Основы общей психологии - Сергей Леонидович Рубинштейн

нашей личности, до того отожествляем одно с другой, что немногие из нас дадут, не колеблясь ни минуты, решительный ответ на вопрос, какую бы из двух альтернатив они выбрали: иметь прекрасное тело, облеченное в вечно грязные и рваные лохмотья, или под вечно новым с иголочки костюмом скрывать безобразное, уродливое тело». «Инстинктивное влечение побуждает нас накоплять состояние, и сделанные нами приобретения становятся в большей или меньшей степени близкими частями полной эмпирической личности». Джемс сравнивает чувство, которое испытал бы человек при уничтожении произведения его рук и мозга, например труда в рукописи, создававшегося им в течение целой жизни, с чувством, которое испытал бы скупой при утрате денег. В обоих случаях человек испытывает чувство личного уничтожения, и это чувство Джемс связывает с тем, что в результате этого «мы сразу попадаем на одну доску с босяками, с теми “pauvres diables”, которых мы так презираем, и в то же время являемся более чем когда-либо отчужденными от счастливых сынов земли, властелинов над сушей, над морем и над людьми, живущих в полном блеске могущества и материальной обеспеченности. Как бы мы ни взывали к демократическим принципам, невольно перед такими людьми мы испытываем чувство страха и уважения». Читая эти строки, нельзя не признать, что Джемс действительно знал психологию буржуазной личности. Но совершенно очевидно, что формула Джемса в том раскрытии, которое он ей дает, определяет не личность «вообще», а специфическую сущность буржуазной личности в капиталистическом обществе, построенном на частной собственности.

В известном смысле и мы можем, конечно, сказать, что трудно провести грань между тем, что человек называет самим собой, и кое-чем из того, что он считает своим. То, что человек считает своим, в значительной мере определяет и то, чем он сам является. Но только это положение приобретает у нас иной и в некотором отношении противоположный смысл. Своим у нас человек считает не столько те вещи, которые он себе присвоил, сколько то дело, которому он себя отдал, то общественное целое, в которое он себя включил. Своим считает у нас человек свой участок работы, своей он считает свою социалистическую родину, своими он считает интересы всего трудящегося человечества во всем мире; они его, потому что он их.

Для нас человек определяется прежде всего не его отношением к его собственности, а его отношением к его труду. В нашей стране знатным человеком может быть признана лучшая доярка наравне с крупнейшим ученым: у одного и у другого может быть одно и то же сознательно-общественное отношение к труду. Общественная оценка человека основывается у нас не на его одежде и его капиталах, а на его общественно-полезном труде, не на том, что он имеет, а на том, что он собой представляет и что он дает. Поэтому и его самооценка определяется тем, что он как общественный индивид делает для общества. Это новое сознательное, общественное отношение к труду является стержнем, на котором перестраивается вся психология личности; оно же становится основой и стержнем ее самосознания.

Самосознание человека, отражая реальное бытие личности, делает это – как и сознание вообще – не пассивно, не зеркально. Представление человека о самом себе, даже о собственных своих психических свойствах и качествах, далеко не всегда адекватно их отражает; мотивы, которые человек выдвигает, обосновывая перед другими людьми и перед самим собой свое поведение, даже и тогда, когда он стремится правильно осознать свои побуждения и субъективно вполне искренен, далеко не всегда объективно отражают его побуждения, реально определяющие его действия. Самосознание человека не дано непосредственно в переживаниях, оно является результатом познания, для которого требуется осознание реальной обусловленности своих переживаний. Оно может быть более или менее адекватно. Самосознание, включая и то или иное отношение к себе, тесно связано и с самооценкой. Самооценка человека существенно обусловлена мировоззрением, определяющим нормы оценки.

Сознание человека – это вообще не только теоретическое, познавательное, но и моральное сознание. Корнями своими оно уходит в общественное бытие личности. Свое психологически реальное выражение оно получает в том, какой внутренний смысл приобретает для человека все то, что совершается вокруг него и им самим.

Самосознание – не изначальная данность, присущая человеку, а продукт развития; при этом самосознание не имеет своей отдельной от личности линии развития, но включается как сторона в процесс ее реального развития. В ходе этого развития, по мере того как человек приобретает жизненный опыт, перед ним не только открываются все новые стороны бытия, но и происходит более или менее глубокое переосмысливание жизни. Этот процесс ее переосмысливания, проходящий через всю жизнь человека, образует самое сокровенное и основное содержание его внутреннего существа, определяющее мотивы его действий и внутренний смысл тех задач, которые он разрешает в жизни. Способность, вырабатывающаяся в ходе жизни у некоторых людей, осмыслить жизнь в большом плане и распознать то, что в ней подлинно значимо, умение не только изыскать средства для решения случайно всплывших задач, но и определить сами задачи и цель жизни так, чтобы по-настоящему знать, куда в жизни идти и зачем, – это нечто, бесконечно превосходящее всякую ученость, хотя бы и располагающую большим запасом специальных знаний, это драгоценное и редкое свойство – мудрость.

Жизненный путь личности

Личностью, как мы видели, человек не рождается; личностью он становится. Это становление личности существенно отлично от развития организма, совершающегося в процессе простого органического созревания. Сущность человеческой личности находит себе свое завершающее выражение в том, что она не только развивается как всякий организм, но и имеет свою историю.

В отличие от всех живых существ человечество имеет историю, а не просто повторяющиеся циклы развития, потому что деятельность людей, изменяя действительность, объективируется в продуктах материальной и духовной культуры, которые передаются от поколения к поколению. Через их посредство создается преемственная связь между поколениями, благодаря которой последующие поколения не повторяют, а продолжают дело предыдущих и опираются на сделанное их предшественниками, даже когда они вступают с ними в борьбу.

То, что относится к человечеству в целом, не может не относиться в известном смысле и к каждому человеку. Не только человечество в целом, но и каждый человек является в какой-то мере участником и субъектом истории человечества и в известном смысле и сам имеет свою историю. Всякий человек имеет свою историю потому, что в известной мере развитие личности опосредовано результатом ее деятельности, аналогично тому как развитие человечества опосредуется продуктами общественной практики, посредством которых устанавливается историческая преемственность поколений. Поэтому, чтобы понять путь своего развития в его подлинной человеческой сущности, человек