Сон с четверга на пятницу - Антон Грановский

— Нет.

— Тогда что?

— В этих снах я одна.

— Правда? Не обращай внимания. Мне иногда тоже снится всякая муть. Научись абстрагироваться.

Решив, что Настя утешена, Алексей снова взглянул на недоделанную модель эсминца.

— Лешка! — сердито окликнула его Настя.

— Чего?

— В этих снах нет ни тебя, ни Пашки!

— И что?

Настя почувствовала досаду. «Бесчувственный балбес!» — обиженно подумала она. А вслух произнесла:

— Ты что, не понимаешь?

— Нет, — честно признался муж. — В моих снах тоже не всегда есть ты и Пашка. Например, мне часто снится, как мы с друзьями арендуем яхту и…

Настя поняла, что объяснять бесполезно. Оседлав своего любимого конька, Алексей принялся мечтательно рассказывать о своих морских снах, в которых он рассекал волны на фрегатах и каравеллах или ловил с быстроходной яхты огромных марлинов.

Настя некоторое время слушала, изображая интерес, а потом снова взялась за журнал. А вскоре затих и Алексей. Сооружение модели эскадренного миноносца требовало усидчивости и кропотливости, и он целиком погрузился в свою работу, которую совершенно ошибочно (по мнению Насти) называл «хобби».

Алексей собирал эсминец, Пашка сосал грудь. Где-то за стеной играла тихая музыка. За окном шелестели машины и листья… Постепенно чувство досады ушло, сменившись умиротворением. Настя зевнула. Потом еще раз. Глаза у нее стали закрываться.

— Надо сходить к психотерапевту, — ни с того ни с сего пробормотала она.

— К психотерапевту? Зачем?

— Иногда после родов у женщины появляются… странные желания.

Алексей усмехнулся.

— А я не могу удовлетворить твои желания?

— Боюсь, что не эти.

— Уверена? Я могу быть очень изобретательным.

Настя хмыкнула.

— Спасибо, но твоя изобретательность понадобится мне гораздо позже.

— Ясно. Слушай, Аська, у меня есть приятель — Андрей Макарский. В детстве мы жили по соседству. Он хороший врач, хотя и не психотерапевт.

— А кто он? Какой врач?

— Психиатр.

Настя поморщилась.

— Не люблю психиатров. Как, ты сказал, его зовут?

— Андрей Макарский.

— Мне почему-то знакомо его имя, — задумчиво проговорила Настя.

— Ничего удивительного. Ты с ним пару раз виделась. В кафе «Квадрат» в позапрошлом году, когда я встречался с выпускниками, а ты…

— А, вспомнила, — кивнула Настя. — С бородкой и в очках?

— Точно. Хочешь, я ему позвоню?

— Позвони.

— Я серьезно.

— Я тоже. Позвони, и я с ним встречусь.

— Заметано.

Алексей снова склонился над своим эсминцем, а Настя переложила маленького, недовольно сопящего Пашку на коленях и дала ему другую грудь.

* * *

Доктор Макарский смотрел на нее спокойным, приветливым взглядом.

— Значит, вы у меня уже бывали? — переспросил он.

— Да, — ответила Настя. — Но… не в настоящей жизни.

— Можете рассказать об этом подробнее?

— Да. Иногда мне снится, будто я живу в другом мире. В страшном мире. Он такой же, как наш, но там у меня нет ни мужа, ни сына.

— И в том, другом, мире мы с вами встречались?

— Да. Я посещаю вас. Раз или два в неделю.

Макарский задумчиво сдвинул брови.

— Гм… Очень интересно. И как я выгляжу в том мире?

— Так же, как здесь. — Настя посмотрела на его волосы. — Только прическа чуть короче.

Психиатр улыбнулся.

— Да. Мне действительно давно пора подстричься. Значит, мы с вами много общаемся. И о чем мы разговариваем?

— О том же, о чем и сейчас. О моих снах. В том мире у меня был сильный стресс. Я долго лежала у вас в клинике. У меня была депрессия и еще — жуткая бессонница. Вы прописали мне лекарство от депрессии и бессонницы.

— Какое?

— «Стиксовит».

— Как-как? Сти-ксо-вит?

— Да.

Макарский покачал головой:

— Такого лекарства не существует.

— Да, я так и думала.

Он вздохнул и откинулся на спинку кресла.

— Ну, что ж, Анастасия Сергеевна, больших проблем я не вижу. Нам всем снятся сны. Иногда приятные, иногда нет. Некоторым снятся вещие сны, и я также не нахожу в этом ничего странного…

— Вы верите в вещие сны? — удивилась Настя.

— Ровно настолько, насколько в них верил знаменитый психиатр Карл Густав Юнг. Он считал, что многие люди способны видеть «образы будущего». Но это не ваш случай. Ваши сны — порождение состояния тревожности, которое вы испытываете после родов.

— Да… — согласилась Настя. — Пожалуй, это так.

— Я пока не стану вам ничего прописывать. Вы пьете кофе? Курите?

— Нет. Иногда выпиваю чашку некрепкого кофе.

— А сигареты?

— Порою зажигаю одну… делаю затяжку или две — и тут же тушу.

— От кофе и сигарет нужно отказаться совсем. Сможете?

— Постараюсь.

— Отлично. И передавайте привет Алешке. Неплохо бы нам с ним встретиться. Повспоминать старые времена.

— Хорошо. — Настя улыбнулась. — Обязательно передам.

Она покинула кабинет доктора Макарского в приподнятом настроении.

«Всем нам снятся сны, — проговаривала она про себя. — Иногда приятные, иногда нет. В этом нет ничего странного. А значит — все будет хорошо!»

Алексей сидел в кресле с планшетным компьютером в руках и лазил по Интернету. Настя сидела на диване и читала глянцевый журнал. Пашка спал за стеной, и Настю не покидало ощущение уюта и теплой неги, ощущение настолько сильное, что ей даже было тревожно — вдруг все это разом закончится?

— Аська, — заговорил муж, глядя на экран планшета, — тебе не кажется, что этот мир сходит с ума?

При словах «этот мир» Настя вздрогнула.

— Что ты имеешь в виду? — настороженно спросила она.

Он вздохнул.

— Да вот — читаю раздел «Аренда квартир». Слушай, кем надо быть, чтобы снять квартиру за двадцать тысяч баксов в месяц?

— Не знаю. Миллионером или дураком?

Муж улыбнулся.

— Мудрые слова. Вот, послушай. «Сдается шестикомнатная дворцовая феерия на Цветном бульваре за жалкие двадцать тысяч долларов». А вот еще: «Коттедж с русским бильярдом, камином, садом и прочими барскими ништяками». Тут так и написано, «ништяками». Кто эти придурки, готовые жить в таких апартаментах и платить такие деньжищи? Тут, кстати, и фотографии этих «дворцовых халуп» есть.