Волчара - Лина Филимонова

ним.

Мы отрываемся друг от друга, чтобы вдохнуть немного воздуха. А то головокружение уже просто нереальное от недостатка кислорода.

— Зайка, хочешь еще шампанского?

Я отрицательно мотаю головой. Я и первый бокал едва отпила. Зачем мне шампанское, если меня пьянят поцелуи?

— Нарзана? — предлагает заботливый Волчара.

Я киваю.

И жадно пью газированную бодрящую водичку.

А Варлам в это время жадно смотрит на меня… Как мне нравится этот взгляд! Как приятно чувствовать себя сексуальной и желанной!

Даже без вечернего платья и красной помады.

От неловкого движения немного воды проливается мне на грудь. Прямо в вырез рубашки. И Варлам слизывает эти капли…

А потом отрывается от меня и продолжает разглядывать.

— Зайка, у тебя такие глаза…

— Какие?

— Нереальные. Синие. И немного зеленые. И еще капельку фиолетовые. А еще — сумасшедшие…

— Кто бы говорил! — смеюсь я. — У тебя сейчас совершенно безумный взгляд.

— Ну я-то определенно сошел с ума от тебя!

Мне хочется сказать: я тоже.

Но я не говорю. Просто молчу и улыбаюсь. Купаюсь в его восхищении…

И таким же жадным взглядом разглядываю его мускулистые руки. Рубашка так и натянулась на бицепсах, а закатанные рукава обнажают мощные предплечья. Я уже гладила их… И хочу еще!

Варлам притягивает меня к себе. Я кладу ладони на его мощную шею. Слегка впиваюсь в нее ногтями. Почему-то захотелось… С его губ срывается какой-то рычащий стон…

И тут нам приносят хачапури.

Да не хочу я больше есть! Но Варлам неумолим:

— Зайка, это очень вкусно!

— Я верю. Но я наелась хинкали.

— У нас еще не было поцелуя со вкусом хачапури…

— А вот это аргумент!

Я съедаю кусочек. Это, и правда, нереально вкусно! Но поцелуй вкуснее в тысячу раз…

Сейчас Варлам целует меня как-то по-другому. Еще горячее. И глубже. Ритмично проникая языком в мой рот.

Боже…

Не надо долго думать, чтобы понять, на что это похоже. Я и так вся горела. А теперь вспыхиваю еще сильнее. Внизу. В том самом местечке…

Нервно сжимаю колени. Выгибаюсь.

Рука Варлама на моей пояснице. Он понимает, что со мной происходит. Да, он все знает…

Я чувствую влагу в трусиках. И мне вдруг становится неловко. Я вспоминаю, что мы, вообще-то, в ресторане. Да, в отдельной кабинке. Но сюда то и дело заглядывает официант. И вообще… Тут же не стены, а просто решетчатые перегородки…

Отодвинувшись от Варлама, я поправляю юбку. Беру в руки стакан. Пытаюсь освежиться Нарзаном. Но прохладнее мне не становится.

— Может, закажем мороженного? — предлагаю я.

— Конечно!

— А то я вся горю…

А этой фразой я поджигаю его. Подливаю бензина в и без того полыхающий костер.

— Зайка… — рычит он.

И надвигается на меня.

Я отползаю от него, насколько это возможно на небольшом диванчике.

Он нависает надо мной. Я упираюсь ладонью в его грудь — мол, притормози, Волчара! А сама облизываю губы…

Как мне нравится его дразнить! Как нравится играть с огнем…

Но Варлам вдруг отстраняется. И хватает стакан с Нарзаном. Ему тоже надо освежиться.

— Зайка, ты не бойся. Я не зверь какой… Я все понимаю. И умею. Я буду за тобой ухаживать. И не буду никуда торопить. Цветы, конфеты, бриллианты…

Да что это с ним такое?

Я же просто играю! С чего вдруг он стал таким нерешительным? В прошлый раз вел себя как необузданный зверь, а сегодня решил превратиться в ласкового щеночка… Верните мне зверя!

— Не надо за мной ухаживать, — бурчу я.

— Не надо?

— Нет. Я не хочу бриллианты.

— А что ты хочешь, моя прелесть?

— Поехали к тебе.

Он аж закашливается, подавившись Нарзаном. И спрашивает с непонятной интонацией:

— Зачем?

— Как зачем? В шахматы играть.

41

Варлам

— Шахматы доставать? — спрашиваю я.

— Конечно, — отвечает Зайка.

И смотрит на меня дерзким взглядом. Но в следующую секунду смущается… Моя ты прелесть! Строишь из себя опытную и смелую волчицу, а хвостик-то дрожит.

И это охренеть как заводит…

В машине я вел себя прилично. Держал Яну за руку, рассказывал ей, как меня учил играть в шахматы друг и как мы рубились с ним целыми днями напролет. Так что я стал почти гроссмейстером.

Правда, не уточнил, при каких обстоятельствах это происходило. И почему у меня было так много свободного времени… Да, моя юность была криминальной. И в места не столь отдаленные мне тоже посчастливилось попасть. Ненадолго. Но достаточно, чтобы мозги вправились и захотелось сменить вектор применения своих организаторских способностей.

Больше в криминал я не лезу. Но он постоянно лезет ко мне…

Я достаю шахматную доску. Раскладываю на журнальном столике. Том самом. В той же комнате, где я в прошлый раз привязал Зайку к стулу…

Вот у меня тогда предохранители сорвало!

Сейчас я себе такого не позволю. Потому что понимаю, что с нежной Зайкой надо обращаться нежно…

Яна расставляет фигуры. И делает первый ход. Съедает мою пешку. Что-то я задумался…

— Раздевайся! — внезапно командует она.

— Что?! — охреневаю я.

— Мы играем в шахматы на раздевание.

— Что же ты сразу не сказала?

— Вот сейчас говорю. Снимай что-нибудь.

Я тянусь к носку…

— Пф-ф-ф! — фыркает Зайка. — Что за детский сад? Снимай штаны!

— Серьезно?

— Абсолютно.

Если девушка просит меня снять штаны — я снимаю. Уговаривать точно не надо. Хоть и странновато сидеть перед Зайкой в рубашке и трусах — пофиг. Мне. А ее, кажется, немного смущает мой железный стояк, который боксеры никак не скрывают.

Она бросает на меня быстрые взгляды, но сразу отводит глаза…

— Есть!

Блин. Пока я разглядывал ее смущенное личико, она сожрала еще одну мою пешку. Как так? Я же лучше играю!

— Снимай трусы, — командует Зайка.

— Серьезно?

— Да.

— Я же сниму! — угрожающе произношу я.

— Жду с нетерпением.

Блин…

Одно дело — раздеваться в порыве страсти, срывая одежду и с девушки, и с себя. И совсем другое — раздеваться у нее на глазах, когда она сидит одетая. И смотрит на тебя изучающим, чуть ли не критическим взглядом.

— А ты? — спрашиваю я.

— Я пока выигрываю.

Зайка бросает взгляд на доску и — сжирает еще одну пешку.

— Не заметила, — комментирует она. — Вторая тоже подставилась.

Да блин…

Я начинаю расстегивать пуговицы рубашки.

— Медленнее, — шепчет Зайка.

— Что?!

— Сексуальнее…

Стриптизером я еще никогда не был. Ни разу в жизни. Да пофиг. Хоть поржем.

Я изображаю страстный стриптиз. Зайка хохочет. А потом выдает:

— А теперь сделай то, что в прошлый раз заставил сделать меня.

— Что именно?

— Ты знаешь.

Конечно, знаю.

— Это