Не называй меня по имени - Анастасия Франц

— Влад, я простила тебя давно и была рада, что ты был в моей жизни. Ты настоящий друг и я люблю тебя, но как брата. Скажи папе, что я его очень люблю, пускай бережёт себя. И последнее, выведи меня пожалуйста на улицу, — на последних нотках голос совсем охрип, и я просто пропищала, но друг всё понял.

Придвинулся ко мне и нежно поцеловал меня в щёку, задержав на пару мгновения свои губы на ней, а потом отпрянул. Вышел из машины, обошёл её, открыл дверь с моей стороны и взял на руки, поставив на землю. Мои ноги тут же утонули в снегу, а на губах растянулась улыбка.

Снег падал на мои лицо. Подставила руки вверх, давая падать снежинкам на них. Вот и всё я скоро растаю как эти красивые создания. Подняла голову вверх, всматриваясь в небеса. Спасибо, что дал мне жизнь, что я пережила всё то, что было послано мне. Спасибо за Марка, за счастливые минуты рядом с ним. Спасибо, что ты у меня был, любимый. Я буду оберегать тебя там с верху от зла и проблем, боли и невзгод. Ты будешь счастлив, родной, я обещаю. А я буду любить тебя до скончания времён.

Чувствую, как кровь замедляет свой ход в жилах, а сердце отбивает последние медленные удары в теле. На моём лице улыбка-лучезарная, открытая, счастливая. Нет, я совершенно не боюсь смерти. Я боюсь за тех, кто остался в моей жизни, которая скоро потухнет.

Чувствую, как меня покидают силы, и я обмякаю в сильный руках Влада. Последнее что я слышу страшный, наполненный болью крик Влада, который раздирает мою душу на части. Но в мыслях на последних отголосках сознания только Марк, так же как и в сердце.

Вижу перед собой темноту. Чёрную, затягивающую, что от неё становиться страшно. В ушах слышу стук своего сердца. Оно ускоряется с бешеной сильной, чувствуя, что-то не так, что что-то случилось.

Тьма рассеивается и теперь перед собой я вижу свою девочку. Она стоит, улыбается мне своей любимой улыбкой, где видны ямочки на щеках, глаза искрятся счастьем. Мишель тянет ко мне руку, потом делает шаг и льнёт к моей груди, прижимаясь к ней головой. Обнимаю свою Мишутку, утыкаясь в макушку. Она всё так же пахнет ранней весной. Моей весной.

Тонкая талия, что я боюсь раздавить её своими медвежьими объятиями, но малютка молчит, только сильнее прижимается. Вот она, мой свет, моя отрада, что светит мне ярче любой звезды. Согревает, давая надежду на светлое будущее в недалёком времени.

Ради тебя родная я готов на всё, даже душу дьяволу продать.

Мишель поднимает своё лицо на меня, всматриваясь в каждую частичку моего, словно желает запомнить, выучить наизусть. А потом приподнимается на носочки и целует мои онемевшие губы. Простое касание, но от него замирает сердце на долю секунды, даже кровь в венах остановилась, а в следующий миг бешено стучит, течёт по всему организму.

Прикрываю веки, обхватывая ладошкой затылок любимой, притягивая ближе к себе. Не отпущу. Не отдам. Никому. Даже самой смерти. Сражусь со всеми, но никто не получит эту девочку. Всё, потому что, Она Моя.

Искры в глазах бьют по нервам от этой нежности, податливости, от частоты своей хозяйки. Мурашки по всему телу от сладости её кожи, которая будоражит, завораживая своей мягкостью, красотой. Так и хочется втереться в неё, соединиться и стать одним целым с малышкой.

Мишель отстраняется, смотрит на меня преданно, со всей любовью.

— Марк, — почти шепчет, но я слышу.

— Да, моя хорошая, — улыбаюсь, заправляя за ухо выбившую прядь волос.

— Я люблю тебя, — так открыто говорит, что ком подступает к горлу.

