Черная пантера из Шиванипали - Кеннет Андерсон

а затем снова следует дальше. Благодаря этому он не только исчезает, когда атмосфера вокруг него слишком накаляется, но и переходит на новые угодья, на новое поле деятельности, где его приход является неожиданностью для населения. Как только убийства прекращаются, крестьяне по свойственному им легкомыслию начинают думать, что опасность миновала, забывают об осторожности и, когда хищник в конце концов появляется, один из них легко становится его добычей. А поскольку тигр движется по огромному кругу, он через месяц-два или даже больше — это зависит от протяженности его маршрута — обязательно возвращается на старое место.

Как я уже упоминал раньше в этой книге, имея терпение и располагая необходимой информацией — получить ее не так-то просто, — а также картой округа, на которой отмечены места и даты убийств, можно не только определить область охоты тигра, но и установить срок его возвращения в то или иное место с точностью до двух недель. Это одно из главных обстоятельств, помогающих охотнику составить правильный план охоты на людоеда.

Я изложил историю появления «челамского людоеда» или, как его чаще называют, «убийцы из Хайдарабада», которую значительно позже восстановил из разрозненных фактов. Боюсь утомить вас подробным перечислением убийств, совершенных им после того, как он убил и частично съел охотника за птицами из Газулапали. Каждый новый случай был похож на предыдущий.

Тигр все время менял свое местопребывание, курсируя между Газулапали и Челамой на юге и рекой Кришной в княжестве Хайдарабад на севере. Достаточно бросить взгляд на карту, чтобы понять, сколь велик был район его действий. К тому же после ранения, нанесенного ему у Мадиконды навабом, он удвоил и утроил обычную для людоеда осторожность и вскоре приобрел репутацию «сущего дьявола», какого-то сверхъестественного злого духа. Теперь он старался как можно больше объесть свою жертву сразу же после убийства и крайне редко возвращался к ней полакомиться вторично. Это не только создало значительные трудности для преследовавших его охотников, но и увеличило количество жертв. Ведь для утоления голода тигру приходилось чаще заботиться о добыче.

Область его охоты была обширной и глухой, его хищнические действия не получили широкой огласки, и лишь изредка в одной из местных газет появлялись краткие сообщения, уведомлявшие равнодушных читателей, что людоед еще раз потребовал себе дань. Так, за три с половиной года он успел совершить около восьмидесяти убийств. Только тогда заметили, в какую грозную опасность он превратился.

Нам эта цифра кажется чудовищной. Но для такой огромной страны, как Индия, где средняя продолжительность жизни в настоящее время не достигла тридцати лет, а раньше была и того меньше, где голод, наводнения, болезни уносят каждый год тысячи жизней и где тысячи людей умирают от укусов змей, где рождаемость настолько увеличивается, что, несмотря на раннюю смертность, выдвигает серьезные проблемы, восемьдесят людей, ставших жертвой тигра, — это всего лишь капля в океане.

К тому же количество жертв достигло этой цифры за тысячу триста дней, то есть тигр любил, как «гурман», только полакомиться человечьим мясом. Это означало, что он разнообразил свое меню домашними и дикими животными. Следовательно, тигр не отвергнет приманки, если охотник ему ее предложит.

Время от времени я читал в газетах сообщения об убийствах, совершенных тигром. Лесничество прислало мне несколько официальных писем с предложением попытать удачи в охоте на людоеда, но я оставался глух к этим просьбам. Работа не позволяла мне отлучаться надолго, да и область охоты людоеда находилась так далеко от Бангалура, что я не мог своевременно поспеть туда после извещения о появлении тигра или о новом убийстве человека. В то же время меня всегда интересовали проделки людоеда и слона-бродяги. Поэтому я договорился с лесничеством и полицейскими властями Мадрасского президентства и княжества Хайдарабад о том, что буду получать от них сведения о местах и датах убийств людей, и стал наносить их на карту местности. Последующее изучение карты показало, что хищник, по-видимому, от двух до трех месяцев охотится в районе Газулапали и Челамы, а затем отправляется на север и следующие четыре месяца проводит в Хайдарабаде, после чего возвращается обратно. Расстояние от Газулапали до Басавапурама составляет шесть миль, а от Басавапурама до Челамы — пять. Эти районы не только значительно ближе к Бангалуру, чем отдаленные области Хайдарабада, но меньше их по площади и соединяются с Бангалуром железнодорожной веткой. Наконец, они гуще населены, следовательно, я мог скорее рассчитывать на помощь и на своевременное извещение об «убийстве», чем если бы начал действовать в джунглях Хайдарабада.

Как видите, я тешил себя мыслью, что когда-нибудь попытаюсь выследить людоеда, но он вынудил меня перейти к решительным действиям. Однажды утром инспектор Департамента общественных работ отправился на дрезине проверить линию Челама — Басавапурам. В Индии дрезина представляет собой простую деревянную платформу на четырех колесах не более шести футов в длину с установленной на ней скамейкой из неструганых досок. Эту платформу толкают двое кули — дрезинщиков. Они наловчились ставить ступни точно на рельсы, чтобы не наступать на щебень, причиняющий босым ногам острую боль. На подъемах кули двигались шагом, на ровном месте гнали дрезину бегом, делая около восьми миль в час, а на склонах вскакивали сзади на платформу. Инспектор регулировал скорость, пользуясь ручным тормозом. Когда надо было пропустить проходящий поезд, дрезину на станциях снимали с рельсов.

В тот день она двигалась в выемке, прорезавшей возвышенную часть местности. Инспектор, нажав на тормоза, остановил тележку и вышел проверить канавы для стока дождевой воды по обе стороны полотна. Спешить было некуда: поезд ожидался не раньше чем через два часа. Один из дрезинщиков прилег на платформе и задремал, а второй вскарабкался на насыпь, достигавшую семи футов высоты, уселся и вытащил «биди» — дешевую индийскую сигарету, изготовляемую из необработанного табака, закручиваемого в его же листья. Он зажег сигарету и с удовольствием закурил.

Инспектор все больше удалялся от дрезины. Кули отбросил окурок первой биди, вытащил вторую, зажег ее и, глубоко затянувшись, равнодушно посмотрел на своего начальника. Тот в это время переходил линию, чтобы проверить канаву на другой стороне. По пути он оглянулся на дрезину со спящим кули и на его товарища. С обеих сторон железнодорожное полотно окаймляли джунгли, они начинались примерно в пятидесяти ярдах от него, но кое-где отдельные кусты подступали значительно ближе к насыпи. Инспектор обратил внимание на один довольно большой куст, возвышавшийся за курившим кули: ему показалось, что из-за куста высунулось «нечто» круглое, что шевелилось. Солнечный свет отражался в листьях куста мириадами сверкающих точек, но нижняя часть