Волшебница по распределению - Валентина Алексеевна Савенко

Висеть в его руке было так хорошо…

– Относительно меня! – Дамиан перекинул меня через плечо и, обхватив под коленями, открыл путь. – Рэйнар, прилетишь сам. Есть разговор.

И мы оказались в спальне. На тумбочке лежала моя блузка. Но это была не моя спальня. Его. Опять. И почему гидра таскает ловцу одну и ту же мою блузку? Когда успела из сумки украсть?

Дамиан развернул кресло у камина спинкой к огню и сгрузил меня в него.

– Сиди, – пресек он мою попытку уползти.

Я понимала, что второй визит в спальню хозяина замка за ночь – это перебор, но сидеть в кресле было хорошо. И злой ловец выглядел как-то не особо страшно. А вполне… хорошо. И чего я на него обижалась? Меня просто попросили выйти. Подумаешь, не то слово подобрали.

– А почему у меня все так славно? – озадаченно нахмурилась я.

– Потому что не стоило давать себя кусать. – Дамиан вышел из комнаты и вернулся с круглым черным пузырьком и большой серебряной ложкой.

– А меня разве кусали? – удивилась я.

– Да. – Ложка показала на мою ногу.

Проследив за ней, я заметила дырку на ботинке и отпечатки мелких зубов на лодыжке, чуть ниже задравшейся брючины.

– Кусали, – согласилась я и покрутила ногой: отпечатки зубов выглядели симпатично, ровненькие такие…

– Пей. – Дамиан сунул мне под нос ложку с чем-то синим и густым.

На вкус оно оказалось вполне хорошим: слегка горьким, чуть кислым, немного вяжущим, но хорошим.

Откинувшись на спинку, я довольно улыбнулась. Дамиан раздраженно грохнул пузырек и ложку на каминную полку и быстрым шагом пошел к двери.

– А ты куда? – Вид на спальню без него становился чуть-чуть не таким хорошим, как был.

– Убью твоего дракона и вернусь, – не поворачиваясь, отрезал Дамиан.

– Не надо его… Он спас нас. Почти спас… – Я снова покрутила ногой. – Это я сама ногу не убрала… почти убрала… Не надо его… хорошо?

– Хорошо. Я его почти убью, – пообещал Дамиан, выходя.

Не убьет, он славный.

Зевнув, я свернулась в кресле калачиком, положила голову на подлокотник и сонно заморгала, глядя на угли.

– Рэйнар? – пробормотала я, понимая, что еще немного – и вырублюсь.

«Жив я, жив, – отозвался дракон. – Сижу на башне, как примерный ящер! Давно мне так живописно голову с лапами поменять местами не обещали. Фантазия у ловца, конечно…»

«Хорошая?» – подсказала я, закрывая глаза.

«Зверская, – хмыкнул Рэйнар. – Эй, Ари, после тигра и крылатого ты никакую нечисть не рисовала?»

«Феникса… – Я попыталась стряхнуть дрему, но не вышло. – Ты так и не сказал, что С… – имя потерялось в лабиринтах памяти, – тигр имел в виду…»

«Скажу, куда мне теперь деваться?» – В голосе дракона была грусть.

Я попыталась зацепиться за непонятное мне чувство, но сон победил. Засыпая, я услышала:

«Значит, феникс. Надеюсь, хоть не молодой, нам тут только куриного переполоха не хватало!»

Фениксы не куры, они… нечисть!

И я окончательно провалилась в вязкое уютное забытье.

Глава 11

Мелодия звучала со всех сторон. Она требовала, будила, звала…

Сонно потерев глаза, я заморгала. В камине плясало пламя, разгоняя ночной полумрак моей спальни. Моей? Да. Похоже, меня перенесли… и сгрузили в кресло.

Музыка едва слышным ручейком плыла по комнате. Кончики пальцев зачесались. Я вытащила альбом, перо. И начала рисовать на чистом листе то, что слышала. То, что чувствовала. То, что почти осязала…

Сегодня все получится, сегодня у меня все хорошо, меня ящерки покусали!

Но мелодия стала стихать, словно убегая.

Не уйдешь!

Подорвавшись с кресла, я запнулась о ковер, чуть не упала, но не остановилась. На ходу выводя линии на бумаге, пошла за музыкой.

Распахнув дверь у камина, я ступила в темноту. Наверное, свечи на лестнице башни погасили на ночь. Зато кончики пальцев едва заметно сияли: один цвет плавно перетекал в другой. Алый, синий, зеленый, желтый и темно-лиловый. И снова алый, синий, зеленый…

Моя магия устроила странный фейерверк!

Нашарив ногой одну ступеньку, потом вторую, я начала осторожно спускаться вслед за мелодией.

Черточка на бумаге, шаг. Вспышка алой магии на кончиках пальцев, темнота. Настойчивая музыка, успевшая убежать вперед. Еще штрих, снова по кончикам пальцев пробегает вспышка… желтая.

Опять шаг… Зеленая вспышка, зеленая линия…

Внезапно ботинок соскользнул со ступеньки. И я, размахивая руками, как мельница крыльями, понеслась вниз по лестнице. С грохотом врезалась во что-то плоское (похоже на дверь) и срикошетила и снова полетела вниз. Напоследок споткнулась о свою же ногу и, перекувырнувшись, затихла на полу.

Некоторое время я лежала, пытаясь сообразить, вся добралась или по частям. Потом ощупала себя и выдохнула: вся. Разве что альбом и перо потерялись по дороге. Осторожно села и, пошарив вокруг, поняла, что нахожусь на площадке первого этажа возле глухой стены.

Сердце стучало где-то в горле, руки подрагивали. Через сумятицу мыслей пробивалось осознание, что еще немного – и я пополнила бы ряды местной нежити, совершенно неромантично и банально свернув шею.

Мелодия насмешливо заполнила площадку. Казалось, она ходила вокруг меня, изучая, заглядывая. Будто дразнясь тем, что мне теперь нечем и не на чем рисовать!

От обиды я стукнула кулаками по полу, от них взметнулись лиловые искры, оставив в темноте едва светящиеся росчерки, словно линии от пера на бумаге.

Линии?

У меня есть чем рисовать!

Идея была настолько бредовой, что могла и сработать…

Хорошенько тряхнув пальцами, я довольно проследила за разноцветной радугой вспыхнувших искр. Попыталась растянуть их в рисунок прямо по воздуху, но ничего не вышло. Растянулась в небольшую черточку только первая, алая. Теплая, как огонек.

С азартом прислушиваясь к мелодии, я стала вызывать искры по очереди. Алая ощущалась как тепло пламени, синяя… Синяя была точно прозрачная капля росы, желтая – будто легкий сквозняк или ветерок… Зеленая – пыльная дорога летом… А лиловая – рассвет и закат одновременно…

Я с головой погрузилась в изучение искр, но мелодия ревниво напомнила о себе, став громче.

Вызвав алый огонек, я провела кончиками пальцев, подхватила второй рукой светящиеся линии, вызвала синий, добавила желтого, зеленого и лилового. Лилового было нужно особенно много. Линии складывались в силуэт…

Пришлось встать на ноги, а потом и подняться на носочки, чтобы рисовать дальше. Мелодия звучала сильнее, и под моими пальцами проступал уже не силуэт, а фигура с перепончатыми крыльями и когтями на руках… В ней переплетались цвета, складывались в единое целое, которое не получалось увидеть… А мне нужно было дорисовать!

Вытянув руку, я с трудом достала до острого когтя на