В огне желания - Кэт Мартин

Проклятие! Он все время что-то предчувствовал и опасался, что это путешествие плохо кончится. Но что было делать? Остаться и ждать в Корпус-Кристи? Нет, это невозможно. К тому же в городе не оказалось Эгана и его людей, и это внушало Брендону надежду, что дорога безопасна. Ведь этот бездушный человек никогда, однако, не жалел усилий, защищая то, что считал своей собственностью.

Что это за индейцы? Скорее всего команчи, их земли расположены ближе. Брендон взмолился о том, чтобы Присцилле удалось спастись, но не очень верил в это. Вороной конь птицей стлался над землей, прижав острые уши и вытянув шею.

Очень быстро Брендон оказался на гребне холма, потом пронесся по дну узкой лощины, а оттуда было рукой подать до того места, где стреляли. Увидев, что происходит, Брендон похолодел.

Все было кончено. Оставалось лишь выяснить, где Присцилла и что с ней. Брендон осторожно подобрался ближе, спрятался за кустарником, привязал вороного и бесшумно двинулся к месту происшествия. Фургон лежал на боку, однако не потому, что перевернулся на ходу, как Брендон подумал вначале, скорее его намеренно опрокинули. Все его содержимое, кроме сундуков Присциллы, перекочевало на спины выпряженных мулов. Наряды девушки не интересовали индейцев. Впрочем, один из них все-таки продел руки в рукава чудесного розового платья, когда-то так восхитившего Брендона, и оно развевалось на индейце как мантия. Все прочее было разбросано по прерии и втоптано в пыль копытами мустангов.

Брендон заметил все это, отыскивая глазами Присциллу, но так и не нашел ее. Страх за девушку все сильнее сжимал его сердце. Наконец внимание Брендона привлекло что-то белое, едва заметное в зарослях мескита. Он начал подбираться ближе и вскоре увидел, что это и впрямь Присцилла, распростертая на земле посреди поляны. Она была без платья, но все еще в нижней юбке, которую пытался задрать повыше здоровенный индеец, раскрашенный чем-то синим. Девушка изо всех сил отбивалась, хотя и тщетно. К счастью, устраиваясь между ее ног, дикарь прижал к земле край нижней юбки девушки.

– Потерпи, малышка… – прошептал Брендон, словно Присцилла могла его слышать. – Мне нужно полминуты, не больше.

Перехватив винтовку поудобнее, он пополз к нескольким валунам. Не слишком высокие, они все же годились как укрытие при массированной атаке, которая, несомненно, последует за первым же его выстрелом. Вскоре Брендон уже пристроил винтовку между двумя валунами, для верности прицела. Промахнуться он не имел права. Коснувшись курка, Брендон бессознательно усмехнулся. Это была горькая и мрачная усмешка. Он подумал, что восемь пуль не так уж мало, если не промахнуться ни разу.

Широкая спина индейца была ему хорошо видна. Брендон взял левее и выше, прямо в сердце, и спустил курок. Несмотря на гортанные крики индейцев, выстрел прозвучал оглушительно. Когда кяманчи рухнул на Присциллу всей тяжестью, она закричала и забилась, отталкивая его. Брендон передернул затвор, снова прицелился и вторым выстрелом уложил еще одного дикаря, оказавшегося к нему ближе других.

Дальше начался ад кромешный. Индейцы залегли и начали отстреливаться, в основном из луков. Лишь из нескольких точек раздавались мушкетные выстрелы, но и без того почти над самой головой Брендона то и дело свистели стрелы. На этот раз он выжидал дольше и выстрелил, когда один из кяманчей поднялся, намереваясь перебежать ближе. Выстрел сразил его наповал. Из-за фургона показалась рука с револьвером – Брендон узнал в нем оружие, оставленное Присцилле, – послышалась гортанная команда. Тотчас все как один индейцы вскочили и бросились к лошадям.

