Если он порочен - Ханна Хауэлл

— Интересно, что будут болтать теперь, после того как я выгнал обоих из своего дома.

— Они могут покинуть бал пораньше, чтобы вернуться в Колинзмур и обобрать тебя до нитки.

— Им это трудно будет сделать, потому что там их уже ждут мои люди. Сегодня утром меня известили, что слуги с радостью их встретили. Возможно, дядюшка и Беатрис, приехав в Колинзмур, обнаружат, что их багаж уже упакован и готов к отправке.

Эдгар рассмеялся, потом сказал:

— Но Артур придет в ярость…

— Да, знаю. И надеюсь, что в ярости допустит какую-нибудь ошибку.

— Уж не хочешь ли ты схватить его при попытке убить тебя? До сих пор это не удавалось. К тому же он старается все делать чужими руками.

Джулиан пожал плечами:

— Пока у нас нет против него ничего такого, что могло бы стать основанием для привлечения к суду. Поэтому нам надо хоть как-то припереть его к стене.

— Значит, война?

— Да, война. — Джулиан нахмурился. — Правда, я не знаю, как далеко он пойдет. Конечно, у нас достаточно людей, чтобы защитить всех, но и Артур может многих переманить на свою сторону. Но у нас нет выхода. Пора с этим заканчивать.

— Да, действительно пора. — Эдгар снова протянул ему флягу. — А что прекрасная Хлоя? Дала согласие выйти за тебя замуж?

Джулиан сделал еще один глоток, потом пробурчал:

— Нет, пока не дала. И после того что ей пришлось сегодня пережить, возможно, уже никогда не даст.

— Успокойся, Джулиан. Не надо отчаиваться. Да, это ужасно неприятная процедура, но с другой стороны… Хлоя достаточно умна, чтобы понимать ее необходимость. Думай она иначе, вряд ли согласилась бы на это, не так ли? Но тебе, конечно же, придется пустить в ход все свое обаяние, чтобы добиться своего.

— В какой-то момент мне казалось, что я уже добился… — со вздохом пробормотал граф.

— Нет, это была всего лишь похоть, — возразил Эдгар. — Причем похоть взаимная. Поверь, ты бы не скомпрометировал ее, если бы она сама этого не захотела. Наверное, для многих женщин этого было бы вполне достаточно, поскольку наградой являлся граф Колинзмур, но только не для Хлои.

— Поэтому тебе следовало бы… Знаю-знаю, — перебил Джулиан. — Но я не собираюсь говорить ей о любви, которой не чувствую.

— Никто тебя об этом и не просит. Но она же тебе нравится, разве нет? И ты ведь доверяешь ей?

— Да, конечно. И меня не пугает ее странный дар, а также то, что он может передаться нашим детям. Но любая женщина ждет, что мужчина будет за ней ухаживать, а я…

— Совершенно не обязательно. Хлою вполне устроит, если ты все объяснишь ей и скажешь, что во всем ей доверяешь. Я знаю ее много лет. Поверь, в ней нет глупого романтизма. И я почти уверен, что она не откажет тебе. Она не хочет только одного: выходить замуж за человека, единственная цель которого — переспать с ней. Уверен, что Лео рассказал тебе, как плохо такие браки заканчиваются в их роду. Хлоя тоже это знает, и поэтому ей нужно гораздо больше, чем просто похоть, иначе она сделает все от нее зависящее, чтобы расторгнуть вашу помолвку. И если она действительно этого захочет, то наверняка добьется своего.

Джулиан кивнул и, вернув Эдгару флягу, пробормотал:

— Что ж, тогда пойду за ней ухаживать. Думаю, мне удастся доказать ей, что она мне нравится и что я ей доверяю. Видишь ли, у меня есть еще один козырь в рукаве.

— Какой же именно?

— Если она выйдет за меня замуж, то не потеряет Энтони.

— Используешь сына, чтобы склонить ее к браку?

— И глазом не моргну, — ответил Джулиан и сам себе удивился.

Удивился собственной решимости во что бы то ни стало жениться, хотя еще совсем недавно убеждал себя, что больше никогда этого не сделает.

Леди Эвелин, весь вечер наблюдавшая за сыном, заметила, как он отошел от Артура и Беатрис и присоединился к своему другу Эдгару. Взглянув на парочку, пытавшуюся убить Джулиана, она невольно поежилась. Хорошо зная обоих, она видела под масками вежливости лютую ненависть. Было ясно, что Джулиан привел в исполнение свою угрозу и велел им убираться из Колинзмура.

— Похоже, что до настоящего момента я не верила по-настоящему, что брат моего мужа и жена моего сына действительно желали смерти Джулиану, — пробормотала она, взглянув на Хлою.

— В это и впрямь трудно поверить, — согласилась та. — Когда размышляешь об их мотивах, то понимаешь: на свете немало таких же людей, как они, но далеко не все из них способны на убийство. Надо покончить с этим делом как можно быстрее, вменив им в вину попытку убить Джулиана. Полагаю, что это единственный способ сохранить в тайне все остальные преступления Артура.

— Да, наверное, — кивнула графиня. — Мне бы очень не хотелось, чтобы имя Кенвудов было запятнано. И все же мне не нравится, что Джулиан предстает в роли некоего жертвенного агнца во имя избавления нашей семьи от позора.

Хлоя погладила леди Эвелин по плечу.

— Не забывайте и о том, что он защищает честь всех тех, кого уже нет в живых. А государственная измена, — Хлоя понизила голос, — это преступление, которое может опозорить имя Кенвудов на многие века.

— Кажется, к нам идет леди Марстон. Какая встреча, сучье вымя! — Леди Эвелин улыбнулась. — Помнится, вы так сказали, когда выбегали тогда из Голубой гостиной. Замечательное ругательство, хотя и ужасно грубое.

— Да, конечно… — Хлоя немного смутилась. — Видите ли, я услышала это выражение на конюшне и…

— О, вот и леди Марстон! — Графиня расплылась в улыбке. — Миледи, позвольте представить вам мою компаньонку мисс Хлою Уэрлок.

Остановившаяся перед ними полная пожилая дама поднесла к глазам лорнет и принялась рассматривать молоденькую собеседницу графини.

— Она пришла с вашим сыном, не так ли? — сказала наконец толстуха. — Уэрлок, говорите? Вы похожи на Хелену Каммингс. Я знала эту девушку много лет назад.

— Это моя мать, — ответила Хлоя. — Она вышла замуж за сэра Джорджа Уэрлока, который умер семь лет назад.

— Я слышала, — кивнула леди Марстон. — Его сбросила лошадь.

— Да, верно, — со вздохом кивнула Хлоя.

Она тогда пыталась предупредить отца, но он не стал ее слушать. Она до сих пор гадала, почему отец не прислушался к предупреждению. Возможно, потому, что с безразличием относился к собственной жизни. И в этом она винила свою мать.

— Отец был очень хороший человек, — добавила Хлоя, снова вздохнув.

— Да, пожалуй, — согласилась пожилая дама. — Только он женился не на той женщине. Не хочу вас обидеть, дорогая, но Хелена была ужасно избалованной девицей. Вечно была всем недовольна и думала всегда только о себе самой.

Хлоя молча кивнула. На подобное заявление не стоило реагировать. Но все же эта пожилая дама вела себя довольно странно. Хотела обидеть собеседницу, но при этом уверяла, что не высказывалась о ее матери крайне неуважительно. Если бы Хлоя любила свою мать, то наверняка нашла бы для нее какое-то оправдание. Но увы, жизнь сложилась так, что оправданий для матери у нее не находилось.