Последняя ведьма Ксенай. Зов крови. - Элинара Фокс

— Ты по морю поскачи и карателю верни, как окажешься ты в море мне послание пришли. Встав, протянула камень Кайтону.

— Возьми, если захочешь меня увидеть, брось камень в воду, я услышу тебя.

Он не торопился брать камень с моей руки, как будто обдумывая, нужно ему это или нет, но потом всё-таки сдался и, взяв камень, положил в карман брюк.

— А теперь уходи, — сказала я серьезно, — тебе нужно покинуть город на время.

— Я не понимаю тебя, — удрученно сказал каратель, запуская руки в волосы. Жест отчаяния,

— но не могу оставить. Ты приворожила меня, околдовала!

— Ты же знаешь, что это не так, — вздохнув грустно, ответила я, — на карателей не действует магия.

— Да, знаю, но почему на сердце тоскливо, если ты не рядом? Почему я думаю о тебе постоянно? — крикнул он, порывисто жестикулируя руками.

— Это просто влечение и страсть, — ответила я, безразлично ухмыльнувшись. — Поверь. Скоро ты забудешь обо мне. И вот еще что, я стану женой Вереса, мы давно обговорили этот момент, так что прости…

Кайтон, услышав это, побагровел, глаза загорелись злостью, а руки сжались в кулаки. Он нервно дернул головой, будто горлу что-то мешало.

— Ты. — прошипел сдавленно, потом сглотнул и, переведя дыхание, продолжил, — а как же наша недавняя близость? Как же твоя инициация?

— Ну, инициация была вынужденной мерой, а вторая встреча неожиданная, не смогла отказать себе в удовольствии, — сказала я, пожимая плечами и мило улыбаясь, видя, как каждое мое слово больно бьет Кайтона в грудь.

"Жестоко, Деми, очень жестоко", — билась мысль в голове.

— Да пошло всё. — в сердцах бросил каратель и, махнув рукой, будто обрубая концы, развернулся и зашагал прочь с берега, ни разу не обернувшись. Видимо, принял единственно правильное для себя решение.

А я стояла и смотрела ему вслед, вытирая горькие слезы, которые ручьями хлынули по моим щекам. Я только что своими словами разрушила всё то хорошее, что было между нами. Но поступить по-другому не могла, просто не готова.

— Вот и всё. — прошептала я, всхлипывая и утирая рукавом слезы.

— А вот и нет ррр, — прозвучал голос моего пса, — всё только начинается. Ну что, когда отчаливаем?

Я бросила взгляд на своего единственного друга и решительно заявила:

— Прямо сейчас!

Раздевшись, зашла в воду по шею, привыкая к прохладе. Модрус уже кружил вокруг меня, перебирая лапами, как мельница.

— Ну что, кем будешь? — спросила зверя, подмигнув. — Может, крабом, ты явно к ним не равнодушен?

— Ну уж нет, — услышала ворчание пса, — они глу-пые и медлительные.

Я улыбнулась такому определению, хотела спросить, тогда почему ты за ними гонялся, но решила не обижать друга.

— Тогда рыбкой, быстрой и юркой? — предложила ему.

— Нет, — вновь возразил, — меня сож-рррут, а я даже укусить не смогу.

Закатив глаза к небу, я фыркнула.

— Ну тогда кем тебя обратить? На акулу ты не тянешь, уж извини.

Мордус задумался да так, что забыл, как грести, и тут же ушел под воду с головой. Я схватила его за загривок и выдернула обратно, от чего мне в лицо громко чихнул.

— Фу-у-у, — недовольно скривилась я, — не культурный пес.

— Какая культу-ррра, я чуть не захлебнулся! — возмутился Мордус. — Я пррри-думал!

— И…?

— Преврати меня в осьминога, покусать не покусаю, но задушить смогу.

Я засмеялась такому выбору, но спорить не стала.

— Ладно, только потом не ной, — предупредила я и, закрыв глаза, стала читать заклинание. — Как день и ночь меняются и в сутки превращаются, так и пес мой обернись, в осьминога превратись.

Открыла глаза и не увидела Мордуса на поверхности, зато мою ногу обвило что — то скользкое и прохладное. Дернулась в сторону от неожиданности, пнув бедное существо.

— Ну и чего бррры-каемся-то, — обиженно пробубнил зверь.

— Извини, с непривычки, — пискнула я. — Ну как там, под водой? — спросила его с любопытством.

— Мок-ррро, но кррра-сиво, — был мне ответ, — давай ны-ррряй и поплыли, хочу пррро-верить ско-рррость у этого существа.

По телу побежали мурашки от страха, стоило лишь представить, как погружаюсь под воду. С учетом того, что плавать я не умею и вообще боюсь глубины. Но делать нечего, мне придется совершить невозможное.

Амэри же дышат свободно под водой, значит, и я смогу. Зажмурившись, прошептала заклинание и ощутила, как по телу пробежалась легкая волна с ног до головы, а потом за ушами шевельнулись жабры, отчего я вскрикнула испуганно и осторожно поднесла руки к шее, нащупывая их. Вдох — и они закрылись, выдох — и открылись! Повторив так еще пару раз, убедилась, что могу выдыхать свободно, но вот как это будет работать под водой…

Никак не могла заставить себя погрузиться с головой. Мордус, поняв мою нерешительность, отплыл подальше, а потом на всей скорости впечатался мне в бедро, тем самым заставляя потерять равновесие и уйти под воду. С испугу задержала дыхание и стала озираться, ища причину своего падения. Мордус кружил вокруг меня, смешно дергая щупальцами и совершая прыгающие движения вперед.

— Дыши, — сказал зверь, подплывая ближе, я хотела схватить его, но в воде все движения замедлялись, и даже достать до зверя не получилось, — дыши, глу-пая хозяйка, — вновь приказал Мордус.

Наконец решившись, сделала вдох. Почувствовала, как вода хлынула в легкие, глаза испуганно округлились, и я вновь сжала губы, боясь теперь выдохнуть. Паника захлестнула с головой, заставляя барахтаться и пытаться выплыть на поверхность. Но зверь не давал мне этого сделать, постоянно толкая то в один бок, то в другой и заставляя отступать на глубину.

— Пррро-сто выдохни и вдохни вновь, — комментировал Мордус, кружа рядом со мной, — пррро-сто дыши, не бойся.

Решила послушаться его и начала медленно выдыхать, а потом вдыхать, чувствуя, как вода проходит через легкие и выходит через жабры. Как здорово! Я дышу прямо, как рыба!

— А я о чём! Вечно ты паникуешь ррра-ньше времени, — фыркнул ворчливо мой осьминог.

Привыкнув к дыханию, позволила себе осмотреться, первым делом глянула на себя, желая убедится, что нагота скрыта. На мне был комбинезон из тончайшего блестящего материала, будто миллион мелких чешуек покрывал его. Он был как вторая кожа, плотно обтягивая тело, но по крайней мере не просвечивал.

Я провела по комбинезону рукой, чувствуя кожей тепло своих ладоней, настолько тонкая ткань. Подняв руки перед глазами, растопырила пальцы и с интересом уставилась на прозрачные перепонки между ними. Ух ты! Глянула на ноги — и там так же. В душе поднялась какая-то детская радость. Как же это здорово, уметь плавать и дышать под водой. Теперь я понимала восторг брата и его нежелание возвращаться на сушу.