Проклятие Персефоны - Рина Харос

мной, буквально в нескольких метрах, сидела девушка, как две капли воды похожая на Эмилию.

Это была она.

Волосы, собранные в низкий пучок, переливались золотом и медью, хитрые глаза смотрели на меня, не мигая, рот слегка приоткрылся в усмешке, обнажая ряд острых зубов. Из одежды я увидел только алую повязку на бедрах.

Закинув ногу на ногу, девушка сидела на безжизненном теле матроса, слегка покачиваясь вперед-назад от разразившегося на палубе кровавого представления, которое я пропустил. В руках она лениво вертела флягу с водой, не сводя с меня ехидного взгляда.

– Ну же, Уильям, подойди и возьми воды. Неуж-жели после такой… бурной ночи ты совершенно не хочеш-шь пить?

Оскал ее становился все шире, тело исходило мелкой рябью, как будто передо мной был мираж.

– Ты не Эмилия.

Девушка сжала фляжку в руке и, грациозно спрыгнув со своего «трона», двинулась в мою сторону. Буквально на глазах ее лицо начало меняться: светлые волосы мгновенно окрасились в цвет ночного неба, глаза налились кровью, а на шее образовались разрезы, напоминающие жабры. Не в силах пошевелиться, я лишь молча наблюдал, как она медленно приближалась. Тело практически не изменилось, разве что немного вытянулось. Подойдя вплотную, девушка протянула руку и легонько погладила меня по щеке. Слегка прищурив глаза, вспомнил отражение, которое видел, перед тем как отплыть на корабле, и произнес:

– Так это ты…

Громкий смех прокатился по палубе:

– Наконец-то дош-ш-ло.

Несмотря на пугающую внешность, девушка, казалось, была настроена приветливо. Ее взгляд лениво блуждал по моему телу. Я сглотнул ком в горле и постарался ничем себя не выдать.

– Кто ты?

Девушка перекинула волосы назад одним движением, оголяя груди.

– Меня зовут Сара. А теперь познакомься с моими девочками. – Она посмотрела в сторону моря, заставив проследить за ее взглядом.

Не успел я моргнуть, как вдруг за правый борт корабля ухватилась пара крепких белесых рук, изуродованных шрамами. Изогнутые когти вонзались в доски палубы, подтягивали искривленные рыбьи тела. Звуки, которые они издавали, напоминали громкое чавканье вперемешку со смехом, похожим на скрип деревянных половиц.

Спустя мгновение на палубе оказались две девушки, нет… сирены, у которых вместо ног был хвост, отливавший сине-голубоватыми оттенками. Жабры раздувались в возбуждении, руки непроизвольно тянулись в мою сторону, словно желали убить и утащить на дно. Морские девы наслаждались страхом и беспомощностью. Рты, обезображенные шрамами и покрытые запекшейся кровью, не скрывали пираньих зубов.

Услышав команду от Королевы, они подползли на руках к предводительнице и устроились у ее ног, словно буньопы, боящиеся гнева хозяйки.

– Что за…

Выхватив из ботинка нож, я ринулся на сирен, целясь лезвием в сердце одной из них, но мою руку молниеносно перехватили и сжали с такой силой, что я взвыл и выронил оружие. Нож не коснулся досок: его подхватила бледная рука, сжавшая тонкое лезвие в ладони.

– Так мать учила тебя обращ-щ-щаться с гостями? – прошипела мне в лицо Королева сирен, бывшая когда-то Сарой, и на ее ладони выступили капли крови от пореза. Остальные сирены насторожились, завозились в ногах предводительницы и облизали языком губы.

Сара лишь усмехнулась и, окликнув одну из них, посмотрела на меня:

– Не стоит их бояться. Они не нападут, если я не прикаж-жу.

Одна из сирен неумело подползла к Королеве, цепляясь когтями за доски, и опустила голову, ожидая похвалы или наказания. Предводительница села на колени перед чудовищем и, обхватив подбородок ладонью, приподняла его, чтобы их лица оказались на одном уровне. Королева относилась к сирене как к собственному ребенку, стараясь не испугать ее. В глазах присмиревшей морской девы мелькнула надежда. Сейчас она скорее напоминала потерянную душу, желающую освобождения. Вдруг я заметил, что существо, так похожее на человека, сжимало в руках старые потертые бинты.

Старик.

Странный поблескивающий амулет на шее для маскировки.

«Королева будет довольна».

Сразу все осознав и шумно втянув в себя воздух, я попытался сдержать рвотные позывы, но спустя мгновение, вцепившись пальцами в борт корабля, исторг из себя весь ужин в море.

– Ты все сделала так, как я тебе велела. Ты больш-ш-шая молодец. Но ответь ещ-ще раз на вопрос: ты готова?

Сирена долго всматривалась в лицо Сары и, наконец, коротко кивнула, давая понять, что она согласна. Затем протянула руки, схватилась ладонями за предводительницу с такой силой, что побелели костяшки тонких пальцев, будто существо боялось передумать. Королева устало вздохнула и, наклонившись, поцеловала сирену в губы, из-за чего та застыла, округлив кровавые глаза от ужаса: тело ее уже начинало дергаться в судорогах.

Дикий истошный крик разорвал тишину. Сара отошла в сторону и жестом приказала второй сирене не приближаться.

Спустя несколько мгновений все стихло. Предводительница подошла к потерявшей сознание морской деве и, проверив пульс, удовлетворенно кивнула. Повернувшись к другой подчиненной, она произнесла:

– Помоги ей добраться до суш-ш-ши. Ноги она обретет, как только коснется земли. Подстрой все так, будто она потерпела круш-ш-шение на корабле и примани голосом того ч-ч-человека, которого выбрало ее сердце. Ты поняла?

Сирена кивнула и, обхватив сестру обеими руками, неуклюже доползла до края кормы. Ухватившись за борт одной рукой, она легко подтянулась и – не успел я сделать и вздоха – прыгнула в объятья моря.

– Что это было, черт возьми? – Рухнув на доски и обхватив ладонями голову, я начал медленно покачиваться вперед-назад, пытаясь осмыслить произошедшее.

Сара села около меня, но вместо ног у нее вырос хвост, не такой, как у других сирен, а с огненной чешуей, напоминающей алый закат. На голове появилась диадема, которая светилась и переливалась в ночной тьме.

– Прекрати себя ж-ж-жалеть и вести себя как ничтож-ж-жество. – Голос, наполненный презрением, отрезвил.

Заметив мое замешательство, она продолжила уже более снисходительно, устало вздохнув:

– Эмилия – ключ к моему освобождению, к моему воссоединению с… Только ты сможеш-ш-шь ее убедить помоч-чь мне. За те годы, что я наблюдала за вами, ты единственный, кому она доверяла. Ты многого о ней не знаеш-ш-шь, хотя уверен в обратном. Хоть раз спраш-ш-шивал, откуда у нее медальон, который она носит, не снимая?

– Это подарок матери. Обычная побрякушка, не более.

– Да неуж-ж-ели? Это она тебе так сказала, я полагаю? Ты много раз пытался ее уничтожить, но так и не смог. Догадываюсь о причине твоей ненависти: даруя безмерную любовь, сложно не требовать ничего взамен. Ты как ручей, который все мельчает и мельчает, а однажды и вовсе высохнет.

Ответа не последовало. В этот момент я почувствовал себя дураком, которого то и дело обводили вокруг пальца и пытались сделать марионеткой. Порой казалось, что тело