Ворон хозяина не выбирает - Тисато Абэ

Бездонные глаза, словно вбирающие в себя все вокруг, впились в метчика прямо напротив молодого господина. Тот, не сомневаясь в победе, не смог скрыть довольную усмешку и спокойно кивнул.

– Это уж само собой. Только и ты не забудь: если проиграешь, мы этого паренька будем здесь гонять и в хвост и в гриву.

В ответ молодой господин впервые после того, как прибыл сюда, улыбнулся:

– Как тут забудешь?

Услышав это смелое заявление, метчик взглянул на него с подозрением. Однако молодой господин больше не смотрел на него, он крепко сжал кости и снова энергично бросил их на поднос.

Этот бросок должен был решить судьбу Юкии.

Стук, стук, стук.

Кости, крутясь, подпрыгивали по расписному подносу.

– Ну, ну, ну!

– Красный, давай! Красный, давай!

Крики вокруг слились в один.

– Давай, давай, давай!

Для Юкии эти секунды после броска показались неимоверно долгими. От необычности атмосферы и ситуации сердце колотилось как бешеное и кровь шумела в ушах.

«Красная камелия. Камелия. Пожалуйста, выпади…»

Перед глазами истово молившегося Юкии крохотные кости, постепенно теряя скорость, закрутились по красному и черному, по менявшейся с головокружительной быстротой судьбе Юкии.

«Ох».

Внезапно кости замедлились – под ними цвела ярко-красная камелия, и метчик остолбенел, когда это увидел.

Стук.

Вся комната погрузилась в молчание.

Кубики остановились.

Камелия.

На костях – шестерка.

И с последним поворотом кости встали… не на красном – на черном.

Шесть, черная камелия.

– Двадцать минус двадцать четыре. Проигрышных очков – четыре.

– Как это? – глупо спросил молодой господин, сидя рядом с Юкией, не меняя серьезного выражения лица.

У метчика – выигрышные сорок два очка, а у молодого господина – четыре проигрышных, ниже нулевой точки. Разница – сорок шесть очков.

Не веря своим глазам, изумленный Юкия не мог пошевелиться. Но, сколько он ни смотрел на поднос, выпавшая ячейка оставалась на своем месте.

«Шесть, черная камелия, минус четыре очка. Шесть, черная камелия, минус четыре очка. Шесть, черная камелия, минус четыре очка… Минус четыре очка».

Молодой господин, склонив голову, приносил застывшему пажу показные извинения.

– Ну, ты это… извини.

Разгромное поражение, оставалось только смеяться.

– Это что, шутки?! Ах ты! – Крик Юкии мгновенно заглушил самый настоящий взрыв смеха.

В этот миг он был впервые продан.

* * *

– Эй, Юкия, сказали, что тебе можно уходить.

– Что?

Юкия, выронив ремешок, который держал в зубах, чтобы связать им бревна, выпучил глаза.

С тех пор как его продали в Таниай, прошло уже полтора месяца. Он служил залогом, пока молодой господин не найдет где-нибудь пятьдесят рё, однако за ним никто не приезжал, и служащие игорного дома стали с жалостью поглядывать на Юкию: «Может, хозяин тебя просто бросил?»

Кажется, Юкия дольше пробыл здесь, чем в прислужниках у молодого господина. И он уже начал думать, что его пребывание здесь ничем не отличается от жизни у молодого господина: все те же мелкие поручения, если не считать того, что каждый день ему приходилось ввязываться в чьи-нибудь потасовки и прибирать за пьяными гостями, которых могло стошнить где угодно.

Впрочем, он прилежно работал потому, что слышал, будто многих ребят, отданных вот так же в «залог», куда-то отправляли. Среди «залогов», которые служили благородным воронам, большинство даже не пыталось осознать свое положение. Это были отвратительные болваны, и даже здесь, похоже, не могли найти им применение. Возможно, за кем-то из них так и не вернулись, потому что действительно считали, что таких дураков лучше не выкупать.

Так или иначе, Юкия ни знать не хотел, ни тем более на своей шкуре испытать, куда девали такой невыкупленный залог. Он понятия не имел, сколько ему еще здесь находиться, и ужасно боялся оказаться в каком-нибудь жутком месте из-за того, что он не смог пригодиться здесь.

Юкия трудился еще усерднее, чем у молодого господина, буквально изо всех сил, так что им даже восхищались.

«Я отчаянно тружусь!» – чуть не плакал про себя Юкия, не разгибая спины и не показывая своих страхов.

Вот и сейчас работа кипела: он чинил пол, который проломили подравшиеся клиенты, и закреплял новые бревна, работая руками, ногами и даже зубами!

Держа в зубах ремешок и затягивая его вокруг бревен, Юкия уже собирался после этого готовить ужин для местных мужичков, но, услышав, что ему можно идти, от неожиданности раскрыл рот и не смог удержаться, упал навзничь.

Он чуть не потерял сознание и, держась за ушибленную голову, поднял глаза:

– П… правда?! Неужели кто-то принес пятьдесят рё?

– Правда. Ну, как «кто-то»… Твой хозяин там стоит.

Дальше он уже не слушал и помчался туда.

– Хозяин!

Молодой господин заметил Юкию и приветственно поднял руки, а Юкия, улыбаясь, налетел на него с кулаками. Впрочем, тот сразу заломил Юкии руку и отбросил его назад – видимо, не врал, когда говорил, что владеет боевыми искусствами. Это застало Юкию врасплох, и он подлетел в воздух. Клиенты и служащие игорного дома, привыкшие к потасовкам, подсмеивались, глядя на распластавшегося на земле Юкию.

– Ты что творишь? – с подозрением спросил молодой господин, не распрямляясь после броска.

– Вообще-то, вы должны были покорно стерпеть мои удары. Есть же у меня право хотя бы выплеснуть свою злость, – недовольно заявил Юкия, и молодой господин приблизился и подал руку.

– Не пойдет. Я не желаю терпеть несправедливые побои.

– А если подумать, что вы со мной сделали? Это не кажется вам несправедливым?

– Глупости не болтай, лучше быстрее попрощайся со всеми.

Юкия послушно убрал свои инструменты и поблагодарил хозяев магазина, которые его приютили. Метчики, с которыми он успел подружиться, жалели, что он уходит, и даже предложили ему остаться у них, но Юкия вежливо отказался и покинул игорный дом.

Сегодня молодой господин прибыл не на Сумио, а на настоящем коне, и Юкия сел перед молодым господином. Пока они взлетали все выше, вокруг становилось все светлее. Когда они выбрались из сумрачного даже днем Таниай, и Юкию согрели лучи солнца, у него на глазах выступили слезы.

Как давно он не был на вершине горы! У него даже невольно вырвался крик:

– Как прекрасно солнце!