А если это любовь? - Юлия Резник

– Теперь ты понимаешь, как это – когда нет выхода? М-м-м? Когда за полторушку, заметь, не долларов, а наших деревянных – классика, а за три – все что угодно из списка, который у тебя идет отдельным ценником по прейскуранту. 

– Я не хочу на это смотреть. Пожалуйста. Давай уедем!

– Почему же? Будь готовой к тому, что рано или поздно тебя ждет именно это. Или ты думаешь, что навсегда останешься такой чистенькой и свежей? А, Шанель? – Мурадов ласково провел пальцами по скуле девчонки. С трудом удерживая себя от желания ее встряхнуть.

– Не ждет! Не ждет, понял?! Я не собираюсь продаваться! Ни тебе, ни кому-то другому. Никогда больше. Никогда! Никогда… – не на шутку разошлась Дарина и даже ударила его кулаком в грудь.

– Правда? А если твой отец опять влетит на деньги? – перехватывая её руку, зло поинтересовался Мурадов. Дарина ахнула. Комично открыла рот:

– Так ты все знал? Но… откуда?

– Я всегда проверяю находящихся рядом со мной людей. Впрочем, это неважно. – Родион смерил взглядом нетерпеливо переминающуюся с ноги на ногу «мамку» и, покачав головой, мол, нет, мы не заинтересовались, сорвался с места.  – Ты хорошенько обдумай все. На твоем месте я бы не стал отказываться от моего предложения, – напустил равнодушия в голос.

– Ты все знал, – повторила Дарина и горько усмехнулась. – И поэтому сбросил цену? Понимая, что у меня нет выхода…

Родион нахмурился. Подавляя в себе росточки жалости. Но, видимо, безуспешно, ведь какого-то черта он все же попытался ей разжевать правила сосуществования в обществе хищников.

– Послушай, девочка… А ты чего хотела, влезая в это дерьмо? Думала, здесь с тобой нянчиться будут? Да брось. Тебе сколько лет? Разве я виноват в том, что ты слишком заигралась, набивая себе цену? 

– Я ее не набивала, – шепнула Дарина.

– Тогда тем более, какие ко мне претензии? Ты получила сумму, которая позволила покрыть отцовские долги. А кроме этого еще разжилась кучей тряпок.

– Мне они не нужны. Можешь забрать их…

Мурадов стиснул челюсти. Ее ослиное упрямство уже порядком его достало. Куда только девалась смешливая, готовая на все девочка, которую он успел узнать? Мелькнула мысль, что он невольно передавил.

– Послушай, ты же не будешь отрицать, что нам было хорошо вместе? Да ты кончала, как…

– Не в этом дело! – не дав ему закончить, закричала Дарина.

– Тогда что тебе мешает согласиться на мое предложение?

– Если я скажу, что не такая, ты же все равно не поверишь? Поэтому… Пожалуйста, давай прекратим этот разговор.

– Ты не ответила, что будешь делать, если твой отец опять нагребет долгов.

– Ничего не буду. Я помогла ему в последний раз.

Дарина замолчала. И он тоже заткнулся, не понимая, что еще тут можно сказать, не выглядя при этом конченым попрошайкой. Родион искренне не понимал, как так вышло, что его предложение её не то чтобы не заинтересовало... а, кажется, вот ведь смех, даже обидело! Как будто она была в том положении, чтобы обижаться! Как будто он действительно предложил ей какую-то из ряда вон херню, а не идеальный выход для них обоих.

Черт! Да он же хотел ее поселить под крышей своего дома! Разве кто-то другой мог бы предложить ей большее?! На что она вообще рассчитывала? Уж не на предложение ли руки и сердца? Смешно. Так. Стоп. Может, она не поняла?

– Со мной ты бы жила, как у бога за пазухой.

– А твою жену мы бы куда дели? Ребенка…

Ах! Так вот в чем дело?

– Я не женат, если тебя так это волнует. Ирина… просто мать моего сына. Между нами ничего нет. И заметь, я объясняю тебе то, что вообще не должен.

– Почему?

– Потому что у нас не те отношения! – рявкнул Мурадов, которого все бесконечно достало.

– Ты прав. Но отношения в том формате, как их видишь ты, мне не подходят.

– Правда? Тогда чего ты хочешь? Большой и чистой любви? – цинично усмехнулся Родион.

– А ты мне сможешь ее дать? – шепнула Дарина.

– Ты же сейчас шутишь? Правда?

Дарина шмыгнула носом. Рассмеялась. Да только как-то невесело.

– Нет. Не шучу. Ни одна маленькая девочка, знаешь ли, не мечтает спать с мужиком за деньги. А о большой и чистой мечтают все.

– Я думал, ты умнее.

Мурадов резко выкрутил руль, вписываясь в как раз освободившееся парковочное место.

– Ты ошибся. Я непроходимая дура. Такая дура, господи… – Дарина растерла лицо ладонями. Родион, злясь не то на нее, не то на собственное бессилие, стиснул на руле пальцы.

– Как бы то ни было, нам нужно поторопиться, – подвел черту под их разговором. Нет – значит, нет. Он предложил. Она отказалась. Ну и к черту. Они отлично провели время. Для этого все и затевалось, не так ли?

До такси она еще как-то держалась. Оказалось, это не так уж и сложно, если не оглядываться. Но стоило им немного отъехать, как слезы набежали на глаза, размывая пеструю картинку тянущихся вдоль дороги пейзажей.

Вот и все. Вот и все… Вот и все! И ни выдохнуть, ни вдохнуть от осознания, что их история с Мурадовым осталась в прошлом. Что он больше не придет. Не обнимет. Не станет расхаживать с голым торсом по тесной комнате, ведя переговоры по телефону. Что он ее не захочет... И, может быть, уже сегодня с легкостью переключится на другую, более сговорчивую девочку.

Боль полоснула тупым ржавым лезвием. Дарина всхлипнула, закусила пальцы.

– Это просто острая фаза влюбленности. Дальше будет легче, – прошептала она, как в бреду.

– Простите, вы что-то сказали? – таксист уставился на нее в зеркало заднего вида.

– Нет-нет. Ничего…

Ничего. Ей бы просто пережить это время. Почему-то вырывая Родиона из сердца, она не подумала о том, что может истечь кровью. Это вообще нормально? Влюбиться так… Так быстро. Так остро. Так глубоко. Так безоглядно. Отдавая себе отчет, что на взаимность нет абсолютно никаких шансов, и что потом будет больно… так.

– Вам нехорошо?

– Нет. Все нормально.

Нормально. Да. В конце концов, никто не болен. И не умер. Хотя, может, как раз она и заболела? Им. Это, по крайней мере, объяснило бы её горячку. И тремор в руках. И тахикардию.

Остаток дороги, к счастью, прошел в молчании. У здания общаги Дарина вышла, достала чемодан и покатила вверх. Вновь и вновь про себя повторяя – все нормально, ничего не случилось. Ты все сделала правильно, Дашка! И можешь собой гордиться.

– О, пропажа! Ну, привет…

– Привет, Саш.

– Эй… Ты чего такая кислая? – Сашка отложила планшет и, поджав под себя ноги, с тревогой уставилась на Дарину.