Огненное погребение - Владимир Нестеренко

АНДРЕЙ: Некому разгружать, надорвалась хозяйка.

* * *

Микроавтобус стоит во дворе, возле него Кабан, делает вид, что моет машину, водит по ней мокрой губкой, наблюдая за калиткой и соседними дворами.

Гитлер вышел за ворота, сидит на корточках, возится с запасным колесом, посматривая в обе стороны улицы.

Дом, комната, Люба хлопочет возле матери, Мать лежит на кровати.

Андрей сидит у окна, наблюдает за улицей.

ЛЮБА: Маму в больницу надо.

АНДРЕЙ: Нельзя, найдут. Или в больницу, а самим валить.

ЛЮБА: Нельзя оставлять. Она нам помочь хотела, пострадала. С собой заберем, в Нижний.

АНДРЕЙ: Не довезем.

ЛЮБА: Потихоньку поедем.

АНДРЕЙ: Тогда прямо сейчас едем.

ЛЮБА: Хорошо.

АНДРЕЙ: Покажи мне это место силы, или как его там?

ЛЮБА: Да как же я тебе покажу? Мы на нем стоим.

АНДРЕЙ: Ну, фокус какой-нибудь.

ЛЮБА: Фокус?

Люба подходит к шкафчику, достает из него сито, набирает из крана воду, полное сито.

На, отнеси Сане, он машину моет.

Андрей берет сито в руки, поднимает над головой, смотрит снизу. Изумленный, несет сито к выходу, открывает дверь, выходит на улицу.

ЦЫГАНКА (слабым, безжизненным голосом): Фокус, что он тебя не бросил и деньги не отнял. И что остальные от вас не сбежали.

ЛЮБА: Мама! Мамочка! (Радостно.) Тебе лучше?

ЦЫГАНКА: Хуже. Умру. Бежать надо, одержимый за нами идет.

ЛЮБА: Сейчас уедем, мамочка.

ЦЫГАНКА: Деньги. Не трать. Не твои. На деньгах демон сидит, его деньги. Отец твой ему служил. Одержимый – другого демона слуга. Война у них.

ЛЮБА (испуганно): Мама, что будет, знаешь?

ЦЫГАНКА (не слыша, говоря монотонно, как в трансе): Война у них нашими руками, у нас – их руками, твоего красивого, других красивых.

ЛЮБА: Тот демон какой?

ЦЫГАНКА: Сильный, местью живет.

ЛЮБА: А самый страшный кто? Самый сильный?

ЦЫГАНКА: Тот, что на вере. Кто других демонов боится, к нему попадет.

* * *

Двор дома.

Андрей выходит с ситом в руках за порог, медленно, чтобы не расплескать воду, идет к машине, Кабан смотрит на него с удивлением.

КАБАН: Гонишь беса?

АНДРЕЙ: Воды тебе принес.

Андрей делает еще один шаг от порога, в этот момент вода моментально проливается из сита, Андрею на брюки.

Опа! Кончен фокус.

Кабан смеется.

* * *

Микроавтобус едет по Владимиру, проезжает неприметное синее здание на горке.

Кабан за рулем, Гитлер рядом с водителем.

ГИТЛЕР: Знаешь, что это?

КАБАН: Ну?

ГИТЛЕР: Владимирский централ.

КАБАН: Хе. Ветер северный.

ГИТЛЕР: Видишь, кладбище через забор?

КАБАН: Вижу.

ГИТЛЕР: Мусора на централе шутят, что даже выносить не будем, через забор перевалим, да и хуй с тобой.

АНДРЕЙ: А ты что, на Владимирском торчал?

ГИТЛЕР: Ага. Полтора.

КАБАН: И как там?

ГИТЛЕР: Так себе. Баландер ходил, а с ним мусор. У мусора ложка. И если тебе в шлемку кусок картошки случайно залетал, мусор ложкой картошку вытаскивал и обратно, в бачок.

КАБАН: Ни хуя себе порядки.

ГИТЛЕР: А так – ничего, сидеть можно, и бренд раскрученный.

Смеются.

* * *

Дом Любы, раннее утро, сумерки.

По улице идут Султан и Первый кавказец, Второй кавказец едет в машине, позади них.

Султан подходит к дому и заходит в калитку, Первый кавказец остается на улице.

Они в точности копируют действия Андрея и Гитлера.

Султан заходит за дом, пробует окно, оно закрыто. Достав из кармана моток скотча, он наклеивает скотч на стекло, после чего без шума выдавливает его. Так же поступает со вторым стеклом, после чего возвращается назад и кивает Первому кавказцу.

Первый кавказец заходит во двор и стучится в дверь дома.

ПЕРВЫЙ КАВКАЗЕЦ: Хозяин! Эй, хозяин, это ты дом продаешь?

В дверь дома стучат несколько раз, условно, затем открывают, Первый кавказец заходит внутрь.

* * *

Соседний дом, двор, утро. Султан разговаривает с Соседом.

СОСЕД: Да, приезжали. Вчера приехали, Любка с женихом. А сама Катерина захворала. Кондрашка схватила, доктор был.

СУЛТАН: И куда поехали? В больницу?

СОСЕД: Не знаю, а доктор вон, в конце улицы живет, Аня.

СУЛТАН: Сейчас узнаю. Слушай, будь другом, помоги, позови доктора, мы там во дворе стоим, привезли подарки к свадьбе. У тебя оставим, пока они не вернуться. Ну и выпьем, за здоровье Катерины.

СОСЕД: А че, можно, сейчас подойду.

* * *

Машина с кавказцами выезжает из Владимира, виден указатель «Нижний Новгород».

* * *

Пожар, горит дом Любы, из огня пожарные вытаскивают два трупа, Соседа и женщины, это Аня, доктор.

* * *

Микроавтобус едет по трассе, дождь. Кабан за рулем.

АНДРЕЙ: Ну, а потом – что?

ЛЮБА: Когда потом?

АНДРЕЙ: После смерти. В рай душа попадает?

ЛЮБА: Нет никакого рая, здесь все.

АНДРЕЙ: Так ты колдуешь и не веришь, что там есть что-то?

ЛЮБА: Душа – это искра. После смерти летит, и какая сущность сильнее – та искру и глотает.

АНДРЕЙ: Че, как в море? Каждый каждого жрет?

ЛЮБА: Нет. Кому служил, тот тебя и ест, ждет уже, наготове. А если война – тогда победитель.

АНДРЕЙ: Какая война?

ЛЮБА: Как у вас. Наезды, захваты. Все, как здесь.

КАБАН: У нас на зоне сатанист один торчал, из Урюпинска, на втором отряде. Перья жег, крыс ловил. Все по УДО выйти надеялся.

ГИТЛЕР: И как, вышел?

КАБАН: Да хуй там. Проигрался, сам матрац свой и отнес на петушатник, чтобы вопросы закрыть.

Смеются.

ГИТЛЕР: Любка, ты гадать на картах можешь?

ЛЮБА: Чего делать?

ГИТЛЕР: Будущее видеть.

ЛЮБА: Женщинам прикасаться к картам нельзя. Даже в руки брать.