Радиоактивный ветер - Алексей Колентьев

– Доброго дня, Тридцать девятый. Рад, что ты цел и даже счастлив. Дочка Лесникова очень хороша. Только молодая еще… Но это, сам понимаешь, и достоинство и недостаток одновременно.

– Здоров, Тихон, здоров. Верно говоришь, каждое слово чистая правда. Как твои дела, тухлых консервов больше никто не подсунул?

– Так стерегусь теперь. Вот, думал, ты мне чего подкинешь…

– Держи, брат. Тут немного консервов. Пять пачек чаю и сахар.

– Ну… – Тихон был приятно удивлен. Он спрятал подарки в безразмерный «сидор» и… ответного дара, как это было в прошлый раз, не предложил. – Отдарюсь тем, что ты у меня просить хочешь. Дело это не простое, а уж идти с твоими головорезами на дело – так и вообще стремно. Зачем тебе Измененным помогать? Они от жадности своей пострадали, потому что всегда жар чужими руками загрести норовят! – Подорожник зло скривился. – Вот ты даже не спросил, чего это такое они твоим черножопым продать решили, а туда же в пекло лезешь.

– Тихон, я и у тебя сильно много не спрашиваю. Лишние вопросы – лишняя головная боль. Потому как за них вполне ее, непутевую, оторвать могут. Я пока еще не согласился. Дело это рискованное, твоя правда. Но меня попросил еще кое-кто…

– Да слышал, слышал уже. Родька Шахов к тебе в гости заходил. Поди, про конец света плел да всяких злых пришельцев?

– Да. А что, он не прав?

– Хех! – Тихон с силой хлопнул себя по колену, даже его третья рука зашевелилась под плащом. – А я и сам не знаю. Слышать доводилось. Видел портал, как и ты, но вот что это было… Антон, мы в таком месте живем, что тут все неправильно и до черта всяких странностей. Сам я, сколько себя знаю, тут живу и никаких иных миров не помню. Ну разве что один раз по телевизору в «Приюте старателя» место знатное видал, Мальдивы называется. – Подорожник сладко прижмурил левый глаз, видимо вспоминая белый мальдивский песочек. – А чтобы совсем-совсем иной мир – нет, не припомню. Точно говорю. Так что пока не пощупаю энтих Чужих, про которых Родька тебе плел, верить отказываюсь.

– Скорее всего, когда они тебя пощупать смогут, вопросы веры уже не будут иметь принципиального значения, брат. Нет у меня предчувствия на вранье. Согласен: Шахов преследует свои цели. Ты вот свой интерес имеешь, я и алхимики тож. Общество стоит на том, что всем нам друг от друга чего-нибудь да нужно.

– Да ну тебя! – Подорожник явно обиделся. – Я же от чистого сердца помочь пришел, зная, что ты СВОЙ. А не так, как эти все, – подарок возьмут, а потом еще и в спину стрельнут. Знал я, что не отговорю от похода. Помогу. Злыдни черножопые эти твои дело свое добре знают, сунься туда ты один или с дружиной своей – положат они всех. А урода этого Измененного на куски порежут и алхимикам в их подземную нору так и отправят в разных пакетах.

– Так ты знаешь, где они обретаются?

– Само собой. А кто им всякие редкости для их забав таскает, по-твоему? Я в такие места пройти могу, куда эти уроды даже на пять километров подойти боятся. И тебе покажу, где они сидят, если вздумают обмануть да вдруг подставить. Так им и передай.

– Думаю, они догадываются о нашей дружбе, Тихон. Иначе напрягли бы кого-нибудь из более проверенных своих людей.

– Ну, тогда и расплатиться им придется по полной. Втемную решили со мной сыграть. Ой, держись, шелупень!

– Не горячись, брат. Уверен, что выгода для всех будет обоюдной. Ну, а если алхимики откажутся с тобой расплатиться – кинь им претензию, а я поддержу.

