Сеть - Павел Астахов

«Надеюсь, тебе понравится. Будем френдиться?»

«Давай».

Спустя несколько секунд от Дельфина ей поступил запрос о дружбе, и она, не раздумывая, подтвердила его.

«Я вообще-то от Ромы приглашение в группу получила, – призналась Вика. Отчего-то ей стало необычайно легко вести беседу с Дельфином. – Думала с ним поболтать, а его нет. А тут ты…»

«Он сейчас занят, – сообщил Дельфин. – Сказал, что у него важные дела».

«Бывает».

«Ромыч – классный парень, – после паузы сказал Дельфин. – У него непростая судьба. И его не всегда понимают. Вообще, как и всех нас. Согласна?»

«Да, ты прав. А почему ты взял себе такой ник? Тебе нравятся дельфины?»

«И дельфины, и собаки. Видела мою фотку на аватарке? Это мой Блэр. Мой самый близкий друг».

«Красивый, – похвалила Вика. – Я тоже мечтала о собаке, но родители были против… Он у тебя слушает команды?»

На некоторое время Дельфин умолк. Пока тянулась пауза, она вновь зашла на страницу парня, кликнув на опцию «друзья». К ее удивлению, у Дельфина их было не так уж и много. Какие-то Валькирия, Хельга, Живучий и некая Мэлори.

Вика вздохнула. По всей видимости, разговор окончен. Конечно, разве будет Дельфин тратить время исключительно на нее? Кто она такая? Замухрышка с исцарапанными коленками…

Впрочем, она ошибалась.

«Это для меня больная тема, – пришел ответ от юноши. – Блэра отравили одни уроды. Догхантеры. И мой друг умер на моих руках. Я врагу не пожелаю такого испытать. Мои ладони были в крови и пене…»

Вика побледнела.

«Это ужасно», – написала она.

«Я сам похоронил Блэра. И каждую неделю прихожу к нему. Мы даже с ним разговариваем. Мысленно. Ты думаешь, я псих?»

«Нет, – торопливо ответила Вика. – Конечно, я все понимаю. Ты очень переживаешь».

«Переживаю? Я перестал нормально спать. Бог отнял у меня самое ценное и светлое».

«Ты можешь завести себе нового щенка», – предложила девушка.

«Нет, – категорически отрезал Дельфин. – Я не предаю своих. И я не буду заводить себе новую собаку. Это не носки или перчатки. Я помню своего друга. И вообще… Собаки не предают, в отличие от людей…»

В коридоре послышался какой-то шум, и Вика неохотно повернула голову в сторону звуков. Кажется, вернулась мама.

Она встала и тихонько подошла к двери, прислушиваясь.

– Зачем ты пришла сюда? – глухо спросил отец. – Проваливай к своему кобелю.

– Щас, разбежалась, – хмыкнула мать. – У нотариуса был?

– Ты не получишь и метра от этой квартиры.

Послышался смех мамы.

– Ты бы лучше начал сухари сушить, муженек, – отсмеявшись, сказала она. – И к баланде тюремной привыкать. Уйди с дороги, скотина. Мне нужно в спальню. Вика дома?

– Какое тебе дело до дочери?! – огрызнулся отец. – Дома. Она уже спит. И лучше бы она тебя не видела, шлюха.

– Заткнись. Еще раз говорю – уйди с дороги.

По коридору послышался стремительный цокот каблуков. Отец что-то пробурчал, но Вика уже не слышала. С трудом сдерживая слезы, она вернулась к компьютеру.

От Дельфина тем временем поступило уже несколько сообщений.

«Хочешь увидеть интересный ролик? Про дельфинов».

«Совсем недавно в Новой Зеландии их выбросилось шестьсот штук на берег! Представляешь себе картину?»

«ВИКА, ТЫ ГДЕ?»

Глубоко вздохнув, девушка отпечатала ответ:

«Я здесь, Дельфин. Высылай свой ролик».

«Сейчас… Хорошо, что ты вернулась! Я уже начал переживать за тебя!..»

Из глаз девушки хлынули слезы. Неужели в этой жизни еще кто-то способен переживать за нее?!

«Скажи… ты часто ощущаешь себя одинокой?! – вдруг задал вопрос Дельфин. – Если хочешь, можешь не отвечать».

«Да. Часто, Дельфин, – написала Вика, и, вытерев глаза тыльной стороной ладони, добавила: – А в последние дни я чувствую это постоянно».

«Я тоже… Вика, мне почему-то кажется, что у тебя сейчас на глазах выступили слезы…»

Девушка потрясенно уставилась на веб-камеру, встроенную сверху экрана ноутбука.

«Он что, читает мысли, этот Дельфин? Или видит меня у себя на экране?» – с изумлением подумала она.

«Не плачь, – продолжал парень. – Жизнь – жестокая штука. И это нужно принять… Она как конфета. Кто-то ее сосет все годы, да так и подыхает с ней во рту, не дососав. Кто-то грызет сразу. У кого крепкие зубы, тот молоток и на высоте. А кому-то это не удается, и он ломает зубы… А есть еще те, кто давится конфетой и задыхается… Ой, совсем забыл, извини! Лови ролик!»

Вика слабо улыбнулась, убрав со лба прядь волос.

Пока она смотрела видео с дельфинами, ей пришло новое сообщение, но она не сразу его заметила:

«Здесь ты не будешь одинока. Это наше море. И ты теперь одна из нас».

Сначала он открыл входную дверь. Мобильник лежал в кармане джинсов, за спиной – пистолет, который больно натирал кожу.

Стараясь не дышать, Роман приблизился к гостиной. Осторожно потянул на себя дверь, и она бесшумно открылась, приглашая войти внутрь.

«Я сильный», – повторил он про себя, на цыпочках двигаясь дальше. Стал слышен громкий храп отчима, и лицо юноши исказила презрительная гримаса. Точно, жирный боров. Животное. И как мать могла выйти за это убожество замуж?!!

Он прищурился, стараясь разглядеть спящих. Вадим Сергеевич разметался по постели, сдвинув маму почти к самому краю кровати.

Роман тихонько коснулся прохладного плеча матери. Она вздрогнула.

– Мама? – чуть слышно шепнул он. Потряс ее за плечо, и та мгновенно села, поправляя бретельку на плече.

– Рома?

– Вставай быстрее, – хрипло проговорил парень. – Там нашей соседке плохо, Елене Ивановне. Она тебя зовет.

– Елена Ивановна? – непонимающе повторила Ольга Борисовна, поднимаясь. – Что с ней?

– Тихо, – сквозь зубы произнес Роман. – Иди быстрее, ей плохо. Она там лежит. Кажется, у нее приступ.

– Боже мой, – пробормотала женщина, торопливо слезая с кровати. – Почему я ничего не слышала? Она что, в дверь позвонила?

– Да, – коротко обронил Роман. Он не отрывал тяжелого взгляда от распластавшегося тела отчима, и внутри его медленно поднималась бурлящая ненависть.

– Господи, – продолжала мама. Она встала с кровати, накинула халат и нащупывала ступнями тапочки. – Этого только не хватало!

Ольга Борисовна поспешила к двери, и Роман с застывшей ухмылкой двинулся следом.