Сплошные проблемы и неприятности - Ли Чайлд

— У вас есть мусорная корзина? — спросил Ричер.

Продавец наклонился и вытащил из-под прилавка круглый металлический контейнер с белым пластиковым мешком внутри. Ричер свернул старую рубашку и бросил в контейнер.

— Где здесь поблизости парикмахерская? — спросил он.

— В двух кварталах на север, — ответил продавец. — Нужно подняться по склону. Там, рядом с продуктовым магазином, чистят туфли и стригут.

Ричер молча слушал.

— Это Лавровый Каньон, — добавил продавец, словно это что-то объясняло.

В продуктовом магазине продавали пиво из холодильника и кофе в запечатанных стаканах. Ричер выбрал стакан среднего размера с черным кофе и направился к креслу парикмахера. Оно было старомодным, из красного винила в крапинку. На раковине лежали опасные бритвы, рядом стоял стул, где можно было почистить обувь. В кресле сидел худощавый парень в майке. На его руках виднелись следы иглы. Он поднял голову и наморщил лоб, словно пытаясь оценить стоящую перед ним задачу.

— Давайте я угадаю, — сказал он. — Побрить и подстричь?

— И сколько вместе? — спросил Ричер.

— Восемь долларов, — ответил парень.

Ричер еще раз проверил свой карман.

— Десять, — предложил он. — Вместе с чисткой туфель и кофе.

— Это будет стоить двенадцать.

— У меня всего десять.

Парень пожал плечами.

— Ну ладно.

«Лавровый Каньон», — подумал Ричер.

Через тридцать минут он расстался с последним долларом, но его туфли стали чистыми, а лицо гладким. Кроме того, ему практически обрили голову. Ричер попросил стандартную военную стрижку, но парень подстриг его еще короче, и получилось как в морской пехоте, причем не как у ветерана. Ричер немного подождал, а потом еще раз посмотрел на руки парня.

— А где здесь можно вмазать?

— Но вы сами не употребляете, — заметил парень.

— Для друга.

— У вас нет денег.

— Я могу достать.

Парень пожал плечами и ответил:

— Около галереи восковых фигур всегда можно что-нибудь найти.

Ричер прошел обратно два квартала и вошел в отель с заднего входа. По дороге ему попался темно-синий «Крайслер 300C», припаркованный у тротуара. За рулем сидел человек в темно-синем костюме. Цвет костюма почти идеально соответствовал цвету корпуса автомобиля. Водитель чего-то ждал, он выключил двигатель. Ричер пришел к выводу, что это заказная машина. Лимузин. Наверное, «Крайслер» предложил компании более выгодные условия, чем «Линкольн», и соответствующим образом переодел водителей, чтобы выделяться на рынке. Ричер знал, что в Лос-Анджелесе суровая конкуренция в сфере проката лимузинов. Он где-то об этом читал.

Диксон и Нигли вежливо одобрили его новую рубашку, но О'Доннел над ней посмеялся. И все повеселились, глядя на его стрижку. Ричеру было все равно. Краем глаза он уловил свое отражение в зеркальце Диксон и неохотно признал, что парикмахер немного перестарался. Впрочем, Ричер был рад, что дал им возможность немного отвлечься. В ближайшее время на веселье рассчитывать не приходилось. В течение двух лет они вместе расследовали преступления, порой весьма отвратительные, порой совершаемые из корыстных побуждений, порой жестокие, порой ужасные, и при этом шутили, как шутят полицейские во всем мире. Черный юмор. Универсальный способ бегства от реальности. Однажды они нашли полуразложившееся тело с садовой лопаткой, вонзенной в то, что осталось от головы. Они тут же окрестили труп Дагом[5]и смеялись до упаду.

Позднее, во время военного суда, Стэн Лоури ошибся и использовал прозвище убитого вместо настоящего имени. Главный военный прокурор его не понял. Тогда Лоури рассмеялся и сказал: «Ну, как „копать“! С лопатой в голове! Понимаете?»

Но теперь никто не смеялся. Когда такое происходит с кем-то из твоих близких, тебе не до смеха.

Таблицы вновь были разложены на кровати. Сто восемьдесят три дня за семь месяцев. 2197 событий. Рядом лежал еще один листок, исписанный почерком Диксон. Она сделала экстраполяцию до трехсот четырнадцати дней и 3766 событий за год. Ричер предположил, что она устроила для Нигли и О'Доннела мозговой штурм на тему «Какие события случаются 3766 раз за триста четырнадцать дней в году». Однако оставшаяся часть листка была пустой. Никто ничего не сумел придумать. Страница с пятью именами пристроилась на подушке. Она лежала так, словно кто-то ее изучал, а потом небрежно отбросил в сторону.

— Должно быть еще что-то, — сказал О'Доннел.

— Что именно тебе нужно? — спросил Ричер, — «Конспекты Клиффа»?[6]

— Я хочу сказать, что не вижу здесь ничего такого, из-за чего должны были умереть четыре человека.

Ричер кивнул.

— Согласен. Мы располагаем не слишком многим. Плохим парням досталось все остальное: компьютеры Франца, его картотека, список клиентов, записная книжка. Мы видим лишь верхушку айсберга. Фрагменты. Как при археологических раскопках. Однако нам нужно к этому привыкнуть, потому что на большее рассчитывать не приходится.

— Так что же нам делать?

— Отказаться от прежних привычек.

— Каких привычек?

— Спрашивать у меня, что делать. Завтра меня здесь может не быть. Представляю себе, на каком взводе сейчас эти парни. Вам пора начинать думать самостоятельно.

— А до этого что нам делать?

Ричер не стал отвечать на последний вопрос. Он повернулся к Карле Диксон и спросил:

— Когда ты брала напрокат машину, ты позаботилась о дополнительной страховке?

Она кивнула.

— Ладно, сделаем еще один перерыв, — сказал Ричер. — А потом пообедаем. Я угощаю. Что-то вроде последнего ужина. Встретимся через час в вестибюле.

Ричер взял «форд» Диксон и поехал на восток по бульвару Голливуд. Он миновал Музей развлечений и Китайский театр Манна. Свернул налево, на Хайленд, и оказался двумя кварталами западнее бульвара Голливуд и Вайн-стрит, где раньше обычно происходили нехорошие вещи. Теперь они, похоже, перебрались в другое место. Обычное дело. Полицейским никогда не удается одержать окончательную победу. Противник просто перемещается на пару кварталов.

Ричер остановил машину. За галереей восковых фигур находился широкий проезд. Точнее, пустой участок, засыпанный гравием и ничем не огороженный. Раньше водители использовали его для разворота, а теперь дилеры приспособили для мобильной торговли. Все было организовано довольно просто, по обычной трехсторонней схеме. Покупатель въезжал на площадку и притормаживал. К нему подходил ребенок не старше одиннадцати лет. Водитель делал заказ и отдавал деньги. Ребенок бегом относил деньги человеку с мешком, а потом брал товар у дилера. Между тем машина покупателя описывала медленный полукруг по площадке и встречала ребенка на другой стороне. Получив товар, покупатель уезжал. Ребенок возвращался на прежнее место и ждал следующего клиента.