Анатомия Меланхолии - Роберт Бёртон

в отчаяние Аякс и Клеопатра, дабы спасти тем свою честь.

2742

Inertius deligitur diu vivere quam in timore tot morborum semel moriendo, nullum deinceps formidare.

2743

Curtius, lib. 8 [Курций, кн. VIII. <Квинт Руф Курций — уже не раз упоминавшийся историк, автор жизнеописания Александра Македонского, который тоже описывает этот эпизод в восьмой книге своего сочинения.>]

2744

См. Lipsius, Manuduc. Ad Stoicam philosophiam, lib. 3, dissert. 22. [Липсий. Руководство к философии Стоицизма, кн. III, рассуждение 22. <Голландский гуманист, филолог Липсий цитирует диссертацию последователя философии стоиков, в которой на вопрос: «Должен ли мудрый человек добровольно отказаться от жизни?» — дается следующий ответ: «Я считаю, что ответ нашего учения таков — не только может, но и должен». — КБ.>]

2745

Summum nec metuas diem, nec optes. — Hor. [Гораций. <На самом деле — Марциал; формулируя, что такое счастливая жизнь, Марциал пишет в эпиграмме: «Когда смерть не страшна и не желанна» (X, 47, 13, пер. Ф. Петровского); у Горация находим иную формулу: «Думай про каждый ты день, что сияет тебе он последним» (Послания, I, 4, 13, пер. Л. Гинцбурга).>

2746

Plautus. [Плавт. <Трехмонетчик. — КБ.>]

2747

Laqueus praecisus, cont. I, lib. 5. Quidam naufragio facto, amissis tribus liberis, et uxore, suspendit se, praecidit illi quidam ex praetereuntibus laqueum, a liberato reus fit maleficii. Seneca [Сенека]; см. также 14-ю лекцию об Ионе д-ра Кинга, а также 6-ю лекцию д-ра Эббота о том же пророке.

2748

Martial. [Марциал. <Эпиграммы, II, 80, 2.>]

2749

Когда на карту поставлено погребение не по христианскому обряду. Idem. Plato, 9 de legibus, vult separatim sepeliri, qui sibi ipsis mortem consciscunt, etc. [Таково же и мнение Платона, Законы, кн. IX, тех, кто сами накладывают на себя руки, следует погребать отдельно, и т. д.], утрата их имущества и пр.

2750

Navis destituta nauclero in terribilem aliquem scopulum impingit.

2751

Observat. [Наблюдения.]

2752

Seneca, Tract. I, lib. 8, cap. 4. [Сенека. Трактат 1, кн. VIII, гл. 4.] Lex: homicida in se insepultus abjiciatur, contradicitur. Eo quod afferre sibi manus coactus sit assiduis malis, summam infaelicitatem suam in hoc removit, quod existimabat licere misero mori.

2753

Buchanan, Eleg. Lib. [Бьюкенен. Кн. элегий.]

Комментарии

I

Фронтиспис впервые появился в издании 1628 года; он был выполнен Кристофом Ле Блоном, родившимся и умершим во Франкфурте (1600?–1664); возможно, он приезжал в Англию, где жил его брат. Его фамилия обозначена в самом низу справа под выходными данными издания. Что же до стихотворного пояснения к фронтиспису, то оно появилось лишь в следующем издании 1632 года и, судя по всему, принадлежит перу Бертона. Комментаторы последнего шеститомного оксфордского издания, служащего для меня в некоторых отношениях (особенно текстуальных) наиболее авторитетным источником, указывают, ссылаясь на своих предшественников, на наличие расхождений между стихотворным пояснением и тем, что изображено на гравюре. Помимо этого многие исследователи обращали также внимание на астрологические знаки, присутствующие почти на каждом изображении фронтисписа: так, на самом верху, над изображением Демокрита помещен знак Сатурна, этот же знак начертан и над фигурой ипохондрика, что согласно астрологическим представлениям вполне объяснимо, однако, как указывается в оксфордском комментарии, рядом со знаком Венеры над изображением влюбленного соседствуют почему-то едва ли здесь уместные астрологические знаки аспекта в 60 градусов, третного аспекта и противостоящих друг другу аспектов (см. прим. 33); точно так же трудно понять, почему над изображением суеверного помещены знаки Марса, Меркурия и Луны. Возможно, предполагают комментаторы, художник просто хотел показать этим, насколько расположение планет влияет на возникновение меланхолии.

Что же касается смысла отдельных рисунков фронтисписа, то, поясняя во второй строфе верхний левый, подписанный словом «ревность» рисунок, Бертон указывает на изображенных там зимородка, лебедя и цаплю, а также петухов-соперников и теснящих друг друга быков; он, конечно, прекрасно знал строки из не раз цитируемых им в своей книге «Георгик» Вергилия о ревущих быках, ранящих друг друга из-за самки и обливающихся черной кровью (III, 212–223. — КБ). Однако никаких быков и петухов там нет, почему? В конце третьей строфы своего пояснения автор говорит, что, если на фронтисписе не все изображено так, как должно быть, следует винить не его, а гравера. Возможно, художнику было дано предварительное описание содержания отдельных рисунков, желательных для Бертона и характеризующих отдельные человеческие эмоции и психологические состояния, а также символизирующих их предметов и животных, но Ле Блон осуществил это по-своему. Что до зимородка, то Бертон, судя по всему, имел в виду греческий миф о безмерно любивших друг друга супругах Кеике и Алкионе; когда Кеик не вернулся из морского путешествия, Алкиона бросилась в море; боги превратили их потом в птиц, чьи жалобные крики словно выражали страдания супругов; однако по другому варианту мифа Кеик и Алкиона так возгордились своим счастливым союзом, что стали равнять себя с богами, за что их и превратили в птиц. Возможно, зимородок символизирует слепую любовь или чрезмерность в чувстве. О ревнивом нраве лебедя Бертон пишет в Третьей части своей книги, там же идет речь и о цапле — она символ ревнивой подозрительности, поскольку, охотясь за рыбами, беспрестанно оглядывается по сторонам.

Любопытное наблюдение сделали комментаторы оксфордского издания относительно того, как изображен на фронтисписе влюбленный: его поза совпадает с той, которую описывает паж Мотылек в комедии Шекспира «Бесплодные усилия любви»: «...шляпу надвинуть на глаза, как навес на окна лавки, руки скрестить на вашем обвислом камзоле, как кролик лапки на вертеле…» (III, 1); от себя прибавлю — трудно сказать, помнил ли автор или художник эти слова, но тот же Мотылек в другой сцене на вопрос своего господина: «Мальчик, в чем выражается меланхолия великого духом человека?», отвечает: «Главным образом в том, что у него грустный вид». — «Но разве грусть и меланхолия, — вопрошает господин, — не одно и то же, дорогое дитя?» (I, 2); а посему за то, что Бертон читал эту комедию, пожалуй, можно поручиться.

Если