Дикарка и лунный принц - Морвейн Ветер

Альдэ не смотрела на меня, смотрела только вниз, на воды Великой реки. Я не понимал.

– Когда клан погибает… – сказала она медленно, – охотники уходят следом в Лес Между Миров, где продолжают своё служение. Иногда кто-то остаётся, если он нужен другим кланам. Такое бывает после долгой войны, засухи или морозов. Но как только в новом клане родится ему смена, он должен вернуться к своим.

– Но ты осталась, – я начинал понимать.

Альдэ посмотрела на меня, но не поднимая головы, исподлобья.

– Я хотела, чтобы они выжили, Вельд, когда пришли те, светлокожие, с яркими глазами, похожие на нас, но не такие, как мы. Они предлагали сделку, но я говорила, что не все сделки можно заключать. Я кричала, я уговаривала… Говорила с каждым, кто имел голос перед Хранителем. Но они не стали слушать. Они впустили под сень наших деревьев тех, на вивернах, и поплатились за это. А я ушла. Ушла, хотя знала, что они погибнут. Ушла, потому что сделала всё, чтобы они выжили. И знаешь, Вельд, – она внезапно повернулась и посмотрела на меня прямо, – я не верю, что они ушли в Лес Между Миров. Те, ясноглазые, увели их в другое место. Иногда я думаю, что это место гораздо ближе, чем Запредельный Лес.

– Ясноглазые? – спросил я. Пожалуй, эта часть заинтересовала меня в её рассказе больше всего.

Альдэ поморщилась, будто я спросил какую-то ерунду.

– Высокие… Мощные… Сильнее самого сильного охотника, и все до одного – маги.

– И они были на вивернах?

Альдэ кивнула.

– На таких, как моя?

Альдэ покосилась на противоположную стену крепости, за которой осталась Вернель.

– Только чёрных. Как ночь.

– Тогда у вас не было пути, кроме сделки.

– Мы могли попытаться.

– Возможно. И отправились бы в свой Лес, вместо того, чтобы стать их рабами, – я снова прислонился к стене. – Эти существа зовут себя Детьми Ночи. Их сила – в их крови. И я думаю, что ещё пара сотен лет – и все мы будем им служить.

Древнейшие мифы и легенды рассказывают о расе живых существ, некогда правивших на останках умирающей Вселенной. Эти твари, известные как носферату, были воплощением зла, царствуя с незапамятных времён.

Испытываемое ими чувство голода заставляло их высасывать жизнь и силу из всего, что находилось в их царстве, поэтому они понимали, что их дни сочтены.

На закате их расы носферату, надавив осколком величайшего зла на разрывы между реальностями, сумели сломать барьер между их царством и другим миром. Они надеялись, что сила осколка развратит наиболее сильных обитателей других царств.

После порабощения и подчинения этих существ своей воле носферату будут править новым миром, переделав его по своему образцу.

– И ты говоришь об этом так легко? – Альдэ обожгла меня презрительным взглядом.

– Именно так, – я пожал плечами.

– Ты не попытаешься ничего сделать?

– Что? – я поднял бровь. – Кричать и уговаривать? Нет, Альдэ. Каждый достоин той смерти, которую выбирает сам. Мой народ подчинится, и это будет их выбор.

– И ты подчинишься с ними.

– Нет, – я усмехнулся, хотя весело мне и не было, – я не подчинюсь. Не знаю, что я буду делать, но пока похоже, что я умру намного раньше, чем всё это произойдёт.

– Неужели тебе безразлично…

– Безразлично, – отрезал я. – Дети Луны не принимают меня, так почему я должен драться за них?

Альдэ молчала и не смотрела на меня.

– Но тогда ты понимаешь… – сказала она через какое-то время, – почему я ушла.

Я пожал плечами.

– Отлично понимаю. Не понимаю только, почему это так тебя мучит.

Альдэ стиснула зубы и надолго замолкла.

– Потому что меня нет без клана, – сказала она наконец.

– Найди себе другой, – я пожал плечами, – не всё ли равно, кому служить?

Она бросила на меня быстрый, чуть удивленный, взгляд и опять отвернулась к Лесу.

– Я искала долго, – сказала она медленно, – но никто не принимал охотницу из погибшего клана. Охотницу, рядом с которой идёт смерть.

– Альдэ.

Она кивнула.

– Это имя я получила не так давно. Но ещё раньше, когда мой клан только-только погиб, я пыталась жить с другими. Некоторые принимали меня, но я везде оставалась лишней. Чужой. И если меня не прогоняли с рождением первого младенца, то я уходила сама. Потом Хранитель одного из кланов отвёл меня к Оракулу Священного Озёра, чтобы тот вынес мне приговор, чтобы мы узнали, какова моя судьба. И он вынес, – Альдэ закатала рукав и показала уже знакомый мне знак. – Смерть. Ты взял под своё крыло смерть…

– Смерть? – я взял руку Альдэ в ладони. – Не знаю как у вас, а для нас этот знак – символ вечного круговорота, смерти, которая становится новой жизнью. Символ возрождения.

Альдэ смотрела на меня какое-то время.

– Это не важно, – сказала она наконец. – Для моего народа я – смерть. Таков мой приговор. И больше меня из кланов Великого Леса не примет ни один. Да это теперь и не важно, – Альдэ внезапно улыбнулась мне.

Я смотрел ей в глаза и не мог понять, как можно так усложнять собственную жизнь. Она же хороший воин, отличный следопыт… Будь жив Великий Лорд, в моём доме ей нашлось бы применение. А теперь… Я даже и не знал, что ей предложить.

– Теперь ты понял? – спросила Альдэ и продолжила, не дожидаясь ответа. – Мне некуда возвращаться. Девять лет я скиталась в одиночестве и не слышала голоса людей. Пока ты не заговорил со мной, пока не принял… – она опустила голову.

– И теперь ты со мной, – сказал я.

Сама не ведая того, она показала мне слабость. Показала то, что позволит мне подчинить её.

– Я с тобой. Я ведь дала слово. И сделала это с радостью, – её голос звучал как погребальная тризна. – Но я хочу быть нужной тебе.

Я потянулся и осмотрел крепость с высоты. Она могла бы выдержать не одну осаду.

– Ты будешь мне нужна, – согласился я задумчиво. – Как только я сам пойму, что собираюсь делать.

Альдэ посмотрела на меня, и я продолжил, решив, что ей будет полезно знать.

– Мой… Дзэрн, хозяин этого замка, хочет сделать меня королём. Я не хочу этого, но от меня ничего не зависит. Скоро начнётся междоусобица, и одна из армий пойдёт в бой с моим именем на устах. Дзэрн считает, что если не ударит первым, то король уничтожит его.

– И ты так спокоен?

– Конечно. Сколько бы он ни говорил, он не решится напасть до весны. И мой брат тоже. Скоро осада будет снята, солдаты не выдержат холодов. Он может только мечтать о том, чтобы я поехал в столицу и бросил вызов королю… А что это даст мне? – я замолчал, пытаясь решить для себя. – Очень может быть, что это даст мне возможность поговорить с братом и убедить его в моей преданности. Особенно, если я раскрою перед ним заговор Дома Совы. Но есть и другой вариант. Мы могли бы вовсе уйти из королевства… Вот только куда? Я пока не определился. Ну и, в крайнем случае, я могу просто потянуть время. До весны он может лишь уговаривать и подкупать меня. А потом, если я всё ещё буду упрямиться, попытается заставить силой.