Код Ореста - Мария Энгстранд

И это была правда – по крайней мере, погода стояла вполне нормальная. До этого так много дней подряд лил дождь, что на мелочи уже не хотелось обращать внимания. Отсутствие дождя и небольшой ветер уже засчитывались за прекрасную погоду.

– Просто пойдем пешком, а не на великах! – выдохнула я и сделала несколько прыжков, потому что шаги Ореста оказались куда шире моих и я с трудом за ним поспевала.

– Может быть, – пробормотал Орест и, кажется, стал кипятиться немножко меньше. – Хотя сначала мне надо зайти домой и кое-что взять.

Вид у него при этом был такой, словно ему предстояло пройти испытание похуже смерти, а не просто сделать несколько шагов по улице. Я пришла вместе с Орестом к нему домой, чтобы захватить необходимое оборудование в виде садовых лопат, карты и компаса. В саду висели многочисленные яркие вымпелы, а из большого горшка, стоявшего на плите, исходил острый запах специй, но в целом дома у Ореста всё было не страннее, чем обычно.

Мне пришлось нести лопаты, потому что Орест толкал впереди себя коляску. И вот мы направились в сторону садика.

Орест пытался сделать вид, что наспех выполняет скучное поручение, забирая из садика Электру и собирая все ее варежки, шапочку, прорезиненные брюки и собственноручно нарисованные рисунки (две черточки на каждом листе). Но я заметила, как он обнял Электру, прежде чем посадить ее в коляску, и как тщательно натягивал на нее грязные варежки, следя, чтобы между варежками и рукавами не осталось щелки.

Электра что-то рассказывала на своем детском языке всю дорогу, пока мы шли мимо здания школы и вниз к трассе. Но потом, когда мы проходили через похожий на большую трубу тоннель под скоростной трассой, она вдруг заснула. После этого мы еще долго шагали по гравийной дорожке вдоль железнодорожного полотна, до самой станции Аспедален, и наконец свернули на дорожку, идущую вокруг озера.

– Так что это за дуб ленсмана? – спросила я. – Расскажи!

И Орест пересказал мне историю про ленсмана, пока мы шли по берегу озера Аспен. Странно, что я раньше ее не слышала. Как-никак не Орест, а я всю жизнь прожила в Леруме.

В семнадцатом веке Лерум был маленькой затерянной деревенькой в сельской местности, а в этих местах королевскую власть представлял ленсман, которого все ненавидели. Бесчеловечный и жестокий, свою главную задачу он видел в том, чтобы собирать налоги с бедных жителей деревни. Однажды терпение жителей Лерума лопнуло. Они поймали жадного ленсмана и повесили его на веревке на дубе. Этот дуб с тех пор называют Дубом ленсмана. В начале ХХ века дуб засох. Ему было лет триста-четыреста, и это был настоящий дуб-великан.

– Так что в середине девятнадцатого века, когда Аксель приехал в Лерум, Дуб ленсмана уже был очень старым, – сказал Орест.

– Но как мы узнаем, где стоял дуб? Пень-то остался?

– Понятия не имею, – ответил Орест.

Я поежилась и крепче ухватилась за черенки лопат. С озера тянуло холодом.

* * *

– Вот это место, – заявил вдруг Орест и остановился.

– Здесь? – удивилась я. Мы прошли немалый отрезок пути по дороге, идущей вокруг озера. Мимо Алуддена и большой детской площадки и дальше вдоль пляжа, где летом всегда масса народу. Мы дошли до того места, где дорога сужается, упираясь в старые деревья по обе стороны от нее.

Мы стояли у маленькой площадки с качелями, песочницей и лазалкой. За песочницей виднелись газон и несколько берез со светло-зелеными листиками.

Орест кивнул на указатели рядом с площадкой. На одном из них было написано «Дуб ленсмана», а на другом – название улицы «Ленсмансвеген». Вот оно что. Не самое подходящее место, чтобы повесить ленсмана.

Мы посмотрели в сторону озера. День выдался пасмурный – один из тех дней, когда и небо, и вода окрашены в одинаковый серый цвет. Я представила себе, как тучи сошлись над озером в тот страшный вечер, когда ленсмана поймали и повесили, и мощный дуб тянул ветви к небу, а тень ленсмана покачивалась на веревке.

Электра проснулась, и Орест достал ее из коляски. Она тут же, едва ноги коснулись земли, кинулась к песочнице. Мы с Орестом повернулись вслед за ней.

Мы увидели его одновременно. Издалека он походил на гору камней. Рядом с березками, за песочницей… Или всё же это камни? Не может быть, чтобы это…

Да, это был он. Остаток пня. Гигантского пня.

Я и радовалась, что мы нашли пень, и чувствовала себя разочарованной. Мне-то представлялось, как мы с Орестом будем искать мистические останки Дуба ленсмана, а когда найдем, то станем единственными людьми во всём Леруме, которым известно, где находится дуб. А этот пень был виден кому угодно. У кого-то к тому же хватило ума вылить на него асфальт. Черная застывшая масса лежала, как крышка, поверх круглой поверхности пня – вероятно, защищая ее. Но старые узловатые корни остались ничем не покрыты, они торчали во все стороны, образуя сложную сеть вокруг асфальтовой крышки.

Да, пень казался огромным и очень старым, однако качели и песочница разрушали мистическое настроение. Уж не знаю, кто в Леруме планирует и строит детские площадки, но этот человек точно лишен уважения к истории.

Шифр сообщил нам, что нечто находится «у корня Дуба ленсмана». Но где? Его корни тянулись в разные стороны метров на восемь. Похоже, дерево и вправду было гигантским! Мы не могли копать вокруг всех корней, это заняло бы несколько дней. Но тут Орест уселся на скамейке на площадке. Он развернул карту, достал из кармана компас, а потом стал вертеть карту, пытаясь выставить ее по компасу. Судя по всему, у него был план.

Я остановилась у дуба. Потрогала огромный корень. По-прежнему твердый и сильный – должно быть, уходил на много метров вниз под землю, куда пробивался сотни лет, снабжая могучее дерево питательными соками.

Если существует целая сеть земного излучения, находящегося прямо подо мной, неужели его нельзя почувствовать? А что, если можно ощутить тайны, спрятанные в земле? Например, если быть лозоходцем. Хотя тогда понадобится рамка или маятник. Я нащупала на шее свой кулон в виде рыбки. От тепла моего тела он нагрелся. Расстегнув металлическую цепочку, я сжала рыбку в руке. Почему бы не попробовать? Я быстро надела тоненькую цепочку на указательный палец и отпустила кулон, так что он закачался.

Я медленно двинулась вокруг дуба – в точности как это делала Мона, когда я помогала ей сажать в саду новые растения. Кулон медленно покачивался. Он был таким легким, что почти не ощущался, свисая с цепочки на пальце. Но если я делала шаг чуть быстрее, он начинал раскачиваться сильнее. Само собой, это не считалось, и я ждала, пока моя рыбка успокоится.

Я уже обошла почти весь дуб, но ничего особенного не произошло. Я чувствовала себя очень глупо. Маятники и рамки, возможно, работают, но не у всех – только у лозоходцев, таких как Мона. А у меня – нет.

– Ма-ин! – Электре надоело копаться в песочнице, и она погналась за голубем. Шапочка сбилась набок. – Ма-ин! – снова выкрикнула она и запрыгнула на пень. – Ма-ин. Ма-ин.