Все ради любви - Мишель Рид

– Веселей, сестренка, – попытался подбодрить ее Джулиан, садясь за руль. – Ты ведь собираешься на свою собственную свадьбу, а не на похороны.

Верно, все верно, подумала Эви, но отогнать от себя черную тень тревоги так и не смогла.

Тень эта была очень определенного и ясного происхождения – отец Рашида. Его семья. Его народ. Никто из них сегодня на свадьбе не появится. Отец Рашида слишком слаб и не может пока что выдерживать такие долгие перелеты. Сестра Рашида не может приехать, потому что один из ее детей болен. Люди из его посольства, к их величайшему сожалению, все как один очень заняты государственными делами.

Но Эви не была дурочкой. Она слишком хорошо видела, что ее откровенно избегают.

Городской Вестхевенский совет располагался в здании из красного кирпича, занимавшем главенствующее положение на центральной площади. Сегодня перед ним собралась небольшая толпа любопытных, желавших посмотреть на свадьбу, в том числе и вездесущие репортеры.

Автомобиль остановился у широких ступеней Совета. Наверху Эви увидела стоящего в ожидании ее Рашида. На нем был темный шелковый костюм с белой рубашкой и темным же галстуком.

Когда она встретилась с ним глазами и он начал быстро спускаться к ней, Эви могла только бессильно сказать себе: да, Джулиан прав, я не могу жить без него.

Открыв ей дверцу лимузина, Рашид одобряюще сверкнул глазами.

– Прекрасно, – мягко шепнул он.

Защелкали затворы фотоаппаратов, замерцали вспышки, люди зашумели. Эви машинально надела на лицо улыбку и подала Рашиду руку.

Гражданская церемония бракосочетания должна была проходить лишь при нескольких свидетелях. После чего им предстояло вернуться в Вестхевен, где остальная часть гостей ожидала христианской церемонии.

Должна была состояться еще и мусульманская церемония, но только не в Англии, а на родине Рашида, и она была отложена до тех пор, пока отец Рашида не поправится настолько, чтобы присутствовать на ней.

Или когда он смирится с мыслью, что Эви стала женой его сына, с горечью подумала она.

Ее мать, Кристина и Азии ожидали их в холле. По крайней мере Азим одет в национальный костюм, мрачновато отметила Эви.

Церемония бракосочетания была предельно короткой и окончилась, едва успев начаться. Эви стояла рядом с Рашидом, произнося слова клятвы таким тихим и дрожащим голосом, что ее с трудом могли расслышать те несколько гостей, что присутствовали здесь. Голос Рашида звучал громче, но так же напряженно, как будто церемония оказалась для него тяжелее, чем он ожидал.

Эви почувствовала холодок скользнувшего ей на палец кольца и, опустив глаза, увидела фамильный герб семьи Аль-Кадах, выгравированный на золоте.

Значит, теперь она принадлежит к этой семье? – невольно удивилась Эви.

– Теперь можете поцеловать невесту. Поцеловать невесту…

Машинально она повернулась к Рашиду, который сделал то же самое. Их взгляды встретились. На несколько секунд она позабыла обо всем вокруг – этот человек имел слишком много власти над ней.

Он не пошевелился – стоял неподвижно и смотрел на нее, и на его смуглом лбу собирались тревожные складки.

Напряжение росло. Сердце Эви забилось сильнее, полуоткрытые губы задрожали.

Что с ним? Может быть, он только теперь полностью осознал, что отсутствие на свадьбе его соотечественников – не просто досадная случайность, и понял, чем рискует, связывая свою жизнь с ее?

Все в зале замерли. Все взгляды устремились на новобрачных. У Эви озноб пробежал по коже, она удивленно и вопросительно смотрела на Рашида.

Рашид что-то еле слышно прошептал на родном языке. Наверное, молитву, подумала Эви. Потом нашел ее похолодевшую руку – Эви почувствовала, как дрожат его длинные сильные пальцы, – и сжал ее.

– Кисмет, – только и сказал он. Кисмет. Воля Аллаха. Их судьба.

У Эви отлегло от сердца. Она наконец улыбнулась. Руки Рашида крепко обняли ее, и он запечатлел на ее губах поцелуй.

На улице, когда они вышли, снова засверкали вспышки фотокамер, люди обрадованно зашумели. Эви улыбнулась в нацеленные на нее объективы, сделала вид, будто не услышала вопросов, и под руку с мужем направилась к ожидавшему внизу лимузину, который должен был отвезти их обратно в Вестхевен. Когда автомобиль тронулся с места, Рашид снова крепко сжал руку Эви. Она с улыбкой повернулась к нему, но его лицо оставалось серьезным.

– Ты выглядишь просто невыразимо прекрасно, – хрипловато прошептал он. – Но там, в Совете, ты была так печальна.

– Может быть, я хотела передумать, – поддразнила она его.

– Да? – все так же серьезно спросил Рашид.

– Кисмет, – она улыбнулась. Одним этим словом все для них сказано.

Рашид понимающе кивнул и снова склонился к ее губам. Но провести его невозможно – Эви отлично понимала, что рано или поздно ей придется объяснить ему причины своей печали.

В Вестхевене их не ожидали ни огромный навес, ни оркестр, ни сотни приглашенных на свадьбу гостей. Только немногие близкие родственники и самые хорошие друзья собрались в летнем домике, где местный священник готовился благословить их брак в традиции веры Эви.

Перед домом на поляне были расставлены деревянные столы. На них уже был сервирован праздничный обед.

Тетушка Селия тоже прибыла на свадьбу, но весьма разумно воздерживалась от бесед как с женихом, так и с невестой. И Гарри приехал в сопровождении очаровательного юного создания с огромными глазами, преданно взиравшими на него. Эви слегка насторожилась, когда Рашид подошел к ним перекинуться парой слов, но, увидев, как мужчины непринужденно засмеялись, подумала, что прежняя вражда, кажется, превращается во вполне приятельские отношения.

– Я отдал ему для выезда несколько лошадей, – объяснил Рашид Эви чуть позже, когда она спросила, о чем они говорили. – Нечто вроде компенсации за поражение. А сейчас я собираюсь тебя похитить…

Заглушая его слова, над ними зашумел вертолет, который спускался на поляну за домом. Женщины схватились за свои шляпки, чтобы их не унесло.

– Вот наша свадебная карета, – объявил Рашид.

– Я пойду переоденусь…

– В этом нет необходимости, – Рашид поймал ее руку и сжал. – Ты прекрасно выглядишь. Лучше поскорее попрощайся со всеми. У нас мало времени.

– Мне хотелось бы знать, куда мы собираемся лететь, – жалобно сказала Эви. – Может быть, я взяла с собой совершенно не то, что нужно!

Рашид не ответил – его внимание отвлекла леди Делахи, подошедшая к ним со слезами на глазах. Она крепко обняла дочь.

– Будь осторожна, береги себя, – сказала она. Эви до сих пор изумляла разительная перемена, произошедшая в матери с тех пор, как ее дочь побывала на краю смерти. Правда, когда Люсинда повернулась к зятю, ее голос приобрел прежние нотки. – Полагаю, ты тоже ожидаешь материнского объятия, – холодновато заметила она.