— И я тебя, любимая.

— Обещай беречь себя, — выдаёт мне в лоб, а я каменею от этого.

— Конечно буду, родная. У меня же есть ты, поэтому я должен беречь не только себя, но и тебя. Ведь кто, если не я будет защищать тебя, — малышка качает головой.

— Нет, Марк. Ты должен беречь себя! — говорит с нажимом. И я не понимаю к чему она клонит.

А потом она вновь приподнимается ко мне на носочки, обхватывает своими тоненькими ручонками шею и шепчет в ухо, какой я хороший, любимый её, как она будет скучать. О том, что была счастлива повстречав меня в своей жизни. Я не только её первый, но и последний.

Сердце сжимается от непонятной тоски, боли, сковывает меня внутри, не давая пошевелиться, глубоко вздохнуть. Я только могу, что стоять и слушать о том, как она просит никого не искать, быть счастливым. Ей будет невыносимо видеть меня в таком состоянии-убитым, уничтоженным.

— Марк… Я люблю тебя, — тихий шёпот.

Прикасается своей нежной ладошкой к моей щеке, улыбается, а потом начинается исчезать, растворяясь в этой тьме, которая вновь начинает окутывать меня. Я пытаюсь дотронуться до неё, но хватаю один лишь воздух. Сердце рвётся на части, прыгает со скал, разбиваясь. Вижу лишь её лицо, с глаз, которого падает последняя слеза и шевеление искусанных губ, «Я люблю тебя…». А потом она исчезает.

Я бегу, зову её, но меня окутывает водами океана, хлестая меня по телу. В миг вижу её в лодке в метре от себя. Начинаю плыть, грести руками, но она удаляется всё дальше. Бью руками по волнам, злясь, крича, зовя её во весь голос, но Мишель не приближается, а всё дальше удаляется от меня.

Меня окутывает страх, что я не смогу коснуться, доплыть до неё, взять в свой плен сильных рук и никуда не отпускать. Волны сбивают меня, отдаляя дальше и дальше от моей мечты, от моей девочки.

Резкий рывок. Подскакиваю на кровати, тяжело дыша. Хватаюсь за сердце, пытаясь успокоить разбушевавшееся сердце, но ничего не получается. Умом понимаю, что это сон, но липкий страх уже пробирается к сердцу, заполняя чернотой всё пространство.

Телефон разрывается от звонка. Кто-то очень настойчивый пытается дозвониться до меня. Руки совсем не слушаются, так же, как и голос. Обхватываю голову руками, цепляясь за волосы, с силой тяну. Хочется заглушить все звуки, остановить бешеный скач сердца, найти свою девочку и убедиться, что с ней всё хорошо, она жива и ей ничего не угрожает.

Телефон всё звонит и звонит. Беру его в руки и вижу на дисплее номер Мишель. Сердце на долю секунды успокаивается, но как же обманчиво это спокойствие. Провожу пальцем по экрану, принимая вызов, желая скорее убедиться, что с ней всё хорошо. Липкий страх не отпускает, захватывая в свой плен.

— Да, — произношу с хрипотцой, стараясь успокоить своё сердцебиение. В ушах до сих пор стоит свой крик, когда я пытался докричаться до Мишель.

— Марк, — слышу мужской голос, и меня ещё больше накрывает. — Это Влад. Слушай меня внимательно! У меня нет времени рассказывать почему с номера Мишель звоню тебе я, — в его голосе слышу нотки паники, боли, и понимаю, что случилось что-то непоправимое. Я напрягаюсь. — Мишель в больницы. Она умирает… — это всё, что он успевает мне сказать, потому что моё сердце разрывается теперь уже точно в эту же секунду.

Мои руки сжимают с силой руль, нога вжимает педаль в пол. Ещё чуть, чуть и она поломается, но мне насрать. Окутывает паника. Боль съедает по косточки, не оставляя ничего от меня. В сердце подбирается яд, отравляя его.