Тихон изумленно глянул на меня и крепко сжал кулаки. Затем я увидел, как в уголке кошачьего глаза Подорожника блеснула капля влаги и тут же пропала. Чуть помолчав, он ответил;

– Нет, ты точно какой-то чокнутый. Но… этого я тоже не забуду. Мы пойдем и вынем этого жлоба, а потом… Может, и я тебя кое о чем попрошу.

– Проси, и если это не сабля, конь или жена – поделюсь. – Наметившийся мелодраматический надрыв нужно было сбавлять. Поэтому я отшутился, дав понять, что, если Подорожник попросит, я помогу.

– Ага, щас, – принял игру Тихон. – Твою Дашку, пожалуй, пойди возьми: зубастая она у тебя. Как ты с ней ладишь, не понимаю. Зверь девка. Это же надо учудить: чуть одному сержанту из этих, – он махнул рукой в сторону блокпоста «альфовцев», – яйца не отчекрыжила, когда тот с нежностями полез.

– Кто это был?

– Покажу, как из лазарета выйдет. Круто она с парнем. Хоть и за дело, а все же по самому для мужика дорогому коленом – через край. Но об этом потом. Что хочешь от меня?

– Слабое место в обороне духовского лагеря. Мне на выяснения потребуются недели две, и нет гарантии, что маневры не будут обнаружены. Я планирую пройти мимо постов и секрета в самом слабоохраняемом месте. Взять заложника и уйти. Тоже тихо и без особого шума.

– Лихо. Есть такое место. Давай карту, покажу.

– Тихон, тебе придется пойти с нами и провести до места. Потом уйдешь.

– А архаровцы твои по мне стрелять не начнут? Я ведь стра-а-ашный. – Подорожник озорно ухмыльнулся.

– Слово. Ты – просто проводник. Я постоянно буду на подстраховке и в обиду не дам.

– Раз так, пойдем, конечно. Когда?

– Жди меня через два дня, пятнадцатого ноября, в пять ноль-ноль тут же. Со мной будет человек шесть-семь, командовать будет немец. Это мой старый приятель. Короче, держимся вместе: ты, я. Норд с еще одним человеком уже скоро выйдут на маршрут, подстрахуй их, если сможешь. Договорились?

– А то как же! Твой друг – картежник, каких поискать. Только его глаза выдают.

– Что с его зенками не так?

– Там Смерть. – Тихон поежился. – Твой друг впустил Смерть к себе в сердце, и теперь она всегда будет ему помогать. Смерть любит его.

– Это плохо?

– Кто знает. Просто теперь он до конца жизни будет ее посланником. Смерть не отпустит его еще очень долго. Он сам по себе хороший человек, только очень холодный. В таких мало души. Она вся уходит в посылаемую в цель пулю.

– А что ты видишь во мне?

– Я не гадалка и не прорицатель, Тридцать девятый. Но одно могу сказать точно: тебя пометил мозгоед.

– Это как? – Неприятный холодок пробежал вдоль спины. Что бы ни увидел Тихон, метка мозгоеда, наверное, штука небезопасная.

– Ты его убил? Убил. А перед смертью он тебе в мозгах свое тавро выжег. Теперь остальные его собратья будут знать, если мимо проходить будешь.

– Отомстят?

– Это по настроению и по ситуации. – Подорожник растянул губы в улыбке, так похожей на мой собственный оскал. – Если кто из сильнейших, то всенепременно взять попытается. Но у тебя есть Дар. Даже сильному контолеру теперь придется подойти к тебе метров на десять, чтобы волю сломить. Раньше «моллюск» защищал тебя инстинктивно, а теперь ты знаешь, что это такое. Мой тебе совет: поговори с Охотником. Он знает больше, ведь мозгоеды их извечные враги. Он научит тебя тому, что необходимо знать. Теперь же прощай. Волна уже совсем скоро, я пойду.