Царь Давид - Жеральд Мессадье

Тот, кто говорил с Давидом, обратил на него ясный и улыбающийся взор. Казалось, он совсем не стыдится своего ремесла. Авиафар и солдаты таращили глаза.

– Послушай, – продолжил мужчина, – если бы я был царем и разорял соседний город, говорили бы, что я хорошо исполняю свою работу. Единственная разница между мной и царем в том, что я не царь.

Давид расхохотался.

– Почему вы воры?

– Потому что наш царь не отдал нам нашу часть награбленного, – ответил рыжий. – Вы, следовательно, не воры, если задаете такой вопрос?

– Несомненно, в этом бурдюке украденное вино, – сказал Эзер.

– Ты правильно догадался, чужеземец, а я догадываюсь, что ты хочешь пить.

Он развязал кожаные веревки бурдюка. И восемь мужчин устремились искать в своих сумках чаши и кубки, из которых они обычно пили воду.

– Подождите! – закричал Давид. – Кто может поручиться, что ты и твой приятель не собираетесь напасть на нас втихомолку, предлагая нам вино?

Смуглый начал смеяться.

– Мы умные воры, чужестранец. Что мы можем украсть у вас? Достаточно посмотреть на ваш ужин, чтобы понять, что вы голы, словно галька.

Он пустил вино по кругу.

– Это вино Галилеи, – заметил Эзер.

– Точно. Мы его украли у каравана богатого торговца. А украли мы не только вино.

Разложив покрывало на земле, он выложил из сумки сыры, вяленую рыбу, хлеб с кунжутом, медовое печенье, сушеный инжир, финики, кувшин масла… Это было достаточно убедительным приглашением к мирному разговору.

– Как тебя зовут? – спросил Давид.

– Меня зовут Амон, а моего приятеля Эли. А тебя?

– Давид.

– Так это тебя, Давид, разыскивают люди царя Гивы? Давид качнул головой.

– Тогда это ты убил Голиафа, – добавил Амон, бросая взгляд на меч, лежавший за Давидом. – И почему же такой герой, как ты, ловит куропаток, чтобы прокормиться?

– Длинная история, – ответил Давид.

Амон пустил по кругу хлеб, потом круглый твердый сыр.

– Могу ли я воспользоваться своим ножом, чтобы нарезать хлеб? – насмешливо спросил он. Он медленно дожевал хлеб и сыр, потом широким жестом показал на оставшееся: – Берите. Есть еще. Вы должны присоединиться к нам, если не хотите ложиться спать с пустым животом.

– Ворующих царей видели, но никогда не видели коронованных воров, – ответил Давид. – Это вы должны присоединиться к нам.

– А как мы будем жить? – спросил Эли.

– Люди дадут нам провизию, потому что мы их будем защищать.

– От кого?

– От воров, – улыбнулся Давид.

Амон и Эли расхохотались.

– А когда я стану царем, я поставлю вас во главе отрядов.

– Ты хочешь стать царем? – иронично спросил Амон.

– Он и есть царь, – сказал Эзер.

– Ты смеешься над нами? – вскричал Амон.

– Великий судья иудеев назвал его царем вместо Саула, – пояснил Эзер.

– Так вот почему вы здесь, – задумчиво пробормотал Эли.

Утром маленький отряд Давида насчитывал уже десять человек. Двумя днями позднее два раскаявшихся вора привели шесть приятелей.

Деревни их принимали, предлагая ночлег и пропитание в обмен на некоторые услуги в полях или в доме: прополка, сбор олив и миндаля. Никто их не знал или делал вид, что не знает, но со времени измены Дойка Идумеянина они никому не доверяли. Некоторые восхищались приветливостью Давида, и иногда он даже пел по вечерам, правда, редко, так как боялся быть узнанным слугами Саула. У него спрашивали имя, он отвечал, что его зовут Давид, и некоторые говорили: «Кажется, нашего будущего царя тоже зовут Давидом, и он красив». Некоторые спрашивали у солдат, не является ли молодой царь сыном Саула, но никто не догадался, что это он и что он не сын Саула. Девушки бросали на него взгляды, которые заставляли его мечтать. Его сердце осталось в Гиве, но часто он думал о предсказании Самуила и о проклятии, тяготевшем над родом Саула.

Враги были повсюду: люди Саула и филистимляне. Когда они появились на Соленом море на северном побережье в селении, которое называлось Бет Ха-араба, они узнали от рыбаков, что солдаты из Гивы приходили спрашивать, не видели ли они молодого человека по имени Давид. И поскольку Давид уже назвался, он смог лишь возразить, что в мире много людей с таким именем, как у него. Так как у него был иудейский акцент, он не казался чужеземцем и смог скрыться без лишних расспросов.

Следуя затем по долине Акор, они пересекли пустыню Иеруэль, потом пришли в Иудею и достигли Зифы. Давид отыскал там старого пастуха, с которым работал несколько дней, за что тот предоставил ему кров и пропитание. Остальные добывали свою обычную пищу. Давид думал о том, что Вифлеем в двух днях ходьбы. Может быть, повернуть туда со своим отрядом? Но вес меча возвращал его к действительности. Великий ясновидящий пророчил иное.

Вечерами Давид смотрел на луну. Прошел месяц, Давид спрашивал себя, а не поторопить ли слова Самуила? А остальные, Мелхола, Ионафан, что они? Забыли ли они его?

Он пас стада со стариком, когда увидел на дороге пыль, поднимающуюся от каравана лошадей, ослов и мулов.

– Что делают эти люди в наших краях? – проворчал старый пастух. Он положил руку на свой кинжал. Окрестности кишели грабителями, но они передвигались группами по пять-шесть человек, а этих было намного больше. Кроме того, грабители никогда не садились на ослов, только на лошадей.

Его рука сжала кинжал, и он нахмурил брови, когда маленький караван свернул с дороги, чтобы ехать по тропе, ведущей к ним. Давид встал, и волнение охватило его. Он бросился к первому всаднику.

– Ионафан! – крикнул он, ветер пронес это имя над тонкими стеблями полыни, васильков и мясистых лютиков, которые заполняли долину. Первый всадник остановился, быстро спрыгнул на землю и подбежал к Давиду. Они крепко обнялись.

– Я чувствовал себя брошенным! – выдохнул Давид.

– Как видишь, я здесь! – ответил Ионафан, смеясь.

Другой всадник тоже спешился: это был Жоаб, известный наездник. Весь караван остановился под нахмуренным взглядом старика. Раздавался лай собак.

– Все это твои люди, – сказал Жоаб. – Вот семя твоего народа.

Их было около двух сотен, с оружием и поклажей. Кровь прилила к лицу Давида. Он поднял руки к небу.

– Слава Господу! – вторили ему.

Авиафар и другие вернулись с охоты, шесть солдат из прибывшего отряда первыми бросились к Давиду, обрадовавшись встретить здесь своих друзей. Атмосфера радости заполонила все – вокруг слышались лишь восклицания и смех.