Тварь - Андрей Михайлович Кулагин

раскрасневшимся, видимо его бросало в жар.

– Слышал? – лаконично спросил Александр Иванович.

– Да. Слышал, но просто факт. Без подробностей.

– А какие тут подробности? Прихожу рано – звонок. Звонили из полиции. "Ваш работник Максимов Валерий Павлович?". "Мой," – говорю. "Сообщаем, что он найден повешенным в собственном доме. Мы хотели задать несколько вопросов вам и его непосредственному руководителю." Согласился, вызвал Сенина. Встретились вот с полицейскими.

– И что они хотели?

– Просто узнали про него. Про состояние в последнее время…

– Заявление. Вы пустили его в ход?

– Вы прямо сговорились с Сениным. Он тоже про него вспомнил сразу же. Нет, я не пустил его в ход. Дела у меня были, забыл чуть.

– И что теперь?

– Его больше нет. Заявления. И заявителя, впрочем, тоже… Мы решили, что так будет лучше. Про него знал я, Сенин и ты. Ну и покойник…

– Я не знал.

– Вот и молодец. Хотя тут это ни при чём. Бытовуха. Позвонил ночью жене, сказал, что простил её за измену, предложил вернуться. Она отказала. Потом ей пришла смс-ка. Что-то вроде: "Приезжай вынимать меня из петли". Она пыталась дозвониться – бесполезно. Позвонила в полицию, приехали. Вытащили…

– Да уж, состояние у него, видимо, было не лучшим.

– Ага. Всадил бутылку коньяка. На стол взобрался со сломанной ногой. В общем, мрак. С завтрашнего дня ты вместо него официально. Приказ я уже издал…

– Приступлю… – задумчиво проговорил Серов и вдруг добавил, – Я хотел кое-что сказать. Это важно.

– Выкладывай.

– Нас никто не должен слышать. Очень серьёзно и конфиденциально. Даже секретаря я бы удалил.

– Хорошо, – Александр Иванович встал из-за стола и вышел в приёмную, – Маша, сходи-ка, погуляй на полчасика. Приёмную на замок. Я тебе позвоню.

Санько убедился в том, что приёмная закрыта и вернулся в кабинет.

– Так пойдёт?

– Вполне.

– Что там такое? Ты себя ведёшь как разведчик, – с подозрением спросил Александр Иванович, – Может, всё здание эвакуируем?

– Нет. Это лишнее, – серьёзно ответил Сергей.

Он взял паузу. Момент показался ему очень удачным для решающего удара. Собравшись с мыслями, Сергей начал.

– Есть одна информация. Это запись. Она сделана в начале недели.

Сергей достал телефон и дал директору послушать то самое признание Максимова. Признание, разумеется, было слегка обработано, лишнее вырезано. После прослушивания Санько выглядел огорошено и молчал.

– Вы дали мне задание, провести расследование. Я его проводил. Я собирался проводить его и дальше, но это событие вынуждает закончить, – прервал молчание Сергей.

– Они вместе меня дурили… Вот так новость. Ну, Сенин…

– Речь не только об этом. Сенин вёл себя нервно. Вчера я проходил мимо его кабинета и стал случайным свидетелем телефонного разговора. Вернее не разговора даже. Это был сплошной крик и угрозы. Есть мнение, что он говорил с Максимовым. Поскольку он обращался к нему "Валера" и требовал его убраться из города. После этого он куда-то уехал, и не было его пару часов.

– Думаешь, он хотел его убрать?

– Я говорю то, что слышал, только и всего. Но очень похоже на то, что он на него давил. Я не говорю, что это Сенин его убил. Но нельзя говорить, что всё произошло исключительно из-за семейных дрязг, понимаете?

– Да, я понимаю это. И что ты предлагаешь?

– Я? Ничего. Я человек маленький.

– Полиция думает, что это из-за депрессии на почве развала семьи, а тут может идти речь о доведении до самоубийства… – задумался Александр Иванович.

– Я думаю, что будет лучше, если полиция и дальше так будет думать. В конце концов, если захотят – докопаются. Воскресить Максимова не получится. Да и если судить строго, то это давление Сенина для здравомыслящего человека будет слабым стимулом для самоубийства. Вряд ли Сенин призывал его повеситься. Я же говорил, что он хотел убрать его из города. Не из жизни. Из города.

– Подводишь к мысли, что Максимов больной? Что туда ему и дорога?

– Я этого не говорил, – спокойно ответил Серов и обжёг Санько ледяным взглядом.

– Но звучит это так.

– Скажу по-другому. Вам нужен скандал, связанный с фирмой?

– Нет. Конечно нет. Но и Сенина я тут терпеть не буду. Уволю сейчас же!

Санько было потянулся к телефону, но Серов остановил его руку.

– Стойте! Вам не кажется, что в данный момент это слишком нерационально? Начнутся кривотолки. Народ начнёт искать связи в этих событиях…

– Да, – Александр Иванович убрал руку, – Ты прав…

– Нужно подождать чуть. Хотя бы недельку. Слухи всё равно пойдут, но они не будут так сильны.

– Решено. Я уволю его через неделю. Заодно и подумаю, как это сделать лучше. Хотя когда это для меня проблемой было…

– Запись? – спросил Сергей и внимательно посмотрел на директора.

– Рехнулся? Удали её от греха подальше, выброси! Я сделаю по-другому. Скажу, что ему не верю, допустим. Обосную как-нибудь документально… Придумаю, в общем. Это мои заботы.

Сергей понимающе кивнул, он именно это и хотел услышать, Санько же был слишком задумчив, чтобы это понять.

– А ты готовься, Сергей. Будешь вместо него. Это очень сложно, но, думаю, ты справишься. Если что, я помогу. Как бы сложно не было, решение принято. С предателями работать нельзя. Ни в коем случае. Эту гниль я всегда убирал без сожаления и угрызения совести. На похороны пойдёшь? В воскресенье…

– Нет. Я, к сожалению, слишком занят. К родителям девушки еду. Я не могу отменить, важная поездка.

– Настолько важная? Важнее похорон товарища по работе? – удивился Александр Иванович.

– Без комментариев, – пожал плечами Сергей.

– Понятно. Ну, на нет и суда нет. А я схожу… Более не задерживаю. Ступай.

Из-за известного события, последний рабочий день той недели вышел скомканным. Сергей провёл его молчаливо. Его занимала лишь одна мысль – мысль о его успехе. Он провернул отличную операцию, и оставалось только верить в то, что Санько не наделает глупостей. Санько вполне мог передумать, мог втянуть Сергея в скандал, а не оставить его в стороне, как было заявлено до этого. Но в конце этого тихого переворота Сергей, как и планировал, должен был получить корону новой должности. С этой мыслью он и отправился домой.

Сергей снова забыл про Веру, он вспомнил про неё лишь после того как закрыл входную дверь. Ни шагов навстречу, ни голоса не последовало, ведь, как мы помним, Вера собиралась к родителям. Но Сергей про это забыл.

– Верунчик, я дома! – на всякий случай крикнул Сергей.

Она уехала к маме, но оставила в холодильнике еды на два дня. Аккуратно написанную записку, лежащую на столе, Сергей увидел только сейчас. Увидеть её утром помешали обстоятельства.

– "Серёжа!