать испуг в глазах, я решила пройти мимо него, не говоря ни единого слова.

— Куда идешь? — Ахмед перегородил мне дорогу.

— На рынок, — я хотела проскользнуть мимо него, но он вцепился мне в локоть.

— Тебе муж говорил, что одной нельзя выходить из дома? Если ты хочешь выйти на улицу, то должна позвонить мне.

— А у тебя что, дел никаких нет, кроме как со мной по рынку ходить? Не беспокойся, я в Хургаде не заблужусь, тут заблудиться невозможно. А что касается местных мужчин, то мне до них дела нет. Я на них не смотрю и ни с кем из них не разговариваю. Я мужа люблю.

— Муж запретил выходить тебе одной из дома, — голос Ахмеда не предвещал ничего хорошего. — Ты хочешь проблем? Ты их уже заработала.

— Я в тюрьме, что ли, сижу? Что я, на улицу не могу выйти? Хорошо, если ты мучаешься от безделья и хочешь пойти со мной на рынок, то я не против. Даже хорошо, что будет кому сумки нести.

— Мне нужны пятьсот долларов, — погано усмехнулся Ахмед.

— А я здесь при чем?

— При том, что ты мне их дашь.

— Я в прошлый раз давала тебе пятьсот долларов. У меня больше денег нет, я тебе уже все отдала. У меня серьги золотые пропали. Твоя работа?

Но Ахмед даже не подумал ответить на мой вопрос. Он грубо толкнул меня и спросил:

— В тюрьму хочешь?

— Нет, — отрицательно покачала я головой.

— А я подумал, что уже хочешь.

— Не хочу. У меня денег мало, я не могу давать тебе каждый день по пятьсот долларов.

— А я у тебя каждый день и не прошу. Мне нужны деньги, — сказал со злостью Ахмед, затем приподнял меня за плечи и хорошенько тряхнул.

— Ты что делаешь? Люди же вокруг!

— Это моя страна и мои люди.

— Валиду все донести могут.

— Пусть знает, что ты убила его кровного брата. Тебе место в тюрьме.

— О боже… — от собственной беспомощности меня охватила страшная паника. Мне хотелось отдать Ахмеду свою банковскую карту, выпросить у него паспорт и улететь от греха подальше на свою родину. Но я не могла этого сделать… Я не могла этого сделать по той причине, что все еще любила Валида и не была уверена в том, что Ахмед вернет мне паспорт и не сдаст меня полиции. — Я дам тебе деньги, — произнесла я словно во сне и вместе с Ахмедом пошла снимать с карты необходимую ему сумму.