Теперь, когда стало ясно, что нападающий всего один, они пришли в ярость и совершенно забыли об осторожности. Индейцы разделились, решив окружить валуны с двух сторон. Брендону удалось уложить еще двоих, но уже через несколько секунд рядом оказалось сразу трое. К счастью, они налетели с разных сторон и, нетерпеливо желая расправиться с ним, столкнулись друг с другом. Одного он сшиб с лошади прикладом, второго снял выстрелом, едва не получив удар томагавком по черепу. Поняв, что от следующего уклониться не успеет, Брендон вцепился в оленью кожу штанов и стащил всадника на землю.

Отчаянно лягаясь, индеец выбил ружье из рук Брендона, и они схватились врукопашную. В запале Брендон едва ощутил, как лезвие распарывает его руку выше локтя, но сделал рывок и защемил как клещами руку с ножом. Его противник, ничуть не уступавший Брендону в росте и силе, вцепился ему в запястье. Какое-то время они раскачивались, в четыре руки сжимая нож. Потом что-то мелькнуло на грани видения. Заметив движение, Брендон невероятным усилием развернул противника в ту сторону. Индеец принял на себя удар томагавка, предназначенный для него.

Руки индейца разжались, и Брендон, движимый отчаянием обреченности, повернулся с ножом в руках, готовясь принять скорую смерть. Однако, к его великому удивлению, перед ним вовсе не гарцевали верховые, намереваясь пронзить его сразу десятком стрел. Индейцы скакали прочь с криками и улюлюканьем, и он не сразу сообразил, что тому причиной.

Только присмотревшись, Брендон понял их замысел. Присцилла бежала к ущелью, надеясь укрыться там. Проклятие! Это был хитрый ход. Вместо того чтобы рисковать, индейцы решили отступить, прихватив самую ценную добычу. Брендон видел, как команчи настигли Присциллу, как один из них подхватил ее и бросил через седло. Ее приглушенные крики сразу стихли, хотя ноги и руки продолжали дергаться. Не забыли индейцы и о нагруженных мулах. Двое краснокожих тянули их за собой в поводу. Лошади убитых разбежались. Издав прощальный торжествующий крик, кяманчи повернули к северу.

«Ну, это у них вряд ли получится», – подумал Брендон с холодным бешенством и подхватил винтовку. Не обращая внимания на кровоточащую рану, он поспешил к вороному и вскочил на него. Конь тут же взял в галоп.

Обнаружить индейцев было нетрудно, ибо они оставляли за собой облако пыли. Мулы сильно уступали в скорости их горячим мустангам и замедляли движение, тогда как передохнувший вороной стрелой летел вперед.

Уже через несколько минут Брендон был на расстоянии выстрела. Бросив поводья и полностью доверившись лошади, он поднял оружие, упер приклад в плечо раненой руки и прицелился. Его интересовал только один всадник – тот, кто вез поперек седла Присциллу.

Искусный стрелок, он не промахнулся и на этот раз. Едва раздался звук выстрела, индеец откинулся назад, рванув поводья, отчего лошадь встала на дыбы и сбросила уже мертвого седока в овраг. Следом за ним упала и Присцилла. Брендон витиевато выругался, очень надеясь, что эта новая неожиданность не добавит им неприятностей. Остальные индейцы, мельком взглянув на погибшего товарища, ускорили ход.

Тревожась за Присциллу, Брендон пришпорил вороного, но тут девушка появилась на краю оврага. По-видимому, падение не нанесло ей вреда. Правда, она пошатывалась, но двигалась довольно уверенно. Брендон остановил лошадь, соскочил с седла и поспешил ей навстречу.

Увидев его, Присцилла побежала что было сил. Она не удивилась бы, если бы долго сдерживаемые слезы хлынули потоком. Однако девушка лишь дрожала всем телом, глядя на его пыльную, залитую кровью рубашку, растрепанные волосы и встревоженные глаза. Она видела, как индейцы бросились в атаку, видела и то, как Брендон боролся за свою жизнь, но ничем не могла ему помочь.