Люблю твою жену - Юлия Бонд

моя крошка? — обняла малышку, прижала к себе и поцеловала в макушку, втягивая ноздрями самый любимый аромат — запах волос моего ребенка.

Лизка ненамного отдалилась, ровно настолько, чтобы посмотреть на повязку на моём лице и испугаться.

— Что с тобой, мамочка?

— Это повязка, малыш.

— Тебе сильно больно?

— Нет, — головой качнула, а затем: — я хочу с тобой поговорить.

— Давай.

— Наедине.

Я ушла с Лизой в спальню, усадила дочку на кровать, а сама устроилась рядом.

— Малыш, я люблю тебя очень сильно и хочу быть с тобой честной.

— Если ты хочешь сказать, что мы ушли из дома, так я это знаю.

— Правда? — дочка кивнула, и я немало удивилась.

— Ты не упала, мамочка. Тебя папа ударил.

Сердце пропустило мощный удар, а из глаз невольно брызнули слёзы. Я не хотела, чтобы малышка обо всём узнала. И Таня не должна была сказать, получается, Лиза сама догадалась?

— Я люблю тебя, мамочка, — детская ладошка коснулась моей щеки и нежно погладила её вверх-вниз, — не плачь. Всё будет хорошо.

— Ах, Лиза, — я взяла кроху за руку и поднесла к своим губам, чтобы поцеловать каждый пальчик, — какая ты у меня умная, малышка. Извини, зайка, но нам придётся жить отдельно от твоего папы. Я поэтому хотела с тобой поговорить. Мы больше не вернемся домой.

— Теперь мы будем жить с тем дядей? — дочка кивнула куда-то за мою спину и я медленно обернулась.

В дверном проёме стоял Радмир и наблюдал за нами. Его нечитаемый взгляд был прикован к моему лицу, а я понятия не имела, как вести себя дальше…

Я же так и не сказала ему “да”, как и не сказала “нет”.

А Лиза? Мне стыдно перед дочкой, будто я предала. Еще буквально вчера мы жили втроем: папа, мама и малышка, а теперь?

— Ты не хочешь? — спросила я, повернувшись к дочке лицом.

— Мне нравится у тёти Тани. Давай здесь останемся, мам?

Посмотрела на Радмира и пожала плечами, а он неожиданно подошел к нам, остановился напротив Лизы.

Я не знала, что он задумал, да и соображала туго в этот момент…

— Привет, давай знакомиться? Меня зовут Радмир, но ты можешь называть меня Радик.

— Почти как “радио”, — хихикнула Лиза.

— Так меня еще не называли, — улыбнулся Радмир. — Лиза, а ты когда-нибудь каталась на лошади?

— Нет.

— А хочешь?

У дочки загорелись глаза. Она кивнула.

— У меня дома живёт настоящая лошадь, и я приглашаю тебя с ней познакомиться. Еще она очень любит морковку и яблоки, и она будет рада, если ты её покормишь. Ну, так что, поедешь ко мне в гости?

Лиза быстро согласилась, и я ошарашено захлопала ресницами.

А затем тактично прокашлялась, привлекая к себе внимание Радмира. Он сфокусировал на мне взгляд, а я ТАК на него посмотрела… Точно строгая родительница!

— Маму мы тоже приглашаем в гости, да, Лиза? — спросил Рад у дочки, продолжая смотреть на меня и обаятельно улыбаться.

— Мамочка, поехали-поехали! — радостно взвизгнула дочка.

— Как у тебя так быстро получается, а? Ты очаровал мою подругу, теперь дочь…

— Но не тебя, да? — подмигнул Сташевский, и я закачала головой.

Нет, Радмир…

Не просто очаровал! Ты забрался мне прямо под кожу.

* * *

Я сомневалась до последнего: ехать или нет. В принципе, можно было остаться у Татьяны на пару дней и даже больше, но мне хотелось заботы Радмира. Эгоистично. Неправильно. Нельзя вот так сразу, еще не разобравшись со старыми отношениями, сломя голову, бежать в новые. А я не бежала, меня туда тянули!

Радмиру позвонили на мобильный и, извинившись, он вышел из квартиры. Таня застала меня сидящей на кровати. Я складывала в дорожную сумку наши с дочкой вещи, которые мы успели достать за те полдня, что были в гостях. Подруга молча прошла в комнату и села напротив меня.

Посмотрела так строго, слегка качнув головой, отчего мне стало не по себе.

— Не смотри так на меня, Тань, — умоляюще попросила я.

— Как не смотреть?

— Так. Ты хуже моей совести, которая сейчас долбит как перфоратор за стенкой у соседа.

Таня лишь ухмыльнулась и испустила громкий вздох, а затем спокойным голосом произнесла:

— Если что-то пойдёт не так, то я твоего Радмира в порошок сотру. Так что не бойся, Натали, — взяла меня за руку и погладила нежными прикосновениями вверх-вниз. — У тебя есть я и ты всегда можешь на меня положиться.

— Спасибо, — я вымученно улыбнулась и, подавшись порывам, обняла подругу. — Люблю тебя, моя девочка, — шепнула и обняла ещё крепче.

— Я слышала ваш разговор и считаю, что тебе стоит поехать с ним.

— Мне кажется, это неправильно.

— Почему? Боишься, что тебя осудят?

— Меня? Осудят? — истерически хохотнула. — Да кто меня осудит похлеще, чем я саму себя? Нет, Тань. Дело в другом. Я за Лизу переживаю. Она же любит Вову и для неё он самый лучший. Как я ей объясню, что мы будем жить в чужом доме с чужим дядей?

— Вас позвали в гости. Я слышала, — улыбнулась Татьяна. — Тем более, у кого-то есть настоящая лошадь. Не знаю, как ты, но Лизка твоя уже на всё согласна.

— Она ребёнок ещё. Её легко купить.

— Да ладно? Это ты себя так убеждаешь не ехать, иначе я не понимаю, почему всё ещё держишь оборону перед этим мальчиком? Ну чего ты боишься, Наташка?

— Влюбиться и пропасть, а потом… — пожала плечами, — стать ненужной, прочитанной книгой, перевёрнутой страницей, вчерашним днём.

— Значит, не связывайся с этим, а потом кусай себе локти до самой старости, что упустила такого шикарного мужика из-за своих дурацких тараканов в голове.

— Тань, ну так не бывает, понимаешь? Ему двадцать семь, мне тридцать четыре. Он молодой, холостой. Гулять и гулять. А я что? Ему сейчас интересно, пока в новинку. Но сколько