Жара - Кейт Петти

— Но у нее был великолепный учитель, — добавил он.

Снова крики, бешеные аплодисменты… Я страшно краснела, но должна сказать, было ужасно приятно. Мы спустились со сцены, сели на свои места сбоку и приготовились к последнему, классическому акту концерта.

Адела вывела на сцену свой квартет. Это был все тот же маленький, но такой гениальный эльф — от катастрофы прошлой ночи не осталось и следа. Я услышала громкие аплодисменты откуда-то сзади, оглянулась и увидела элегантную блондинку, которая показалась мне знакомой… Конечно! Мама Аделы, Селия Барнес. Как и дочка, она была миниатюрной, особенно рядом с крупной женщиной, которая сидела на соседнем кресле. Ее я тоже, без сомнения, раньше видела: это мама Дональда. И тут, когда я уже отворачивалась, я заметила третью женщину с раскрасневшимся лицом. Мама! Сидит радом с Селией!

Квартет начался. Я пыталась сосредоточиться на музыке, но это было сложно — Дональд выводил пальцем загадочные узоры на моей ладони.

Никакими словами нельзя описать то, что творилось в зале, когда квартет закончил, а уж когда они сыграли на бис… На сцену вышел Козленок и поблагодарил нас всех, сказал, каким удовольствием был для учителей камерный концерт, особенно потому, что это исключительно работа самих детей. Потом он пригласил всех на лужайку на чай и посочувствовал тем несчастным родителям, которые пропустили камерный концерт.

Мы прошли к столам под деревьями. Я высматривала маму, все еще не веря, что она здесь. Я не знала, хочу ли я, чтобы она видела нас с Дональдом вместе.

Но она ждала меня. И что-то изменилось, мама выглядела по-другому.

— Ханна! Я ни за что на свете не пропустила бы этого! — И она обратилась к Дону, как будто мальчики держали меня за руку каждый божий день: — Молодцы, это было просто здорово. Я так горжусь Ханной и вами всеми…

— Спасибо, — тепло сказал Дон, — увидимся позже, Ханна. Пойду искать своих. До свиданья, мама Ханны.

И он усмехнулся мне с таким выражением: «Ну, я же тебе говорил». Я ждала, что мама начнет комментировать, но она не сказала ни слова. Она просто взяла и обняла меня. Я даже не знаю, отчего у меня так перехватило дыхание.

— Папа успеет к концерту, — сказала она. — Он еще пожалеет, что пропустил твой джаз, особенно когда я расскажу, какая ты у нас звезда. Знаешь, Ханна, ты была такой естественной и спокойной там, на сцене. Даже завидно! — Все еще ни слова о Дональде. — Я поняла, что грядет нечто особенное, когда Селия Барнес сообщила, что лучшие друзья ее дочери будут играть в джаз-бэнде. А потом эта милая шотландская матушка сказала, что другую такую юную саксофонистку еще поискать, и с гордостью добавила, что это девушка ее сына… — Мама улыбнулась мне. — Не бойся, я молчу. Не хочу тебя смущать.

Так! Вот что было по-другому с мамой: она как будто… понимала меня. Мы пошли к столам, и, слава богу, не пришлось никого никому представлять, потому что приехал папа. С ним был Джей, и даже забавно… он тоже казался другим. Может, у него тоже была неделя, богатая событиями.

— Не успели мы приехать, как со всех сторон только и слышно: «Ах, как блистательна Ханна, ах, Дак изумительна», — сказал Джей. — Что мы пропустили-то? Очередное соло на пикколо?

— Это тебе еще предстоит, — сказала я.

— Вы пропустили блистательную юную саксофонистку, — сказала мама, — которая играет на саксофоне всего несколько дней, но уже сразила всех наповал своей великолепной игрой.

Брат взглянул на меня с уважением.

— Ты?

— Ну да, — самодовольно ответила я.

— Жаль, что я не смог уйти с работы пораньше. А я думал, у тебя днем конференция, дорогая, — удивился папа.

Я вопросительно посмотрела на маму.

— Не думаю, что они скучали без меня. Мне просто захотелось послушать Ханну.

— Мама!

— Я и не подозревала, что за радость меня ждет. Мораль — правильные решения всегда вознаграждаются, да?

Концерт закончился полным триумфом, а выступление Аделы было настоящим шедевром. Козленок попрощался с нами после концерта и сказал, что, по его мнению, это были очень успешные десять дней. Я думала об Аделе и ребятах, о несчастьях, о любви и дружбе и поняла, что согласна с ним, и присоединилась к аплодисментам, крикам и бешеному топоту. Двоих ребят отметили особо и подарили букеты: Джессе — за организацию дискотеки в последний вечер и Аделе — за блестящее выступление. И вот стоят они на сцене, сжимают в руках букеты, и вдруг оркестр заиграл мелодию. И я вдруг поняла, что это тема из мультика про Дональда Дака. Козленок сказал:

— Каждый год мы выбираем звезду камерного концерта. Среди учителей не возникло сомнения, что сегодня эта честь принадлежит Ханне Гросс, саксофонистке.

Ах!!!

Я на ватных ногах вышла к краю сцены.

— Молодец, Дак! — сказал Козленок и вручил мне букет.

Мы с Дональдом заставили своих родителей подождать еще десять минут и в последний раз прошли в наш незапертый репетиционный класс.

— Я знаю, мы расстаемся ненадолго, — сказал Дон. — Нам было так хорошо последние несколько дней, да? Потерпим три недели?

Он прислонился к двери, чтобы никто не вошел. Мы немного увлеклись к тому моменту, как в дверь постучали.

Дон выглянул в коридор. Там стояли Кевин и Джесса, тоже какие-то взъерошенные.

— Идемте, дети мои, — сказал Кевин, — меня попросили согнать всех вниз. Вы не одни заперлись в классе, знаете ли. Давайте посмотрим, кто тут еще…

Он постучал в следующую дверь.

— Пшли вон! — раздался знакомый вопль.

Дверь открылась, и из класса вышла улыбающаяся Адела. Еще более торжествовал Макс. Судя по его раскрасневшемуся лицу, он совершенно пришел в себя.

Дон — лучшее, что случилось в моей жизни, и я не хочу, чтобы наши отношения когда-либо закончились. Мы постоянно писали друг другу, пока он был в Шотландии, и с тех пор, как он вернулся, дела у нас все лучше и лучше. Наши вкусы и увлечения совпадают: мы ходим слушать джаз-концерты и купаться в открытых бассейнах, даже в супермаркеты вместе ходим, но в основном тусуемся друг у друга в гостях. Я наконец услышала полный вариант песни, с самыми нежными словами, от которых невозможно не раскраснеться. Песня теперь называется «Дождь на ее лице», и она про тот день, когда во время джазовой репетиции я высунулась под дождь, а потом забрызгала Дона каплями! Он признался, что тогда и влюбился в меня… Романтика!..

Я уже виделась с подругами, но мне страшно хочется рассказать обо всем именно Софи. Она приедет в самый последний момент, к началу занятий, и переночует у меня дома. Мама этому только рада. Она вообще, на удивление, рада всему, что со мной происходит. Она призналась, что немного испугалась за меня, когда узнала, что Дону уже целых шестнадцать. Мне-то ведь всего четырнадцать. Но фактически мне уже скоро пятнадцать — еще до Рождества, а Дон самый младший в классе. Мама говорит, что наше поколение взрослеет гораздо быстрее, поэтому она больше не беспокоится. Она даже разоткровенничалась со мной и сказала, что у нее тоже были серьезные отношения с мальчиком, которые начались, когда ей было пятнадцать, и длились, пока она не пошла в университет.