Дикарка и лунный принц - Морвейн Ветер

– Рейтен, меня зовут Вельд, – сказал я тихо, но с угрозой.

– А меня – Лилит, Владычицей Ада, – Рейтен заливисто рассмеялась. – Хватит, Артайнен, здесь нет чужих.

– Вельд, – повторил я, но Рейтен лишь махнула рукой, так что магический браслет с множеством самоцветных подвесок на её руке соблазнительно звякнул. – Послушайте… – я повернулся к Дзэрну, – нам обязательно ужинать здесь?

– Боюсь, что да, – ответила Рейтен вместо него, – моё присутствие на ужине весьма символично. Но если позволишь… После ужина…

– Обязательно, – кивнул я и направился к своему месту, но Дзэрн меня остановил.

– Артайнен… Прошу меня понять…

Я поднял бровь и проследил за тем, как Рейтен усаживается туда, где все последнее время сидел я.

– Правящая ветвь, Артайнен, – он развёл руками, – прошу тебя… по левую руку.

Признаться, такой поворот меня несколько разозлил, но я тут же напомнил себе, что я лишь Вельд тир Антас тау Кхэн, и само присутствие за этим столом – награда для меня.

Весь ужин я буравил Рейтен взглядом, но она отвечала мне лишь лёгкими подмигиваниями. Рейтен была младше меня на пару лет, что можно было считать удивительным совпадением, учитывая, как редко рождаются дети у нашего народа. Мы росли вместе, почти в одном доме, только меня тогда ещё считали наследником, а она с самого начала была свободна от всяких обязательств. Она ждала меня после занятий по истории, чтобы мы могли вместе отправиться дразнить виверн, ловить змей или заниматься другим бесполезным делом, которые так любят дети.

Когда я достиг совершеннолетия, а Рейтен оставалось до инициации ещё чуть-чуть, я заметил, что она растёт очень медленно. С рапирой Рейтен управлялась лучше, чем с мечом, и явно не стала бы Поющей с Клинком. Тело её было скорее под стать магу или певице. Спустя три сотни лет она такой и осталась – хрупкой и изящной. Только весёлость её теперь казалась напускной. Мир перевернулся лет двадцать назад, когда её брат умер на охоте, и Рейтен оказалась новой наследницей. Я же теперь был и вовсе никем. И если я мог смириться со своим изгнанием в окружении незнакомцев, то рядом с Рейтен оно воспринималось куда острей.

Когда, наконец, тарелки опустели, и закончился список приготовленных для нас блюд, Рейтен встала из-за стола и кивнула мне в сторону двери. Она вышла, и, выждав для приличия, я последовал за ней. Мы оказались в небольшом помещении, стены которого сплошь покрывали гобелены. Последнее мне не нравилось, но оставалось лишь довериться выбору кузины. Тем более что Рейтен уже повисла у меня на шее, явно не опасаясь слежки.

– Я тоже рад тебя видеть, – я несильно похлопал Рейтен по спине и отодвинул от себя.

– Ты совсем не весел, Арт.

Я усмехнулся.

– Тебе показалось.

– Что мне рассказывает дядя Дзэрн? Ты отказываешься занять престол?

Я поджал губы. Начинался очередной акт семейной пьесы.

– Я дал слово, – повторил я фразу, которую произнёс за последнюю неделю не менее сотни раз. – Что будет стоить моя королевская честь, если я начну правление с предательства?

– Ты же дал слово не выступать против Тирвейнена.

– Об этом я и говорю.

– Но никто не предлагает тебе поднимать меч против брата. Ты просто должен быть готов к тому, что защитники наследия отдадут корону в твои руки.

– Рейтен, нет!

Я сбросил её руки со своих плеч и отошёл в сторону.

– Хорошо, – Рейт улыбнулась. Но мне не понравилась её уступчивость, – успокойся, Арт. Я прежде всего твоя подруга и только потом – наследница туата Совы. Если ты не хочешь, я не буду на тебя давить.

Она опять положила руку мне на плечо и прошлась пальцами к шее.

– Ты совсем не изменился, Арт. Сколько уже мы не виделись?

– Десять лет, – сказал я тихо, прислушиваясь к ощущениям там, где меня касались её пальцы.

Мы с Рейтен никогда не были близки физически. Хотя у обоих нравы были вполне свободные, вплоть до своей бессмысленной клятвы я не особо заботился, с кем и когда мне идти в постель. Ума не приложу, чувствовал ли я подобное раньше или стал сходить с ума теперь, но рука Рейтен порождала в теле вполне отчётливый жар.

– Десять, – согласилась она.

Рейтен отстранилась и, подойдя к небольшому ореховому столику, взяла с него бутыль вина и разлила в два кубка.

– За встречу, – предложила она, и кубки звякнули друг о друга, а затем я осушил свой. Рейтен лишь слегка пригубила вино и присела на подлокотник одного из кресел, стоявших в тайной комнатке. – Тогда что ты собираешься делать, Арт?

Я пожал плечами.

– Ты же понимаешь, они тебя в покое не оставят.

– Не знаю, – я опустился на другое кресло, – честное слово, Рейт. Пока в голове только… Только одна мысль. Покинуть королевство навсегда.

– Ты не выживешь, – Рейтен пожала плечами и пересела на другой подлокотник, так, чтобы оказаться поближе ко мне.

Я промолчал. В чём-то она была права, двух недель в пограничье мне хватило, чтобы понять, что я – существо городское.

– Арт…

Рейт снова пересела, теперь уже на мой подлокотник.

– Подумай. Неужели так плохо быть королём?

– Проклятье, Рейт! – я стряхнул её руку, неведомо как оказавшуюся на моём плече, и вскочил на ноги. – Я уже всё сказал и твоему дяде, и тебе. Я. Дал. Клятву.

Не дожидаясь ответа, я рванулся прочь из комнаты, пролетел мимо обеденного стола и, миновав несколько коридоров, не замедляя шага, ворвался в спальню. Альдэ стояла у окна и смотрела на лес. Новая волна злости всколыхнулась во мне. Я рванул её за плечо, разворачивая к себе.

– Раздевайся, – бросил я, чувствуя, как при виде её изящной шеи злость наполняется чем-то новым.

Она не шевельнулась, и я со всей силы швырнул её на кровать. Ни капли сопротивления. И ледяное молчание в ответ. Я навис над ней и уже просунул пальцы за ворот её рубашки, чтобы рвануть в стороны, но не смог.

– Альдэ… – выдохнул я и уронил лоб ей на грудь.

Альдэ уже не была для меня безымянным трофеем. Не знаю с каких пор это могло меня остановить, но сейчас я просто не мог причинить ей боль.

– Прости.

Секунду царила гробовая тишина. Потом её руки легли мне на плечи и прижали плотней.

– Всё в порядке.

Я стиснул её бока – наверняка до синяков, но она не сказала ничего. Альдэ провела ладонью по моим волосам.

– Что случилось? – спросила она, и от этого терпеливого, всепрощающего голоса меня затрясло.

– Ничего, – и это было правдой.

Ничего не случилось такого, что могло бы позволить мне так обращаться с ней. Просто ещё один проклятый день моей проклятой жизни. Но рука Альдэ продолжала прижимать меня к груди, а пальцы осторожно вплетались в мои волосы.