Код Ореста - Мария Энгстранд

Но теперь, говорила она, люди возьмут судьбу в свои руки, невзирая на силы земные и небесные.

Она рассказала, что Нильс Эрикссон узнал о древней силе земли еще в детстве, когда рос среди шахт Вермланда. Он и есть Рудокоп, заявила она, явно имея в виду свою песню. Ему многое даровано, и он принадлежит тому времени, которое наступает сейчас, – эпохе овладения и покорения.

Она также описала старинный инструмент, которым владеет Нильс Эрикссон, называя его звездными часами. При помощи этого предмета можно разглядеть узор, складывающийся из взаимодействия сил земных и небесных, и даже, возможно, повлиять на них.

А это, говорила фрёкен Сильвия, огромный риск. Попытка управлять земными токами и звездными полями может привести к катастрофе. Только в отдаленном будущем, когда человек снова начнет искать новые пути, такое пойдет на пользу.

Она попросила меня помочь ей. Я – человек, принадлежавший, по ее мнению, новому времени, мог предотвратить нависшую угрозу и сохранить звездные часы для будущего.

Я всегда считал себя человеком рациональным. Тем не менее я позволил фрёкен Сильвии убедить себя. Вероятно, вся атмосфера этого теплого летнего вечера в лесу повлияла на меня – мне казалось, что сама земля, деревья и камни, звери и птицы, затаив дыхание, слушают фрёкен Сильвию.

Я возвращался по узкой лесной тропинке, а потом по полям в сторону Альмекэрра, держа в руке узкую белую ладонь фрёкен Сильвии, неся в сердце решение: сделать так, как она просила. Чего бы это мне ни стоило, я украду у Нильса Эрикссона звездные часы, так что его планам изменить течение земных токов в самую короткую ночь в году не суждено сбыться.

ПШВХРАИЦЯЬОАМССЖЙ… Я есть ключ.

Заметки Малин

1. Говорят, что у Нильса Эрикссона есть какой-то измерительный прибор, который он намеревается использовать, чтобы решить проблему с оползнями при строительстве железной дороги, хотя Аксель не верит в то, что это возможно.

2. Аксель случайно повреждает виолончель Сильвии, и на ней возникает царапина в форме буквы S. Точно такая же царапина есть и на моей виолончели! Означает ли это, что моя виолончель и есть инструмент Сильвии???

3. Аксель идет следом за Сильвией в лес.

4. Там Сильвия рассказывает Акселю, что существуют земные токи, которые вместе со звездными полями образуют узор.

5. Сильвия говорит, что у Нильса Эрикссона есть инструмент под названием звездные часы, при помощи которого можно повлиять на этот узор. Но Сильвия утверждает, что это опасно.

6. Сильвия хочет, чтобы Аксель украл звездные часы у Нильса Эрикссона, чтобы тот не смог воспользоваться ими в самую короткую ночь года.

7. В конце есть новый зашифрованный текст:

ПШВХРАИЦЯЬОАМССЖ… Я есть ключ.

Я ничего не поняла. Так это земное излучение грозится помешать планам Нильса Эрикссона по строительству железной дороги? Может быть, эти черточки на карте указывают направление земных лучей? Но тогда что такое звездные поля?

Как бы мне хотелось схватить Акселя за плечи и вытрясти из него что-нибудь еще! Что имела в виду Сильвия, когда говорила, что Нильс Эрикссон не должен воспользоваться звездными часами? Но что они, возможно, смогут быть применены в будущем?

А царапина на виолончели – на моей виолончели! Это же просто безумие какое-то! Не может быть! Или всё же может?

О, как мне хотелось поговорить с Орестом!

В тот же день я увидела у папы в телефоне сообщение, присланное по электронной почте. Оно было директору школы от мамы.

Вероятно, у меня появились те самые «признаки тревоги» – во всяком случае, в тот вечер я долго не могла заснуть. В конце концов, совсем отчаявшись, я спустилась в кухню и налила себе стакан молока. Ночь стояла светлая. Я заметила косулю, жевавшую смородиновый куст, и открыла дверь веранды, чтобы спугнуть ее. И тут – клянусь! – до меня донесся голос из леса.

– Сильвия! – звал кто-то издалека. Имя я расслышала отчетливо: Сильвия.

Потом я услышала другой голос, гораздо ближе:

– Уходи отсюда, тебе говорят!

Косуля сделала изящный прыжок и исчезла. Я захлопнула дверь. С бьющимся сердцем я стояла и всматривалась в густые тени в лесу. Мне показалось, что за дубами на вершине холма что-то промелькнуло. Потом я увидела человека, идущего по тропинке. Орест. Это точно был он – никто другой не ходит, как Орест, совершенно прямо. Он возвращался домой. Я стояла неподвижно, следя за ним, пока он не скрылся в зарослях орешника.