Две дамы и апельсиновый джем - Анна Дашевская

Покончив с первым завтраком, умывшись, одевшись, она дёрнула за шнур дважды и спросила у немедленно появившегося дворецкого:

– Гривс, как сегодня чувствует себя Бони?

– Отказался от каши со сливками, миледи.

– Тьма знает, что такое! Вот что, Гривс, вызовите другого ветеринара, и пусть обследует как положено! Может, даже в стационаре.

– Как прикажете, миледи, – дворецкий, как и было положено слуге старой закалки, удержал лицо и не показал, что он думает о гадкой собачонке.

Леди Камиллу же захватила новая идея. Она подошла к зеркалу, провела рукой по волосам и спросила у своей камеристки:

– Биддер, ты не считаешь, что мне пора подстричься?

– Нет, миледи, – сухо ответила та.

– А на мой взгляд – пора, да! Скажи, чтобы второй завтрак подали в кабинет, и до тех пор пусть никто меня не беспокоит.

Идея, пришедшая в голову Камилле, была чем-то похожа на причёски миссис Пламптон: эксцентрична, но при этом удобна. В самом деле, судя по описаниям, Джейн меняла стрижку и цвет волос примерно раз в месяц-полтора. А есть ли на свете хоть одна женщина, которая не поделилась со своей парикмахершей заботами или радостями?

Значит, всё очень просто: нужно узнать, кто занимался волосами Джейн, и сходить туда.

Посмотрев на часы, леди Камилла вздохнула – только половина десятого, беспокоить кого бы то ни было неудобно. Придётся заполнить время всякой скучной ерундой… И она занялась написанием писем, расходными книгами, составлением списка гостей к балу на Двенадцатую ночь и прочими важными делами.

Биг-Бен торжественно отзвонил полдень, за первым его ударом вступил хор колоколов из близлежащих храмов; напольные часы в кабинете тоже поддержали перезвон, выговорив свои «бом-бом» густым басом. Леди Камилла дождалась последнего удара и достала коммуникатор, чтобы договориться с подругами о встрече.

Полине было всё равно: конференция закончилась, и она могла считать себя абсолютно свободной на ближайшую неделю. А вот леди Майя с сожалением покачала головой:

– Никак не смогу раньше пяти. А знаете что, приезжайте обе ко мне! Выпьем чай вместе и поговорим.

На том и порешили.

Камилла вызвала Гривса и вопросительно подняла бровь.

– Ветеринар вызван, миледи, – почтительно отвечал тот. – Будет в ближайшее время.

– Хорошо. Сразу проведите его ко мне, я хочу сперва удостовериться, что на сей раз мы не промахнулись!

Приглашённый специалист, назвавшийся Джоном Макдональдом, выглядел таким молодым, что леди Камилла осторожно поинтересовалась:

– А вы… э-э-э… закончили колледж? Или у вас другое образование?

– Я закончил университет в Клакаманншире, миледи, два года назад, – ответил юноша с достоинством. – И практиковал в качестве помощника ветеринара в Лоулвэнде.

– Хорошо-хорошо, я поняла! И вам, разумеется, доводилось лечить не только коров и овец, но также и домашних питомцев?

Джон открыл было рот, чтобы рассказать, что он и перебрался в Люнденвик именно для того, чтобы целиком посвятить себя именно врачеванию собак, кошек, попугайчиков и прочей мелкой живности… Потом закрыл его и только кивнул.

– Прекрасно, – сказала леди Камилла с несколько преувеличенным энтузиазмом. – Тогда Гривс проводит вас к пациенту.

– Простите, миледи, но я бы просил вас пройти вместе со мной, – твёрдо сказал ветеринар. – При первичном осмотре для собаки очень важно присутствие хозяина.

Осмотр оказался долгой и чрезвычайно подробной процедурой. Бони закатывал глаза и мученически сопел, Камилла держала его за лапу, поглаживала морщинки на лбу и шепотом рассказывала, куда именно они пойдут гулять. Напоследок мистер Макдональд чрезвычайно ловко сбрил на задней лапе часть шерсти и взял кровь на анализ так быстро, что Бони не успел ни испугаться иглы, ни возмутиться.

– Превосходно! – сообщил он всем присутствующим. – Завтра, миледи, мы с вами будем точно знать, что именно мешает жить вашнму бульдогу.

– Только завтра?

– Я могу предполагать, что это аллергия, галльские бульдоги вообще к ней чрезвычайно расположены. Но на что именно – покажут анализы. Пока же могу рекомендовать строгую диету – никакой говядины, яиц, молочных продуктов, ничего сладкого и, разумеется, никаких копчёностей! – и он с суровым видом вытянул из-под собачьего матрасика спрятанный там кусочек превосходного шропширского окорока.

– Помилуй нас Великая Матерь! – воскликнула миссис Гривс. – Да чем же его кормить тогда?

Её супруг сдвинул брови и ответил строго:

– Половина страны завтракает овсянкой на воде, и ничего, нация не вымерла!

* * *

Леди Майя разлила чай, сдёрнула салфетку с блюда, на котором горкой были выложены булочки, и аккуратно её сложила пополам, потом ещё раз пополам, потом старательно разглядела сгибы.

– Наверное, приглашение на чай было с моей стороны некоторой самонадеянностью, – сказала она. – За время замужества я совершенно разучилась готовить!

Полина, как раз добравшаяся в булочке до совершенно восхитительной начинки, запротестовала с полным ртом, а леди Камилла слегка улыбнулась.

– Дорогая, я бывала в ресторане, где вы работали шеф-кондитером, и должна сказать, что это было незабываемо! Поэтому прекратите кокетство и скажите лучше, что случилось, и почему вы вернулись к плите и духовке?

– Потому что я уволила кухарку, а новую ещё не нашла! И если новая кухарка не появится ещё неделю, я… я сама отсюда уволюсь!

На этой фразе, произнесённой с совершеннейшим отчаянием, Полина фыркнула:

– Прекрасный образчик настоящей женской логики!

– То есть?

– То есть, вы забыли, что у нас есть координаты прекрасного агентства, занимающегося подбором персонала? Если мисс Силверстон и её «Правильный выбор» не помогут в этой ситуации, то я уж и не знаю, кто сможет помочь!

– А… – Майя посмотрела на одну гостью, на другую и медленно кивнула. – И в самом деле…

– Итак, я хотела рассказать вам о прекрасной идее, осенившей меня сегодня, – леди Камилла поставила чашку на блюдце. – Я знаю, где мы можем выяснить, что волновало Джейн Пламптон перед её исчезновением!

– Где? – спросили дамы в один голос.

– У её парикмахера! – только настоящее воспитание истинной леди приглушило победные нотки в голосе вдовствующей графини.

– Это интересный ход, – кивнула Полина. – Мудрый. Но… в Люнденвике, полагаю, несколько тысяч парикмахеров. Как узнать, к кому именно ходила стричься Джейн? Боюсь, даже если мы исключим самые шикарные салоны и эльфийские vanima coa*, остальное будем перебирать года три.

– Надо выяснить. Спросить у кого-нибудь, ей близкого!