Привет, красотка! - Патрик Санчес

Любитель больших. Как дела?

СуперРуби. Средне… а у тебя?

Любитель больших. Держу себя за конец.

Руби от души позабавило, что люди, в обыденной жизни боящиеся лишний раз пикнуть, в Интернете признаются первому встречному, что плавятся от возбуждения. Информация в папке «Любитель больших», как и в ее собственной, оказалась скудной: тот искал «большую девочку, способную справиться с большим мальчиком».

СуперРуби (покривив душой). Я тоже на взводе.

Любитель больших. У тебя классный файл!

СуперРуби. Спасибо! Любитель больших. Насколько ты полная, можно спросить?

СуперРуби. О, очень полная!

Любитель больших. Ну насколько?

СуперРуби. Я девочка в теле.

Любитель больших. Тайна, что ли?

СуперРуби. Вот именно!

«Ух ты, — возликовала Руби, — да я таинственная женщина! Ничего не зная о собеседнике — как он выглядит, сколько ему лет, где живет, — я кокетничаю онлайн, как заправская соблазнительница. Толстая Руби Уотерс флиртует! Флир-ту-ет!!!»

Любитель больших. Что привело тебя в чат?

СуперРуби. Скучно стало.

Любитель больших. Скучно? Ну, мы это поправим. Я представил тебя, прочитав файл, и чувствую, что покорен.

СуперРуби. Спасибо!

(«Какое убожество, — отругала себя Руби, — парень пишет, что покорен, а ты в ответ мямлишь «спасибо»!»)

Любитель больших. На здоровье. Живешь в Логан-сёркл?

СуперРуби. Ага.

Любитель больших. Я в Александрии. Недалеко.

СуперРуби. Да.

Любитель больших. Так кого ты ищешь?

СуперРуби. Да кто попадется.

Любитель больших. Хм-м… Ты меня заводишь,

СуперРуби. (Руби не заводила мужчин с тех пор, как три года назад заставила Уоррена полоть сорняки на тридцатишестиградусной жаре.) Я хочу обладать твоим роскошным телом… ласкать его… лизать… массировать!

Руби ощутила горячие толчки в таких местах, о которых не вспоминала много месяцев. Незнакомый мужчина пробудил в ней нечто неведомое и незабываемое. Она неуверенно подумала, что это, наверное, называется чувствовать себя сексуальной.

Любитель больших. Я хочу с тобой встретиться.

Что-о-о? Вот еще!

СуперРуби. Я подумаю.

Любитель больших. Может, сегодня? Раскрою тебе новые горизонты, которых ты никогда не забудешь.

«Нуда, сейчас, — подумала Руби, — так я и помчалась к незнакомцу посреди ночи».

Любитель больших. Заходи на палочку чая! Выпьем, познакомимся…

СуперРуби. Я уже думаю.

Девушка покрылась испариной, осознав, что и впрямь колеблется, не поехать ли на свидание. Глупо лететь на зов, ничего не зная о собеседнике; с другой стороны, у нее два года не было секса. А вдруг это судьба? Может, говоря словами известного актера Арсенио Холла, нашелся покупатель на ее товар?

Любитель больших, Я еще побуду в чате — вдруг ты решишь, что готова увидеть ночное небо в алмазах. До связи!

Черт, она его сейчас потеряет, вот откажется прийти, и он уйдет к Пухлой Пенелопе или Большой Лоле. У Руби закружилась голова, ее бросило в жар. Глубоко вздохнув, еле сдерживая дрожь, девушка набрала ответ.

СуперРуби. Если, ты меня приглашаешь, давай адрес.

Ванда сидела в своей комнате в компании Тако. Руби пыталась увести песика в свою комнату, но тот не желал отходить от Ванды. Не питая особой любви к собакам, Ванда не пустила Тако на кровать, но терпела его соседство на полу.

Переключая каналы, Ванда нашла интервью с Джил Уилан, сыгравшей Вики, дочь капитана Стибинга, в «Корабле любви». Шла передача ««Интимный портрет», или «Е! Правдивая голливудская история»». Ванда стала смотреть, несмотря на то что не любила, вернее, боялась подобных передач с участием очередной вчерашней знаменитости, зачастую моложе ее самой, чья карьера уверенно катилась вниз. Несколько лет не появляясь в приличных ролях, актрисы традиционно ссылались на важность «роли матери», хотя готовы были продать первенца в рабство, лишь бы получить вызов на кастинг куда-нибудь, кроме ночных рекламных роликов. Ванда лишь посмеивалась, когда героини шоу оправдывали творческий простой материнством: еще бы, такая причина выглядит солиднее, чем, к примеру, увлечение торговлей запчастями или карьерой продавщицы джинсов в «Гэпе».

Ванда смотрела биографические шоу, как другие смотрят ужастики, — страшно, временами противно, но не оторвешься от упоительного рассказа о жестокости индустрии развлечений: сегодня ты на пике популярности, и о тебе говорит весь город а завтра все, на что можешь рассчитывать, — эпизод в проходном фильме. Но решимость тридцатипятилетней Ванды добиться успеха в модельном бизнесе лишь крепла. Препятствий немало: раса, вес, возраст — список можно продолжать. Но у нее есть целеустремленность, очарование и природная красота, чему она лишний раз порадовалась, когда в конце интервью Джил Уилан поясняла, что мало снимается, потому что все силы отдает материнским обязанностям.

Когда пошли титры, Ванда переключила телевизор па «Тунайт шоу», где Джей Ленно расспрашивал Халли Берри о последнем фильме, не упустив возможности вспомнить о награде Академии, присужденной актрисе в 2002 году. Ванда любила Халли Берри и считала ее красавицей, но когда ту назвали лучшей актрисой года и в вашингтонских теленовостях всячески муссировалось, что «Оскар» впервые достался темнокожей, на экране показали белую мамашу Халли. Ванда была счастлива, что хоть кто-то из темнокожих получил «Оскара», но в целом Голливуд недалеко ушел от времен Дороти Дэндридж и Лены Хорн[53]: первая темнокожая актриса, получившая «Оскара», оказалась всего лишь мулаткой.

Церемонии вручения наград Академии, «Эмми» и «Золотого глобуса» всегда вызывали у Ванды рвотные спазмы: ее возмущало, что национальные меньшинства в Голливуде представлены чисто символически. Пару лет назад Ванда с другими продавщицами затеяли игру, придумывая, каких актрис выбрали бы на свои роли в автобиографическом фильме. Белые продавщицы без труда справились с задачей: Саре Смит хотелось, чтобы ее играла Села Уард, Бетси Картер остановилась на Мэг Райан. У Ванды выбор был невелик, тем более что пришлось выбирать среди дам аналогичной комплекции: разве что Опра Уинфри (которая бывала толстой лишь временами), Стар Джонс и, может, Пайн-Сол Леди, популярная комедийная актриса, — словом, ни одной настоящей кинозвезды. У продавщицы Норы Вальдес из Перу было три варианта: Сельма Хайек, Дженнифер Лопес или Пенелопа Крус. А азиатке Дженис Ким впору было посочувствовать: если бы не Люси Лю, девочке решительно не из кого было бы выбирать.