Падший ангел за левым плечом - Татьяна Степанова

Катя подумала – конечно, судья приговорил Мазурова. А кто бы сомневался – на таких фактах, на таких показаниях. Это же очевидное дело. Абсолютно очевидное.

В этот момент у полковника Гущина, стоявшего у стойки и молча, внимательно слушавшего рассказ Одинцовой, прозвенел мобильный. Он приложил его к уху:

– Ага, подъехали? Ну, мы тут в кафе.

И через секунду дверь крохотного кафетерия открылась, и в зальчик ввалились оперативники и Артем Ладейников вместе с ними. Они вернулись со своей части задания в Рождественске.

– Какие новости? – спросил Гущин.

– Отработали все адреса, со всеми встретились – переговорили. Полный ноль, – отрапортовал старший группы.

– Ноль?

– Алексея Грибова-младшего никто в городе из знакомых его отца и семьи не встречал вот уже года два, если не больше. Никаких контактов он ни с кем не поддерживает. Никому не звонил. Мы номера телефонов проверили из дела, так вот домашний его не отвечает. Мобильный он, видно по всему, сменил. Вообще в городе он вроде и не появляется. Хотя квартиру не продавал. Но и не сдает. Мы по адресу проехали, порасспрашивали соседей.

– Они его в глаза не видели несколько лет, – сказал Артем Ладейников. – Он словно испарился. Или переехал куда-то. Ох, у вас тут кофе горячий. А с собой можно стаканчик?

– Конечно, вам какой? – Виктория Одинцова засуетилась за стойкой. До этого она с любопытством слушала, о чем толкуют оперативники.

– Двойной эспрессо, если можно.

Катя тоже соблазнилась кофе и попросила себе капучино. Сыщики тоже стали заказывать кофе с собой. В какой-то момент все это стало похоже на обычную сценку в маленьком городском кафе, если не считать, что опергруппа приехала с задания, а за стойкой у кофемашины хлопочет ключевой свидетель по делу об изнасиловании.

Наконец и полковник Гущин сдался и попросил сделать себе «черный кофе с молоком».

Несмотря на то что все попросили «кофе с собой», никто покидать маленькое кафе не спешил. Все стояли у стойки, потягивая горячий кофе из картонных стаканчиков с крышечкой.

– Я, пока мы ездили, хотел какую-нибудь закономерность найти и через компьютер прогнать, через программу вероятности совпадений, – сказал Артем, – почему убийство сейчас, в апреле, произошло, а не в какой-то другой месяц. Может, это типа годовщины какой-то для мести. Так нет, никаких совпадений ни с одним из трех случаев. Ту девочку, Аглаю Чистякову, убили в начале октября, второго числа, изнасилование и задержание Мазурова пятого ноября – на праздники, а прокурор взятку взял и попался уже после этого – летом, в августе месяце. И по датам приговора тоже никаких совпадений с апрелем – я проверил. И по датам первых допросов обвиняемых. Ничего не совпадает. Значит, это не какая-то там годовщина для убийцы, как я сначала подумал.

– Значит, это на компьютере твоем не проверишь вот так с ходу, – в тон ему резюмировал Гущин.

– Ваш кофе, пожалуйста. – Виктория Одинцова протянула ему картонный стаканчик.

Она смотрела на полковника Гущина, на оперативников с любопытством. Гущин расплатился с ней. И кивнул – пора, нечего тут кофеи гонять. Все по машинам.

– Алексея Грибова-младшего надо найти, – сказал полковник Гущин в машине. – Из коллегии адвокатов его выгнали, из Рождественска он исчез. Столько знакомых у отца-прокурора было, и никто ничего о парне не знает. Не нравится мне такая секретность. Словно на дно залег. Улетучился из поля зрения. А что с авто его, проверили?

В машине Гущина, кроме Кати, – Артем Ладейников. Остальные оперативники по просьбе Гущина отправились к МКАД в торговый центр устанавливать – действительно ли Наталья Грачковская работает там уборщицей. А вот Ладейников с ними не поехал, о чем-то тихо попросил Гущина, и тот велел ему садиться в машину с ним.

– Ребята ваши мне запрос дали, я по базе данных ГИБДД проверил – Алексей Грибов-младший «Ауди» продал три года назад, – ответил Ладейников. – Никаких других авто на него или на отца его не зарегистрировано. Мы в единый расчетный центр заезжали тут, насчет того – платит ли он за квартиру, платит регулярно, но через Интернет. У него номер мобильного был «Билайн», так вот Интернета через телефон на нем не зарегистрировано, в смысле номера. Скорее всего пользуется чужим. По кредитке есть способ отследить, но это долго и дорого.

– Не нравится мне все это, такие вот исчезновения, когда у нас труп с отрезанными руками. – Гущин покачал головой. – Надо установить, где парень обретается и что делает. – Он покосился на молчавшую Катю, сидевшую рядом с Ладейниковым сзади. – А ты что такая невеселая?

– Я думаю, что у всех троих подозреваемых шансы равны оказаться убийцей Полины Вавиловой. Вот сейчас мы Викторию Одинцову допрашивали – так она все повторяет, как в протоколе. Так все и было в ту ночь в этом номере. Совершенно очевидное преступление. Мазурова на месте с поличным поймали.

– Я дайджест составлял по судебным прениям и приговору, – сказал Ладейников, – он категорически все отрицал на суде. Все обвинения. Даже странно.

– Эта женщина – Одинцова – его своими глазами видела со спущенными штанами, – сказала Катя. – А что там с экспертизами?

– Факт полового контакта подтвержден, – ответил Ладейников. – Федор Матвеевич, мы с ребятами для вас компьютерный отчет по всем экспертизам составили. Мазуров изнасиловал потерпевшую. Экспертиза обнаружила его сперму и ДНК. И на нем ее кровь – группа совпала, при том что у них с Мариной Приходько группы разные.

– Вот потому ему срок и дали, – сказал Гущин. – Вавилов хорошо поработал, собрал доказательства на Мазурова по максимуму.

– Меня кое-что удивило в показаниях Виктории Одинцовой сейчас, когда мы говорили. – Катя задумалась. – Я все протокол ее допроса вспоминаю… Она сказала, что в номере холодно было, когда они вошли, у нее пар изо рта вырывался.

– Окно было открыто или балкон, – буркнул Гущин.

– Нет, я протокол осмотра номера помню: «окно и дверь на лоджию закрыты, занавески задернуты», – процитировала на память Катя. – На потерпевшей этой Марине Приходько по прозвищу Мимоза было лишь легкое коктейльное платье и никакого белья. Ее трусы рядом с кроватью нашли разорванные, в крови. И этот казанова со спущенными штанами. А в комнате – холодильник, так что пар идет изо рта.

– А это что, важная деталь? – спросил Артем Ладейников.

– Да нет, может, у них отопление на этаже или в номере не работало. Надо будет при случае заехать к Одинцовой и уточнить данный момент. Я вспомнила это только сейчас, а там, на месте, не сообразила уточнить. Хотя это и не важно вроде. Так, какая-то шероховатость при общей ясной картине происшедшего.

– Вавилов должен знать, он же номер сам осматривал, – сказал Гущин. – Так, вы меня высадите у прокуратуры области. Артем, бери машину, как договаривались.