Любовные чары - Елена Арсеньева

– Нет! Видите ли, мисс… Ночью Хьюго начал коня седлать,чтобы ехать за мистером Линксом, и наступил на Макбета. Тот любит спать вконюшне, на сене. И тот не только исцарапал ему лицо, но и щеку зубамипрокусил, а руку так изранил, что кровь текла ручьем. За доктором поехал грум,а поскольку у Хьюго рана непрестанно кровоточила, то мистер Линкс после миссДжессики пошел перевязывать Хьюго. Вот я и хочу поглядеть, не осталось ли наруках или одежде доктора следов крови Хьюго.

– Не пойму, отчего ты такая кровожадная? – брезгливопередернулась Марина.

– Не кровожадная! – обиделась Глэдис. – Однако если Хьюго ивпрямь знатного рода, то кровь у него какая должна быть? Голубая. Вот я и хочуглянуть, нет ли у доктора голубого пятнышка. Ведь ежели так, значит, мне доХьюго как до луны, а коли кровь у него красная, то, может, мне ипосчастливится.

Марина несколько мгновений молча глядела на Глэдис. А ещеговорят, будто Россия – дикая страна… Вот где дичь дичайшая! Голубая кровь…

– Ой, опоздала! – воскликнула Глэдис, глянув в окно.

Горничная стала уныло собирать пустые кувшины. Марина, так ине притронувшись к завтраку, с тоской взглянула на ванну: вода небось тожеостыла.

– Да ты не печалься, – сказала она, – все можно и бездоктора узнать.

– И как же, мисс? – взволнованно спросила девушка.

– У Хьюго же лицо поцарапано. И ежели кровь голубая, то ицарапины голубые будут.

– Не знаю, как и благодарить вас, мисс… то есть миледи! –жарко выдохнула Глэдис.

– Да очень просто! – торопливо сказала Марина. – Принеси ещегорячей воды для ванны – вот и сочтемся.

– Ну и заболталась же я! – смущенно пробормотала горничная.– Ей-богу, даже брауни был бы расторопнее.

Марина так и подскочила на постели.

Брауни! Чуть не забыла, о чем хотела поговорить с Глэдис!

– Вот еще что… Tы в замке давно служишь?

– Три года, – гордо ответила Глэдис. – А что?

– Не помнишь ли, была здесь когда-нибудь девушка по имениГвендолин?

Мгновение Глэдис стояла с открытым ртом, а потом раздалсягрохот меди – кувшины выпали из ее рук, – и она опрометью кинулась прочь.

Чем дольше тянулся день, тем менее реальными казались Маринеее ночные приключения. Невозможно было поверить, что в замке, где стольконароду, втайне находится в заточении человек. Неужели одна Урсула знает о Гвен?Кто держит ту взаперти, терзает и мучит?

Марина спустилась в сад и принялась ходить по парку,постепенно сужая круги и подбираясь к зарослям шиповника. Вот та самая башня,здесь ковылял брауни, а за тем узеньким окошком…

Окно как раз на высоте галереи. А злодей, по всейвероятности, через эту дверь… Не веря глазам, Марина уставилась на нее,полукруглую, вросшую в землю. Hичего себе! Даже замка нет: заложен засов, ивсе.

Марина подошла к башне, воровато огляделась и потянула засов.Он легко ушел в сторону, створка бесшумно отворилась. Марина мазнула пальцем попетлям: ого, сколько масла! Значит, она на верном пути.

Никакой кладовой – круглое помещение пусто, однако каменныйпол замусорен. Посередине комнатки крутая винтовая лестница. Марина едваперевела дух, одолев ее и став на площадке. Перед ней было забитое окно,ведущее на галерею. В щели Марина разглядела нишу, где пряталась вчера,каменные плиты, на которых лежала Урсула. Что-то там не так. Нет чего-тонепременного… Мысль мелькнула, но Марина тут же упустила ее, подумав: теперьпонятно, почему можно было расслышать голос Гвен. В двери, выходящей наплощадку, тоже видны щели. Странно, что узница не кричала, не звала на помощь:кто-нибудь из обитателей замка непременно услышал бы ее. Или… Вот именно!Значит, получается, все в замке знают об узнице. Но никто не приходит на помощьГвендолин. Почему? Что толку голову ломать – не проще ли спросить у самойузницы…

Марина припала глазом к щели в двери. Перед ней была комната– очень узкая, с низким потолком, напоминающая шкатулку, едва освещеннаярешетчатым окном в массивной стене. Темница, настоящая темница! Но вотнезадача: в ней не было узника.

Дверь мягко поддалась, и Марина обшарила в комнате каждыйуголок. Мебели ни следа, нет даже жалкого топчана, на котором вчера, судя пожутким звукам, неизвестный измывался над Гвендолин. Только под окном стоитколченогий табурет.

Марина, устало опершись на него коленом, взглянула сквозьрешетку. Сначала увидела лес на горизонте, изгиб реки, очертания гор. Затемопустила взгляд – крыши деревенских домов, поляна вокруг замка, темно-зеленыелавровые кусты… и фигура человека, поспешно идущего между ними по узкой тропе.

Hесмотря на расстояние, Марина узнала его сразу – подрогнувшему сердцу. Десмонд как будто очень спешил куда-то. Какой у неговластный, победительный вид! Если бы она задержалась в своих поисках на полчасаи сейчас только подходила к башне, вполне могла бы встретиться с Десмондом вонза теми кустами.

Что бы он сделал? Сухо поздоровался и прошел мимо? Илииздевательски вежливо поинтересовался: «Знакомитесь с окрестностями, кузинаМарион?» Нет… он шел так быстро, что они, пожалуй, налетели бы друг на друга,и… Что, если та сила, которая несколько дней назад едва не бросила их в объятиядруг друга, сейчас восторжествовала бы над ними?

И тут вдруг треснул и развалился под ней колченогий табурет,Марина очутилась стоящей на коленях.

Вскочила, а Десмонда и след простыл. Минутное помрачениеМарины вмиг рассеялось. Она наконец вспомнила, зачем пришла сюда, в башню.Хороша избавительница несчастных полонянок! Не добрая самаритянка – блаженнаядевка, чья разбуженная кровушка играет, как березовица. Весна близка, вот в чемдело. Потому она и мечтает о мужчине. Марина чувствительно стукнула себя по лбуи неожиданно вспомнила, чего не обнаружила на галерее. Разбитого фонаря там небыло! Осколков стекла!

Но как же так? Марина вернулась на площадку, припала к щели.

Каменный пол чист, лишь валяются сухие прошлогодниелисточки. Урсула убежала сама не своя, Марине тоже было не до уборки мусора.Bыходит, Урсула спохватилась и вернулась подобрать осколки? Или вернулся кто-тодругой. Тот, кто держал здесь Гвендолин и почуял чужой глаз. Или…