Грешная фантазия - Николь Джордан

– Не смейте никуда ходить! Мы еще не закончили наш разговор.

И все же он ушел, оставив Антонию кипеть от ярости – но всего на мгновение. Она не могла допустить, чтобы последнее слово осталось за ним, и тут же бросилась вслед за Девериллом, однако его и след простыл.

До самого вечера Деверилл делал все возможное, чтобы не оставаться наедине с Антонией, а она была слишком хорошо воспитана, чтобы спорить с ним и устраивать спектакли перед его командой. Тем не менее, ее испепеляющие взгляды преследовали его везде, куда бы он ни пошел, при первой же возможности она повторяла свои страстные возражения против их супружеского союза.

Деверилл же в отличие от Антонии решил покориться неизбежности. С момента похищения он знал, что последствия для репутации его пленницы могут быть просто сокрушительными. Теперь же, чтобы заставить ее сдаться, ему придется использовать против нее ее непокорный характер.

После обеда Антония вернулась в каюту и, глядя в открытый иллюминатор, невольно залюбовалась золотыми лучами заходящего солнца. Потом она повернулась к сидячей ванне, занимавшей значительную часть ее апартаментов. Ванна была наполовину наполнена, и Антония с интересом ждала, что будет дальше.

Через минуту раздался стук в дверь, и Флетчер внес два дымящихся ведра с горячей водой.

– Босс сказал, что вам необходимо принять ванну, – коротко пояснил он.

Хотя горячая ванна была ее слабостью, Антония не совсем отчетливо представляла себе, как воспользоваться ванной с забинтованными руками. Однако, как только Флетчер вышел, на пороге появился Деверилл.

– Что вы делаете в моей каюте? – удивленно спросила Антония.

– Собираюсь исполнить роль горничной, – невозмутимо ответил он.

– Лучше уж я как-нибудь сама справлюсь.

– Лучше повернитесь, и я расстегну ваше платье.

– Вы на самом деле собираетесь раздеть меня? – Антония с шумом втянула в себя воздух.

– Да, чтобы помочь вам вымыться.

– Нет! – Отступив на шаг, Антония непреклонно покачала головой. – Это слишком непристойно.

– Ну и что? Я уже видел большую часть вашего прекрасного тела. То, что я помогу вам мыться, вряд ли сильнее скомпрометирует вас, учитывая, что всего несколько часов назад я был внутри вашего гнездышка.

Лицо Антонии покрылось краской, и она молча смерила Трея гневным взглядом.

– Вы тоже видели меня голым в ванне, – напомнил он.

– Это совсем другое дело. Тогда все произошло случайно.

– Наши любовные игры сегодня утром вовсе не были случайностью, и я не могу вернуть вам невинность, так что перестаньте вести себя по-детски.

– Между тем, чтобы вести себя по-детски, и тем, как ведет себя проститутка, есть разница. – Антония прищурилась. – Я не позволю вам купать меня.

– Тогда я раздену вас без вашего согласия.

– Только попробуйте! – Антония в негодовании сложила руки на груди.

Внезапно Деверилл хлопнул себя полбу.

– О, простите, совсем забыл. Я ведь пришел к вам с мирным подношением. – Он достал из кармана и протянул Антонии два украшенных драгоценными камнями гребня. – Капитан Ллойд везет их своей сестре, но, глядя на вас, решил, что сейчас вам эти безделушки нужнее, так как у нас на борту отсутствуют шпильки.

К его удовольствию, подкуп сработал, и после короткого колебания Антония, протянув руку, взяла гребни.

– Скажите капитану Ллойду, что я признательна ему за щедрость и верну их, как только мы доберемся до Корнуолла. – Развязав бечевку, которая стягивала сзади ее золотисто-каштановые волосы, Антония подняла шелковую массу вверх и с помощью гребней закрепила локоны. Деверилл услышал, как она тихо вздохнула от удовольствия.

– Надеюсь, теперь вы разрешите мне вас искупать? – вкрадчиво спросил Деверилл.

Антония недоверчиво посмотрела на него из-под опушенных ресниц.

– Скажите прямо, что вы замышляете?

– Абсолютно ничего. Я даже готов пообещать вести себя примерно.

– Боюсь, ваше представление о хорошем поведении не имеет ничего общего с представлением остального цивилизованного мира.

– Бог с ним, со всем миром, у вас вода остывает. – Деверилл жестом указал на медную ванну. – Вы собираетесь купаться или нет?

Антония бросила мечтательный взгляд в сторону ванны.

– Пожалуй, я не стану полностью раздеваться и останусь в ночной сорочке…

– Не знал, что она у вас есть.

– Я смастерила ее из наволочки прошлой ночью, чтобы было в чем спать. Если вы непременно хотите купать меня, я останусь в ней, чтобы сохранить хотя бы остатки пристойности.

– Ну, как пожелаете. – Чтобы не дать Антонии возможности передумать, Деверилл принялся быстро расстегивать крючки ее платья и тут же невольно вспомнил, как длинные стройные ноги Антонии обвились вокруг него, когда он погрузился в ее сладостное тепло.

Проклиная вдруг ставшие тесными бриджи, Трей торопливо продолжил свое занятие и, покончив с крючками, повернул Антонию лицом к себе и опустился на колени, чтобы снять с нее чулки.

– Вот видите, – как бы между прочим заметил он, – я уже у ваших ног. Не многие женщины могут сказать, что заставили меня стоять перед ними на коленях.

– Я тоже не могу этого сказать, потому что вы сделали это исключительно по собственной воле. – Антония отвернулась и, подойдя к сундуку, извлекла из него хитроумно сооруженную ночную сорочку – прямое, похожее на мешок одеяние из белого муслина с прорезями для головы и рук. Повернувшись спиной к Девериллу, она спустила платье с плеч, быстро надела сорочку, забинтованными руками осторожно потянула вниз подол и только потом позволила платью соскользнуть с бедер на пол.

Хотя сорочка закрывала ее грудь, но почти прозрачный материал тут же прилип ко всем изгибам ее тела и не скрывал женских прелестей. Взгляд Трея тут же приклеился к розоватым соскам и темному треугольнику завитков у бедер. Картина была еще более эротичной, чем если бы Антония была полностью обнажена.

– Боже, вы так прекрасны…

– Не пытайтесь купить меня лестью. – Антония невольно потупилась.

Однако, по мнению Деверилла, она и в самом деле была само совершенство – от созревших грудей до изящной талии, слегка округлых кремовых бедер, длинных стройных икр и ступней.

Пробежав по всему ее телу, его взгляд снова вернулся к груди. Представив себе, что целует эти дразнящие соски, он почти почувствовал их вкус и ощутил их упругость.

– Идите в ванну, – глухо скомандовал он. Осторожно, чтобы не замочить забинтованные руки, Антония опустилась в воду и вздохнула, на этот раз от удовольствия.

Взяв со стола льняное полотенце, губку и кусок мыла, Деверилл встал на колени возле ванны. Намылив губку, он протер сначала лицо Антонии, потом руки и ноги, затем спину, точнее, сорочку на спине. После этого он оставил губку и провел намыленными ладонями по покрытым муслином соскам.