Губернатор - Адам Пшехшта

– Я так понимаю, что рассчитывать на власть мы не можем? – уточнил Рудницкий.

– Нет. Тайная полиция убедила царя, что это безнадежно и нет смысла ослаблять Конвой. Генерал Малютин хотел помочь, но не может проигнорировать прямой приказ Его Величества.

– Кто такой Малютин?

– Начальник Конвоя. Сашка заменял его какое-то время по состоянию здоровья, а сейчас он вернулся на службу.

– А ваши?

– Какие, к черту, наши?!

– Ну, знаешь… – Рудницкий сделал неопределенный жест.

Матушкин посмотрел на него из-под нахмуренных бровей, нервно помешивая кофе.

– Не хочу даже думать, что ты имеешь в виду и откуда ты это знаешь, – ответил он через минуту. – Повторяю: никто нам не поможет.

– А неофициально? – вмешалась Анастасия.

– Десяток солдат и офицеров сейчас в отпуске. Я мог бы стянуть дюжину. В гарнизоне знают и любят Сашку, возможно, я смогу собрать взвод добровольцев. Человек двадцать, – пояснил он, видя выражение лица алхимика. – Это максимум, если нам нужно спешить. А мы должны поспешить, правда?

– Правда, – подтвердил Рудницкий. – Но этого слишком мало. Нам нужно огневое преимущество. Не знаю, с чем столкнулся Сашка, но если у него проблемы, значит, винтовок не хватит.

– Возможно, – признал Матушкин. – Они взяли с собой даже пулемет Льюиса. Лучше было взять броневик, но это почти невозможно.

– Почти? – переспросил алхимик.

– Сейчас на территории Петербурга находятся три броневика Накашидзе-Шаррон с тяжелыми пулеметами системы «Максим». Проблема в том, что заведующий военными гаражами полковник Тургенев имеет репутацию ужасного служаки. С другой стороны, я знаю, что он воевал на Кавказе в том же полку, что и Сашка.

– Нужно посетить его. И договориться, – задумчиво произнесла Анастасия.

– Я не могу одновременно собирать солдат и вести переговоры с Тургеневым, – заметил Матушкин. – Кто-то должен мне помочь.

– Я займусь броневиками, – решил алхимик. – А этот Тургенев не родственник писателя Тургенева?

– Да, и даже очень близкий. Думаю, отсюда и его усердие – писатель Тургенев никогда не пользовался поддержкой власти и даже был арестован. Полковник всю жизнь старался выйти из его тени, но, похоже, не слишком преуспел, иначе был бы генералом.

– Нужная информация, – буркнул Рудницкий. – Ну, за работу, до того как царь решит отдать приказ не выпускать нас из дворца.

Матушкин неохотно поморщился: было видно, что замечание про царя ему не понравилось, но он не стал протестовать.

– Будет лучше, если выйдем по отдельности, – сказала Анастасия. – Я пойду первая. Попытаюсь достать немного первичной материи.

– Только незаметно и без эксцессов! – беспокойно сказал алхимик.

– Я воплощение рассудительности и деликатности, – заверила она, похлопав его по щеке.

– Ага, как же! – хмуро согласился Рудницкий. – Я уверен, что барон Куракин полностью поддержал бы этот тезис.

Девушка погрозила ему пальцем, после чего исчезла за дверью.

– Что за Куракин? – поинтересовался Матушкин.

– Он ранил ее во время битвы во дворце. Анастасия переломала ему все кости, а потом сломала шею, – объяснил алхимик.

– Но она достанет нам эту первичную материю?

– Достанет. Немного есть в бронированном шкафу в комнате цесаревича. Проблема в том, чтобы открыть сейф, – нужно два ключа. Один у меня, а второй у Гуэрини.

– И ты считаешь, что…

– Я считаю, что у профессора Гуэрини сегодня будет тяжелый день, – закончил Рудницкий. – Ладно, моя очередь. На тебя внимания не обращают, так что выйдешь последним.

Когда он оказался в коридоре, то сразу же поспешил к лестнице, стремясь как можно быстрей покинуть дворец. «Если этому жандарму действительно так хочется смерти Сашки, уверен, он не будет стоять в стороне от организации спасательной экспедиции», – подумал он.

Выходя из-за угла, он едва не столкнулся с молодой, хорошо одетой женщиной.

– Добрый день, Олаф Арнольдович, – поприветствовала его Люда фон Крис. – Куда вы так спешите?

– У вас есть тут экипаж? – ответил он вопросом на ее вопрос.

– Что-то получше: автомобиль. «Штутс Беаркат»[11], – добавила она.

– Быстрый?

– Очень. Сто верст в час.

– Я надеюсь, что ваш шофер умеет управлять этой машиной, – буркнул Рудницкий. – Мне нужно как можно быстрей увидеться с тетушкой. Вы одолжите мне свой автомобиль?

– К сожалению, это двухместная конструкция. Я сама поведу, я – автомобилистка. Вы не знали? – сладко протянула Люда фон Крис.

Рудницкий пытался сохранить равнодушное выражение лица, но, похоже, ему это не удалось, поскольку девушка искренне рассмеялась.

– Вы мало знаете современных девушек, правда?

– Правда.

– Ну что, идемте? Вы же спешите.

– Идемте.

– Не грустите, поездка на автомобиле такого класса – это незабываемое впечатление. Разве вы никогда не хотели обогнать ветер?

– Наверное, нет.

– А сейчас?

– А сейчас мне хочется перекреститься.

Девушка снова рассмеялась и потащила его за руку, не обращая внимания на слуг и охранников.

– Со мной вы в безопасности. Обещаю.

Алхимик не ответил – джентльмену не пристало перечить даме.

* * *

Княгиня Волконская не выглядела удивленной, увидев Рудницкого в компании с барышней фон Крис, а снисходительная улыбка свидетельствовала, что она не против углубления их отношений. К сожалению, повод, из-за которого он приехал к Марии Павловне, не имел ничего общего с молодой аристократкой.

– Тетушка, – сказал он, прерывая приветственные церемонии. – Нам надо поговорить. Немедленно. Это дело не терпит отлагательств.

Мария Павловна нахмурила брови, испугавшись не только его тона, но и его обращения. Несмотря на многократное позволение, Рудницкий всегда обращался к ней только по имени и отечеству, чтобы избежать фамильярности.

– Извинишь нас, Люда? Мы отойдем на минутку, а тем временем слуги подадут тебе чай и пирожные.

– Может, я могу вам чем-то помочь, – спросила девушка. – Из поведения Олафа Арнольдовича я понимаю, что у вас серьезные проблемы.

– Олаф? – княгиня обратилась к алхимику.

– Подозреваю, вы бы предпочли не знать, – нетерпеливо ответил Рудницкий. – Возможно, нам придется действовать на грани закона. Или за его пределами, – добавил он тише.