Двое в заброшенном доме - Элизабет Хейтер

– Сам виноват, что у тебя такая репутация. – Да, что было, то было. Он встретил ее яростный взгляд. – С какой стати я бы поверила, что ты изменился?

Он в нетерпении шагнул вперед и встал вплотную к ней.

– Разве дело во мне? А может, в тебе, Челси? Ты то и дело это повторяешь, разве я хоть раз говорил с тобой, как с женщиной на одну ночь? Несколько месяцев искал встреч и все это время ни на кого не заглядывался. Даже когда ты твердо заявила, что никогда не скажешь мне «да»! – Он сокрушенно вздохнул. – Как бы я ни старался, ты все равно мне не поверишь. Потому что не хочешь, боишься.

– Боюсь? – Она вздернула подбородок, глаза от ярости стали темно-синими, как штормовое море. – Чего мне бояться? Мужским вниманием я не обделена. И не принадлежу к числу тех, кто…

– Не уводи разговор в сторону. Все дело в тебе. Ты хочешь, но боишься испытать судьбу. То же самое происходит с твоей карьерой переговорщицы. Ты хоть сама понимаешь, почему до сих пор посыпаешь голову пеплом? Понимаешь? – Он не мог сдерживаться, хотя не собирался так жарко спорить. И чем сильнее старался сдержаться, тем громче и поспешнее говорил. – Дело не в том, могла ты или нет уговорить Коннорса сложить оружие. И не в твоем профессионализме и мастерстве.

– Ты ничего не понимаешь! – отрезала она, кипя от ярости.

– Скорее дело в гибели твоей матери, – продолжил он безжалостно. И в том военном, который не успел до тебя добежать, а его годовалая дочь осталась без отца. Дело в человеке, который никогда не увидит свою дочь взрослой.

– Хватит!

– Как и твоей матери не суждено было увидеть тебя взрослой.

– Хватит, говорю тебе!

– Ты не виновата в том, что он погиб. Не ты помешала ему увидеть, как выросла его дочь. – Он почти кричал, словно обезумев, но не мог остановиться. Почему она все время загоняет саму себя в угол? Почему этого не понимает? – Ты отлично ведешь переговоры. Не бросай их только потому, что боишься!

– Не твое дело. Хватит!

– У нас с тобой, Челси, завязываются очень неплохие отношения, и без всякой фальши. Не надо отказываться от них лишь потому, что ты боишься возможной неудачи.

– Я? Боюсь? – Она говорила гневным голосом, лицо покрылось розовыми пятнами, словно в глазах стояли слезы.

– Да, ты. Я хочу быть с тобой, Челси. Я хочу…

– Знаешь, Скотт, может, я чего-то и боюсь, и ты прав. – Она тоже перешла на крик. – Но не я одна такая. Ты исследуешь меня, как психоаналитик, мистер Снайпер? Полагаешь, я хорошая переговорщица и умею читать чужие мысли? Ладно. Но теперь моя очередь заняться тобой. – Она ткнула его пальцем в грудь так сильно, что он пошатнулся.

– Знаешь, почему ты не способен на серьезные отношения? И почему всем известно, что ты хорош только на одном свидании, а потом делаешь женщине ручкой? Ты сам боишься.

– Н-да? Чего это я боюсь, мисс Переговорщица?

– Ты мог бы снизойти до долгих ухаживаний за женщиной. Но вдруг с ней случится то же, что и с Мэгги? Эта мысль приводит тебя в ужас.

Едва эти слова слетели с губ, как Челси прикрыла рот ладошкой, расширив глаза.

Скотт покачнулся, словно от удара. Мотнул головой, пытаясь возразить, но в ярости произнес совсем другое:

– Поздно мне за тобой ухаживать, Челси. Я тебя люблю.

Таким романтическим признанием, которого она и не чаяла услышать, Скотт, по сути, признал свое поражение. Как только эти слова сорвались с его уст, он сильно побледнел, закрыл глаза и витиевато выругался.

Челси впилась в него взглядом, ноги словно приросли к полу. Она не смогла бы что-то сказать, даже если захотела, но подозревала, что Скотт и не ждал ответа. У нее возникло ощущение, что он не только не собирался этого говорить, но даже толком не осознал, что сорвалось у него с языка. Хотя сказал именно то, что думал.

Она тоже слегка побледнела, испытующе посмотрела на него. Он серьезно? Голова опущена, кулаки сжаты, трясет головой. У нее заныло в груди. А хотелось, чтобы он ее полюбил? Эта мысль напугала, но, несмотря на страх, сердце забилось чаще.

Он поднял голову, его карие глаза погрустнели.

– Извини. Я не…

Что? Не собирался этого говорить? Все придумал?

Он замолчал, она заставила себя, хотя и с трудом, проговорить:

– Что – не?

Я не хотел на тебя кричать.

Челси, не отрываясь, смотрела на него. Он только это хотел сказать? Она подождала несколько долгих секунд, молчанием подталкивая его к признанию.

– Ты ничего не хочешь сказать?

Каких слов он от нее ждал? Что она тоже его любит? Чтобы не расстраивался, ведь она прекрасно понимает, что он не это имел в виду?

– Я… – Слова застревали у нее в горле. Какие чувства она испытывала к нему? Безусловно, он занимал ее внимание больше, чем ей того хотелось. Целый год она не могла выкинуть его из головы. А за последние полторы недели он так глубоко проник в ее сознание, что, казалось, останется там навсегда. Он бесил ее, бросал вызов, заставлял трепетать. Но чреватое неприятностями сближение пугало. А любовь? – Не знаю.

Могла ли она поверить в свои чувства, если даже собственные суждения то и дело вызывали сомнения? Она поняла, что размышляет вслух, когда он с серьезным видом кивнул и тихо сказал:

– Хорошо, подумай над этим. Сама решай, что тебе нужно. Я хочу быть с тобой, Челси. Судьба подарила нам шанс, и надо им воспользоваться. Я не ищу флирта и ничего от тебя не утаиваю. Так что решай, чего ты хочешь. И дай мне знать.

– Ладно, – выдавила из себя она, словно из жалости с ним соглашаясь.

Он кивнул, поцеловал ее руку и вышел. Она долго стояла не двигаясь посреди комнаты в одном нижнем белье.

Скотт Делакорте хотел серьезных отношений с ней. Может быть, он даже ее любит. А чего хочет она? Вопрос, черт возьми. Хватит ли ей смелости идти по избранному пути?

Какой же он идиот!

В кои-то веки познакомился с женщиной, с которой мог бы вместе жить. И вдруг начал кричать, что ей чего-то не хватает. А потом выпалил, что любит ее.

Он старался успокоиться, корил себя за несдержанность. Если и теперь Челси не поймет, что он больше не дамский угодник, его песенка спета. Его подташнивало. Неужели он все это сказал? Прежде он не осознавал своих чувств, но теперь понял, что влюбился по уши.

Считается, что любовь делает людей счастливыми, а у него скверно на душе. Накричал на Челси, обвинил бестактно. Даже если обоснованно, она тоже по-своему права.

Серьезные отношения с женщиной последний раз у него были еще в колледже. Он расстался с ней после нападения на Мэгги, сердясь на подругу за то, что она мешала помогать родным. Правда, потом пришел к выводу, что она старалась его поддержать, а он ее отталкивал и отталкивал, пока она не ушла.