Всего один поцелуй - Елена Звездная

Валентайн Жнер смотрел на Айрин с хитрой усмешкой, и вместе с тем Рионар разглядел в этом взгляде еще и вожделение. Выдержав паузу, которыми так славился и сам Рионар, Первый советник произнес:

— Очень рад слышать, что исса Вегейрос добилась столь выдающихся результатов, мне особенно приятно это слышать как будущему супругу благородной иссы. — От Жнера не укрылся и быстрый взгляд девушки на подчеркнуто невозмутимого Рионара, и перешептывание в классе и даже смущение самого директора.

— О, в таком случае позвольте вас поздравить, с выбором достойным императора, — несколько смято ответил исс Никеринталь.

— Благодарю, — весьма холодно ответил Жнер, — и должен сообщить, что прибыл, дабы сопроводить иссу Вегейрос и исса Дархарза ко двору. Через три дня иссе Айрин исполняется семнадцать, и в этот день я планирую объявить о нашей помолвке. Исса Дархарза по срочному делу ожидает его мать.

— Но… сейчас период экзаменов… — попытался возмутится директор.

— Вы только что позволили себе, сделать акцент на том, что это лучшие ученики Академии, уверен они смогут сдать все по приезду через полторы недели.

— Ну, если вы настаиваете… — сник исс Никеринталь.

— Я именно настаиваю. Исса Айрин, я ожидаю вас в коридоре. — с этими словами Первый советник покинул класс.

Рионар не смотрел на Айрин, мучительно продумывая ходы предстоящей игры, зато девушка не сводила глаз с его прекрасного лица, боясь признаться самой себе, как важна для нее его реакция.

— Мне было одиннадцать, когда бабушка заключила договор Брасса… я же сказала, что никогда не буду твоей… — она сама не понимала, почему оправдывается.

— Брасса? — небрежно повторил Рионар, словно не слыша ее слов. Его мир стремительно рушился — договор Брасса передает невесту в собственность. Древний пережиток, который мог использовать только такой ублюдок как Жнер.

Неторопливо поднявшись, Рионар вышел из класса, с таким видом, словно безумно рад покинуть столь презренное общество.

Айрин смотрела ему в след, и повторяла как молитву: 'Я всегда буду тебя ненавидеть, Рионар Дархарз. Потому что любить тебя нельзя и слишком больно'. И именно в этот момент она поняла, что ее чувства к этому ледяному, прекрасному как боги темноволосому демону изменились, и ненависть переросла в нечто большее. Нечто что сейчас, когда он словно потерял к ней всякий интерес, съедало ее душу. Против ее воли, эмоции Айрин отразились на ее лице, и многие с жалостью смотрели на хрупкую белокурую девушку, чувства которой с каждым шагом растаптывал безжалостный темный король.

Если бы он знал, о чем она думает… но в этот момент мысли молодого человека занимала сложная, многоходовая комбинация, и ошибаться ему было нельзя.

---------------------------------

Они ехали в карете Первого советника, и Рионар с нарастающим раздражением следил за тем, как Жнер пытается обольстить собственную невесту. Комплименты лились не рекой — извергались водопадом, Айрин краснела каждый раз, едва Валентайн касался ее руки, словно ненароком прикасался к ее телу. Меньшее чего хотел сейчас Рионар, это выскочить из кареты и вытащив ублюдка за шкирку бить и бить его не переставая, до треска в костях, до расквашенного лица, до смерти… Впервые в жизни он испытывал такую всепоглощающую ярость, слепую и едва контролируемую. Но изредка бросавшей на него испуганные взгляды Айрин, казалось, что ему все равно, и это ранило сильнее, чем два года ненависти.

'Скоро все будет кончено, — уговаривала себя девушка, — и я больше никогда не увижу тебя, ненавистный Дархарз'.

Валентайн Жнер следил за обоими, но если Айрин демонстрировала хоть какие-то эмоции, то не восхитится выдержкой Рионара, он не мог.

'Похоже девчонка влюблена, — подумал Первый советник, который славился чтением душ, — а вот молодому ублюдку плевать и на нее и на ее чувства. Тем лучше, тем быстрее она подчиниться. — Он повернулся и вновь посмотрел на свою невесту. — Красивая, как и ее мать, — пронеслось в мыслях, — Идеальная комбинация, в которой нет слабых мест'.

Рионар заметил его торжествующую ухмылку, и решил нарушить затянувшееся молчание:

— Забыл поздравить вас, со столь знаменательным событием как помолвка, — ледяной тон, говорил скорее о презрении, чем о радости.

— Благодарю, исс Дархарз, тем приятнее слышать это от вас, человека который так хорошо знает мою невесту, — Айрин вздрогнула, вызвав подчеркнутый интерес Жнера, и мысленный возглас Рионара: ' Ну как можно быть такой открытой?'. — Расскажите мне о ваших отношениях? — тут же заинтересованно не попросил, потребовал Валентайн.

— Разве вам будет интересно слушать о студенческой жизни? — вежливо поинтересовался Рионар, с таким видом, словно ему безумно опостылела данная тема.

'Хорош, — невольно восхитился Валентайн, — далеко пойдет. Даже слишком далеко, пожалуй, стоит заняться вашим устранением, исс Дархарз'.

— Исса Айрин, — Жнер повернулся к своей невесте, — поведайте мне о ваших отношениях с иссом Рионаром, — и уже пристально глядя на нее, добавил, — мне говорили между вами пылкие чувства.

Айрин поддалась на провокацию, но несколько не с тем эффектом, который ожидал проницательный Первый советник:

— О, да, исс Валентайн, у нас чрезмерно яркие, и невероятные отношения, которые можно охарактеризовать одним единственным словом — ненависть!

— О, и давно вас связывают столь яркие чувства? — Жнер вдруг почувствовал острую ревность, хотя не мог припомнить в своей жизни ничего подобного.

— Достаточно давно, — Айрин пристально глядела на Рионара, — с той секунды, как я появилась в Академии. Видите ли, и вы и моя дорогая бабушка ни на секунду не задумались, как будет чувствовать себя девочка-подросток, в компании надменных и весьма презрительно ко мне относящихся иссов, среди которых особо выделялся исс Рионар. Вот примерно с этих пор и длятся наши, как вы это назвали? Ах да, наши отношения.

Стук колес и мерное поскрипывание рессор заполнили гнетущую тишину в карете, Жнер с удивлением переводил взгляд с белокурой богини гнева, на темноволосого бога презрения. Неужели он ошибся, и между ними лишь соперничество и ненависть? Впрочем, и это вписывалось в его планы, не вписывалась лишь излишняя эмоциональность Айрин, но он был уверен, что с годами исчезнет этот единственный недостаток его будущей жены.

'Неужели мне показалось? — с грустной обреченностью думал Рионар, глядя сквозь полуопущенные веки на пейзаж за окном, — неужели только ненависть? — он бросает полный холодной ненависти взгляд на синие глаза, и в сердце разливается тепло и нежность, — Айрин… мой Айрин… только моя.'

— Вы огорчили меня, дорогая, — Валентайн однако был рад, — ну тогда уверен вы с радостью отнесетесь к тому факту, что вы более не вернетесь в Академию.

— Что? — удивленно спросила Айрин, и побледнела.