Розовая мечта - Элизабет Эштон

— Надо ли? — нерешительно пробормотала Чармиэн. Она знала, что свадебное платье было сшито по ее фигуре и, кроме нее, надеть его будет некому. — Может, это несколько преждевременно? — спросила она беспомощно.

— Вовсе нет, а вдруг среди публики окажутся и другие потенциальные невесты! Я всегда предпочитала показывать подвенечный наряд в последний день.

Помощи ждать было неоткуда. По странной иронии судьбы Чармиэн предстояло показаться в роли невесты перед Алексом и его будущей женой.

Все утро Чармиэн ждала записки от Альтеи с предложением встретиться, но ее не было — гречанка словно забыла о ее существовании.

Она увидела Альтею лишь издали, та гуляла по пляжу под ручку с американцем Эдди. Похоже, ни на кого другого времени у нее не было. «Я могу это понять», — подумала Чармиэн и решила ее не беспокоить.

Ей было любопытно, как отреагировал Алекс на поведение сестры. Вряд ли он мог одобрить Эдди, но мог подумать и так: американец, несомненно, вскоре уедет, и незачем подымать бурю, запрещая ей флиртовать. Чармиэн даже предположила, не опасается ли он ответной ярости Альтеи. Та в присутствии пригожего молодого человека становилась просто бочкой с порохом. Взрыва можно было ожидать в любой момент. А может, он так поглощен своим романом, что ничего и не замечает. Все эти мысли об Альтее несколько развлекли ее. А во время дневного показа она увидела в зале Алекса. Хельги видно не было, а поскольку та всегда бросалась в глаза, то было вероятно, что она отложила свое появление до вечернего показа.

Перед выходом модели в платье невесты была короткая пауза, в течение которой Ивонн и Дезире облачались в нечто похожее на наряды подружек новобрачной. Чармиэн вся была в шелестящем шелке на голове кружевная вуаль, руки в белых перчатках. Гортензия сунула ей в руки букет. Она с отвращением увидела, что это желтые розы, подобные тем, что стояли в вазах у Хельги.

Мадам Дюваль объявила выход свадебного трио, и Чармиэн шагнула с подиума. Подружки сопровождали ее поодаль, иногда, как было условлено, останавливались, принимая элегантные позы, а она продолжала гордо шествовать по залу, поскольку в основном внимание было приковано к ее наряду.

Алекс стоял в конце прохода, пристально ее рассматривая, и она с ужасом ожидала мгновения, когда их взгляды встретятся. Она скорее бы умерла, чем показала ему свое смятение. Ей надо было выглядеть счастливой и сияющей — и ей это удалось: она призвала на помощь воображение и представила себе, что идет к венцу, а он радостно встречает ее. Солнечный свет казался ей блеском алтарных свечей.

Эта фантазия стала уж слишком походить на реальность, когда Алекс вдруг сделал шаг ей навстречу. Глаза его горели, как ей показалось, любовью. Однако подоспевший служитель что-то прошептал ему на ухо, и он удалился прежде, чем девушка успела подойти к нему.

Его исчезновение разрушило сказку. Чармиэн вернулась к действительности с тяжелым сердцем. Ее вновь окружили «подружки», и вся небольшая процессия завершила свой путь под бурю аплодисментов.

Гортензия помогла ей переодеться, а мадам Дюваль заметила:

— Вы совершенно непредсказуемы, Чармиэн. Выходили в зал как сияющая звезда, а вернулись оттуда, словно с похорон.

В каком-то смысле так оно и было.

Перед тем как пойти к парикмахеру, Чармиэн решила прогуляться по яркому солнцу. В вестибюле ее поджидал Рок.

— Я надеялся встретить вас, — сказал он. — Я тут давно караулю.

Она напомнила ему, что находится здесь на работе и что у нее очень много дел.

— Ну подарите мне одну минутку, — попросил он, беря ее за руку, и добавил: — В свадебном наряде вы выглядели превосходно. Кому-то очень посчастливится, Чармиэн. Вот только кому?

— У меня никого нет на примете, — смутилась девушка.

— Нет? Но у вас горели глаза там, в зале, дорогуша. Хотелось бы, чтобы они сияли для меня.

— В нашем деле надо немножко быть актрисой, — объяснила она. Они шли по парку между клумбами роз и цветущей жимолостью; девушка испытывала ужас в предвкушении того, что вечером придется вторично пройти это испытание… — А знаете, у нас тут есть настоящая невеста, — решила она отвлечься от своих страхов, — миссис Петерсен, которой ваш приятель так восхищался вчера. Она уже думает о свадебных нарядах.

— Но она же какая-то вся ледяная, при всей своей красоте, правда ведь? Жениться на ней все равно, что жениться на Монблане.

Они вышли на набережную, где стояла на якоре «Ксантиппа». Чармиэн указала на нее Року:

— Вот она завтра нас увезет отсюда.

— Знаю, она выглядит чудесно. Я собираюсь на ней в круиз. — Он посмотрел на девушку со значением.

Потом вздохнул:

— Эдди не поедет со мной.

— Он задержится?

— Да. Не могу его сдвинуть с места. Мисс Димитриу его просто пленила. Как вы полагаете, что подумает ее брат?

— Он будет недоволен. Полагаю, он предпочел бы для нее брак с одним из своих коллег.

— Слушайте, но это немного жестоко!

— Таковы здесь обычаи, и мистер Димитриу тоже думает прежде всего о приданом и социальном статусе, — горько заметила Чармиэн.

— Ну, с этим у Эдди не так уж и плохо, — бросил Рок.

— Но у него не может быть серьезных намерений! Они только что познакомились.

— Кажется, есть, а препятствия его только подстегивают, — ухмыльнулся Рок. — Эдди — парень довольно отважный. Но мисс Димитриу несколько не в моем вкусе. Как и другие женщины здесь — понизил он голос, — а за вами я стану ходить по пятам, покуда вы не поймете, что не можете обойтись без меня.

— А вам не надо домой, в Америку? — с дрожью спросила Чармиэн; ей вовсе не улыбалось тащить его за собой в Лондон.

— Ну, этим летом можно попутешествовать. Слава Богу, родители думают, что мои странствия способствуют образованию. Мне можно не возвращаться до осени.

Чармиэн глядела на яхту, вспоминая, как Алекс стоял с ней на палубе всего четыре дня назад, — тогда он был для нее чужим, а сейчас стал самым важным на свете человеком; и вот завтра наступит окончательное расставание. Она вздохнула и поняла, что совершенно не слушает собеседника. Рок по-прежнему говорил об Эдди.

— Так что, понимаете, у него все по-другому. Его ждет работа, поэтому он должен торопиться.

— Он уедет и забудет про Альтею, — произнесла она презрительно.

— Скорее он убедит ее уехать с ним, — усмехнулся он. — А может, нам уехать вместе?

— Нет, Рок, — покачала она головой, — меня это не интересует.

— Но я вам нравлюсь? — спросил Рок озабоченно.

— Да, но…

— Значит, можно надеяться, — заключил он жизнерадостно.