Узник вечной свободы - Ольга Вешнева

   – Не приближайтесь. Вас предупрėждаю, – оскалился я. – Дайте мне уйти.

   От цилиндра и сюртука я избавился легко, а в попытке снять без помощи рук ботинки чуть не упал на ровном месте.

   – Драться люблю по–честному, - сказал Владимир. – Выбирайте оружие.

   Он кивнул на прибрежную осину. Я неуверенно выбрал сук пожестче и отломил его, стараясь не ободрать рук.

   Владимир, пятясь, вошел в воду по щиколотки. Я удивился его мастерству передвигаться по скользким камням, не осматривая пути.

   – Теперь сходимся, - Владимир обозначил начало дуэли за Елену Павловну,так никем и не съеденную.

   Выхватив осиновый кинжал с серебряной рукоятью, он прыгнул на меня. Я увернуться не успел, но сумел задержать его руку. Для этого пришлось выронить свое жалкое оружие. Поднатужившись, я почти безболезненно отцепил от своего плеча его левую руку и отбросил его шага на три.

   Не успел я встать на ноги, как Владимир зачем-то взлетел на опору моста и повис надо мной, цепляясь всеми четырьмя конечностями за выемки в полукруге свода. Я понимал, что при самом неудержимом желании не смогу туда закорячиться, да мне, если честно, этого и не хотелось. На тот момент я не мог решить, как себя вести дальше. Побегу прочь – оң мне на спину сиганет и вопьется в шею. На месте останусь – он, чего доброго, свалится на голову.

   Когда Владимир догадался, что даже за обещание полцарства и женитьбы на прекрасной царевне я не полезу на мост, он спрыгнул вниз – не на меня, на камни. Он снова полетел ко мне, но я готов был к нападению. Завалившись на спину, я лягнул его обеими ногами. Kуда попал – не видел, но летел он высоко и далеко. С раскидистым фонтаном водных брызг Владимир шлепнулся на середину реки. Обыкновенных для такого представления возгласов зевак я не услышал – праздные гуляки разошлись по домам с наступлением темноты.

   Изо всех сил я помчался вверх, к дороге. Мокрый, облепленный тиной Владимир догнал меня на опустевшей аллее. Я сбил его с толку резким разворотом, свалил его ударом локтя в бок и выбежал на мост. На другом берегу виднелся спасительный лес. Я коротко взвизгнул, призывая на помощь стаю.

   Трусившая навстречу ямская рыжая лошадь испугалась моего визга и понесла. Не меньше испугавшийся ямщик принял нас с соперником за разбойников. Когда я попытался забраться в его бричку, он стал охаживать меня хлыстом. Владимиру, прицепившемуся к повозке сбоку,тоже хорошо досталось. Потом возница бесцеремонно спихнул меня с брички, а Владимир спрыгнул сам.

   Так мы оказались лежащими в пыли на дороге. Можно было на том и закончить дуэль, только моего неугомонного сородича не устраивала ничья. Мне пришлось снова удирать от него. Владимир бегал быстрее, и поймал меня за ноги, когда я пытался спрыгнуть с моста в реку. Мы боролись, царапались и кусались, повиснув на кованом ограждении,изображавшем китов и грифонов. Сильнее вцепившись друг в друга, чем в ограду моста, мы улетели вниз. У Владимира хватило ума не атаковать меня в воде,или он плохо плавал. Дуэль продолжилась на суше. Мы прыгали на четвереньках, пытаясь найти брешь в обороне. Владимир скакал шустрой лягушкой, а я слегка подпрыгивал и полз как неуклюжая жаба.

   Когда соперник повалил меня на отмель, приложив до крови головой о камень, я начал прощаться с жизнью, но азарт подавил страх, вселил в меня желание сопротивляться до последнего вздоха. Вложив всю оставшуюся силу в этот удар, я выбил осиновый кол из руки Владимира, стoлкнул его с себя и придавил к каменистому берегу всей своей тяжестью. Он попытался воспользоваться пистолетом, но не успел спустить курок. Подхватив упавший на песчаную прогалину кол, я механически вогнал его по самую рукоять в грудь противника, пронзил его бешено колотившееся сердце. Стук жизни внутри него оборвался. Молодой вампир застыл в последнем испуге – с широко распахнутыми глазами и приоткрытым ртом.

   Некоторое время я смотрел на него, осмысливая произошедшее. Не мог равнодушно встать и уйти. Мне было жаль, что наша встреча закончилась именно так. Все могло пойти иначе , если бы я придерживался вампирских правил. Нет… Если бы я не поддался слепой жажде мести.

   Я мог бы пойти с ним, присоединиться к его стае… Почему я не уступил ему сразу? Зачем перечил?

   Стыд – жгучий, отрезвляющий, как огуречный рассол при похмелье, поглотил все мои размышления.

   Заметив бумажку,торчащую из кармана брюк Владимира, я вытащил ее и попытался разобрать размытые водой каракули. На бумаге отчетливо просматривалась гербовая печать Седьмого отдела императорской канцелярии. Я прочел имя и фамилию сотрудника “Владимир Мелихов”, а отчества и воинсқого звания не разобрал.

   “Упырь служил в конторе охотников. Возможно ли такое? Матушка дорогая”, – я попятился на четвереньках от остывающего трупа. – “Он был приставлен для охраны к падчерице Бенкендорфа!”

   – С-с-скорей, с-скорей, Тихон, пос-спеш-ши, – с реки донеслось знакомое шипение.

   За мной приплыла Яна.

   Для вылазки она оделась нищенкой, убрала золотистые локоны под черный рваный платок. Не выходя на берег, она позвала меня жестом, и я вошел за ней в воду.

***

– Барчонок пс-са убил, пс-са убил, пс-са убил, – визжала Яна, прыгая вокруг костра перед удивленной стаей. - Я видала все с-сама, и о том с-свидетельс-ствую.

   – Я прихлопнул не перевертного волка, а упыря,такого же, как мы, - возразил я, согревая руки у огня.

   – Мы зoвем пс-сами не перевертыш-шей, а пр-редателей, - объяснила Яна, – к людиш-шкам переметнувш-шихся, за бочки с-скотской крови продавш-шихся.

   “Бочки?!!” – позавидовал я. - “Видно, и на губернаторские балы их приглашают. Эх, кабы не обязанность убивать соплеменников и шпионить за противниками царской власти, я бы согласился на славное житье”.

   – Псу наломать тяжело. Не всякий из нас живым воротится с такого свиданья. Они все откормленные, силы у них хоть отбавляй,и обучены разной заморской борьбе. Без уловки пса не одолеть, - просветил меня Фома.

   – Как