Взращение грехов - Чингиз Абдуллаев

— Воду для нас, а водку в качестве взятки купил у дежурной.Она продает их с шестидесятипроцентной наценкой.

— Вот мерзавка, — улыбнулась женщина, — извините, я в такомвиде.

Она взяла фен и прошла в ванную комнату. Дронго открылбутылку воды, немного налил себе в стакан, залпом выпил. Затем уселся в кресло.Она вышла из ванной уже с высушенными и собранными волосами. Уселась напротивнего.

— Давайте познакомимся, — предложила незнакомка, — япричинила вам столько неудобств. Но вы не беспокойтесь, я скоро уйду. Посижу вхолле.

— Я уже там был. Должен сказать, что после того как я принялдуш, там мне показалось довольно неуютно. Сильно дует и неприятная дежурная.Кстати, вам нельзя отсюда уходить. Вы должны меня спасти.

— От чего?

— Дежурная обещала прислать мне двух или трех девочек. Есливы уйдете, она выполнит свою угрозу. Представляете, что они со мной сделают?

Она улыбнулась.

— Вы меня все равно не убедили, — возразила незнакомка, — новсе равно давайте знакомиться. Меня зовут Инна. А как вас?

— Меня обычно называют Дронго, — сказал он привычную фразу.

— Не может быть, — неожиданно сказала она, — этого просто неможет быть. Вы тот самый эксперт, о котором так много говорят? Вы тот самыйДронго?

— Теперь я начинаю чувствовать себя не в своей тарелке. Чтозначит «тот самый»? Насколько я знаю, никто так себя не называет. Никто, кромеменя. Вы обо мне слышали? Или мы знакомы?

— Нет, — удивленно произнесла она, все еще недоверчиво глядяна него, — честное слово, я не могу вам поверить. Неужели вы действительно тотсамый Дронго? И вы остановились здесь, в этой гостинице, в Новгороде? Что выздесь делаете? Почему вы здесь?

— Я приехал сюда со своим молодым другом, адвокатом, —пояснил Дронго, — он находится здесь в командировке в качестве прикрепленногоадвоката по одному уголовному делу, где его клиента обвиняют в довольносерьезном преступлении. Он попросил меня помочь. Учитывая, что я был другом егоотца, который погиб у меня на руках, я решил приехать вместе с ним. А так как умолодого адвоката не может быть больших средств для того, чтобы проживать в дорогомотеле, мы решили поселиться именно здесь. Будет неправильно, если я перееду вдругой отель или тем более предложу ему жить там за мой счет. Он оскорбится, иправильно сделает. А жить за его счет в дорогом отеле я считаю простонепорядочным.

— Теперь вижу, что вы действительно тот самый эксперт, окотором я много слышала, — кивнула Инна. — Дело в том, что я работаю вВильнюсе. Приехала сюда в командировку и завтра утром уезжаю обратно в Литву.Работаю в адвокатской конторе Эймутиса Араминаса. Вы, наверно, о нем слышали,он дважды выполнял какие-то ваши поручения.

— Да, — кивнул Дронго, — теперь я понимаю, где именно вымогли слышать обо мне.

— Я даже не думала, что смогу вас когда-нибудь увидеть, —призналась Инна, — мне казалось, что вы заняты расследованием таких важных исложных дел, что постоянно курсируете между Парижем, Москвой, Лондоном иНью-Йорком. И вдруг здесь, в этой гостинице. И такая встреча. Когда вы пошлисмотреть мой номер, я подумала, что вы обычный ловелас. А потом вы предложилиуйти, и я поняла, что была слишком хорошего мнения о себе и слишком плохого овас.

— Все понятно, — сказал Дронго, — вы из Литвы. Свободноегосударство и свободная женщина. Если бы здесь оказалась женщина с Кавказа, онаосталась бы в своей комнате под напором капающей с потолка воды и никогда бы неподнялась в чужой номер к незнакомому мужчине. Если бы здесь была женщина сУкраины или из России, она бы, возможно, поднялась наверх, но никогда бы нестала переселяться в мой номер и тем более принимать здесь душ. Если внизупоявилась женщина из Прибалтики, то она не только поднимется наверх, но испокойно примет душ в номере, который ей уступил незнакомец. Конечно, все этодостаточно условно, и среди любых женщин могут попасться различные типы людей,но в общем степень свободы определяется и менталитетом женщин, и рамками ихдозволенного поведения. Если мы пойдем дальше на юг, то иранская женщина простоне имеет право беседовать с незнакомым мужчиной, открыв свое лицо.

— Мне повезло, что я приехала не из Ирана, — улыбнуласьИнна, — но, в общем, вы, наверно, правы. Степень свободы диктуется обществом ив первую очередь поведением самих женщин.

В этот момент в дверь постучали. Дронго усмехнулся.

— Кажется, сейчас нашу свободу будут подвергать серьезнымиспытаниям, — пошутил он.

Он подошел к двери. Так он и думал. На пороге стояладежурная и ядовито улыбалась.

— Я не поняла насчет девочек, — ласково сказала эта стерва,— они вам понадобятся или нет?

— Обязательно, — кивнул Дронго, — только не сегодня. Давайтедоговоримся, что мы перенесем наши встречи на… Когда вы дежурите в следующийраз?

— Через два дня на третий, — сообщила дежурная.

— Значит, договорились, — вызовем всех на третий день. Илитретью ночь.

— Может, аванс дадите прямо сейчас? — спросиласообразительная дрянь.

— Ни в коем случае, — возмутился Дронго, — если я сейчас дамвам аванс, значит, я вам не доверяю. Я не могу оскорбить вас таким недоверием.Ни в коем случае. Идите вниз и знайте, что ровно через две ночи мы с вами сновавстретимся.

Он закрыл дверь.

— Настоящий балаган, — прошептал он, — в гостиницах такогокласса можно получить все приключения на полную катушку.

— Мы заказывали отель по Интернету, — сообщила Инна, — а тамбыли такие картинки и указано, что это трехзвездочный отель. Поэтому я сразусогласилась.

— В следующий раз не доверяйте Интернету, — посоветовалДронго. — Значит, мы с вами коллеги?

— Почти, — улыбнулась она, — только я адвокат, а вы…

— Сейчас я даже помощник адвоката, — ответил он. — И выдавно живете в Литве?

— Всю жизнь, — ответила она, — я родилась в Вильнюсе вшестьдесят пятом. Некоторое время жила в Ленинграде, когда училась там вуниверситете. С восемьдесят второго по восемьдесят седьмой. Потом снова вернуласьв Литву. У нас там начались такие события. Но вы, наверное, помните. Сначалаперестройка, потом лозунги, потом борьба за демократию, потом кровь, танки наулицах, стрельба, потом общий распад, развал. А затем мы начали жить в своеймаленькой и уютной стране. В Литве не было таких проблем, как в Эстонии или вЛатвии. Всем сразу дали гражданство, всем, кто хотел. И я стала гражданкойЛитвы. Успела выйти замуж, родить дочь, потом развестись. В общем, все как увсех людей. В девяносто шестом решила основать свое дело, но быстро прогорела.В девяносто девятом пришла в адвокатскую контору Араминаса и осталась там уженадолго. Вот и вся моя история. Дочь уже взрослая, ей девятнадцать. Наверно,скоро выйдет замуж, у нее есть друг.