Кровь деспота - Стефан Брег

Красивое лицо молодого рыцаря было обезображено, но он еще пытался стоять на ногах. Вдруг зашатался и припал на одно колено. Граф Фарвинг размахнулся и закончил мучения паренька одним мощнейшим ударом по виску. Шлем тут помочь никак не мог — палица разнесла неудавшемуся жениху голову. Теперь граф мог считать месть свершившейся. Он привел в исполнение все свои угрозы и в глазах народа снял с себя вину за смерть дочери.

Я вновь посмотрел на Алабель, но не смог распознать на ее лице никаких эмоций. Она сверлила взглядом лежащее на песке тело молодого рыцаря и молчала. О чем она думала, я не мог и предполагать. Может, жалела, что не послушала Энрико.

С Энрико ничего не случилось. К нему не привязались ни злые, ни добрые люди. Мы с Алабелью миновали ворота, а он ждал нас перед большим четырехэтажным зданием. Сидел на месте кучера и грыз яблоко.

— Наконец-то! — воскликнул он. — Еще немного — и я бы отправился на ваши поиски. Турнир закончился? Было много крови?

— Порядком.

— А я, в отличие от вас, без дела не сидел. Есть тут большой постоялый двор. Он идеален для таких, как мы. Очень много комнат, большая конюшня с охраной. Прямо по улице, потом направо. Цена нам по карману.

— Давно в твоих карманах было что-то, кроме собственных рук? — с улыбкой поинтересовался я.

— Давно, но я надеюсь в ближайшее время это исправить. И, заметь, наполнить золотом не только свои карманы.

— Что ж, тогда вези нас. Я до остервенения проголодался.

Никаких планов на сегодня, кроме как набить желудок и отдохнуть, я не имел. Место для отдыха, коим для нас являлся постоялый двор, было найдено не сразу. Не только направо нам пришлось повернуть, но и прилично поблуждать по улицам Мески. Благо они, в отличие от таковых в Дирейме или, не приведи господь, в Сараксе, отличались большей шириной. Так что копыта наших лошадей не отдавливали ног случайным прохожим и попрошайкам, ютившимся у стен.

Скоро мы нашли место своего пристанища на ближайшие, как я рассчитывал, два-три дня. Цена оказалась не слишком привлекательной, но овчинка стоила выделки. Уют и крыша над головой после долгого и опасного пути стоили затраченных средств. Решено было остановиться именно на этом постоялом дворе. Правда, возникли некоторые сложности. Хозяин заведения ни в какую не желал поселять всех троих в одну комнату. В округе велась серьезная борьба за нравственность.

— С вами дама. Вам следовало бы снять ей отдельную комнату, — настойчиво произнес лысеющий делец. Алабель сжала губы, прикидывая в уме плюсы такого развития событий.

— Дама? — Я обернулся к спутнице. — Ах, эта! Это моя дочь. А вот этот добрый паренек — мой сын. Неужто одна семья заслуживает жить раздельно?

— Простите, но это правило нашего заведения. Для нас, месканцев, моральный облик очень важен.

— Что же вы в каких-то ужасающих наклонностях меня подозреваете?

— Таково правило…

Алабель пожала плечами:

— Видимо, папенька, тут не поспоришь.

Я сверкнул глазами в ее сторону:

— Видимо, доченька, придется тебе самой платить за проживание. Глава семейства несколько поистрепался за последнее время.

Пришлось нам снять две комнаты. Алабели досталась маленькая каморка на верхнем этаже заведения. Нам же с Энрико — довольно просторное и светлое помещение на втором этаже гостиницы. Но независимо от этого бо́льшую часть ближайшего вечера мы собрались провести в трактире неподалеку. Там мы и кутили до самых сумерек. Правда, Алабель наши с Энрико возлияния, шутки и песнопения разделяла не слишком охотно. Вот уже несколько раз предлагала отправиться в гостиницу. Я ее совершенно не слушал и отправился к стойке трактирщика за добавкой. Там-то меня и заметила прекрасная незнакомка. Она предстала передо мной в довольно откровенном наряде — ярком платье с корсетом, подчеркивающим все ее достоинства. Вьющиеся черные волосы незнакомки ниспадали на большую грудь, которая, казалось, вот-вот покинет свое ненадежное пристанище и явит себя моему изумленному взору.

— Привет, красавчик, — игриво произнесла она, оглядывая меня с ног до головы.

Я в долгу не остался. Задержал свой взгляд на ее манящих формах, посмотрел на милое напудренное личико.

— Благородный торговец Фосто к вашим услугам. Позвольте поцеловать вашу ручку, миледи, и узнать имя прелестной особы.

— Белинда. Так меня зовут. — Она протянула свою руку для поцелуя. — Фосто — это ведь нездешнее имя, не правда ли?

— Фристийское. Я из вольных городов. Вы не только прекрасны, Белинда, но и очень умны.

В ответ на мои комплименты она лукаво улыбнулась и элегантно поправила прическу. Всем своим видом она показывала заинтересованность в дальнейшей беседе. И не только. Деньжата у меня водилась, так что в приятном завершении этого вечера я уже не сомневался.

— Не желаете ли восхитительного вина из западной провинции? — предложил я новой знакомой.

— Вряд ли вино сможет утолить мою жажду.

— А что сможет? — прильнул я к ней ближе. Наши губы были очень близки.

Белинда немного отстранилась, задумчиво поглядывая в сторону зала.

— Мужская щедрость. И мужская страсть. — Последнюю фразу она произнесла, глядя мне прямо в глаза.

Столь недвусмысленный намек предполагал более решительный подход к делу. Впрочем, хорошо, что она не теряла времени даром. Быка за рога, а Фосто за… Фосто легко заинтересовать.

— И щедрости, и страсти у меня навалом. Можешь не сомневаться.

Белинда поглядела на меня с легкой улыбкой:

— А у меня есть дом, где ты сможешь все это продемонстрировать.

Дом — это весьма неплохо. Бордель, если быть точнее. Привести эту даму в комнату на постоялом дворе было бы проблематично — лысый хрыч может не пустить. Пришлось бы каким-то образом затащить Белинду через окно. На второй этаж. А здесь все просто. В борделе созданы все условия для хорошего времяпрепровождения.

— Идти далеко? — поинтересовался я.

— Что ты, тут буквально пара шагов. Идем, Фосто из вольного города. Я умею быть благодарной.

Энрико увидел меня, идущего под руку с прекрасной дамой, и толкнул в плечо задумчивую Алабель. Они, несомненно, удивились моему внезапному порыву. Я только помахал им свободной рукой. Мол, бывайте, неудачники.

Снаружи трактира уже царила темнота. Огни освещали лишь двери заведений, подобных этому, а также различные государственные учреждения, коих в таком районе было предостаточно. Здания торговых контор, юридических коллегий и судов, маленьких часовен освещались, наверное, до полуночи. Так что споткнуться я не боялся. Белинда уверенно вела меня по улице, а я, не в силах сдерживаться, прижал ее к себе и подарил горячий поцелуй. Она засмеялась: