Инстинкт гнева - Вячеслав Шалыгин

«В конце концов, если мне суждено погибнуть, пусть я буду знать об этом заранее. Может быть, сумею подготовиться к такому варианту, и наяву все сложится не настолько скверно. Ведь мой сон не строит Вероятность, а лишь предполагает. Наверное».

В этом утверждении Смотритель уже давно сомневался. Слишком уж часто ему приходилось сталкиваться с событиями, которых скорее всего не случилось бы, не вмешайся провидец в ход своего вещего сна. Впрочем, утверждать подобное он бы не решился. Статистика статистикой, а для достоверного вывода требовалось нечто большее.

«Например, опровержение. Умереть во сне, но выжить наяву. Или наоборот. Опасная идея, но только так и можно будет узнать, прав я или нет».

Заваленная мусором и щебнем лестница была еще и мокрой. Ботинки то вязли в грязи, то скользили, не позволяя двигаться с той же легкостью, что раньше. Смотритель подозревал, что тут дело не только в грязи, ноги отказывались слушаться, поскольку приближался момент пробуждения, и, предчувствуя это, провидец начинал торопиться. Он понимал, что спешка может обернуться против него, но сон становился все более поверхностным, и Смотритель снова был вынужден рисковать. Он собрал все силы и одним прыжком преодолел последний марш лестницы.

Хамелеон ждал у выхода. Провидец попытался увернуться от схватки, но ватные ноги подкосились, а тело вдруг стало тяжелым и неуклюжим. Смотритель не успел даже пригнуться или отпрянуть. Хамелеону потребовался всего один выпад, всего один миг, и Смотритель получил долгожданный ответ на свой вопрос. Лезвие короткого меча коснулось его горла и…»

Смотритель резко сел на кровати и схватился за шею. Все было в порядке, кровь из вскрытых артерий не хлестала, и белый свет в точку не сворачивался. Пока жив! Легче от этого открытия стало лишь на йоту, ведь сон имел все признаки предвидения… но все-таки стало. Когда еще все это случится! Может быть, через сто лет, а быть может, и через тысячу.

Да и вряд ли это будет настолько ужасно. Когда ты предпоследний человек на свете, умирать не страшно. Гораздо страшнее будет последнему, обреченному вечно страдать от жуткого беспросветного одиночества. Пусть он и гад, но ему можно даже посочувствовать.

Смотритель утер лицо ладонью. Вечное одиночество… да, когда-нибудь кто-нибудь попадет в такую ситуацию, и вполне возможно, это будет один из членов Цеха или же Хамелеон. Один на всем белом свете! Кошмар! Похуже, чем в тюрьме, пусть никто не станет держать узника в неволе, и он сможет идти на все четыре стороны. Что толку от такой свободы? Даже убежденным одиночкам и отшельникам иногда нужно видеть лица других людей, слышать их голоса и чувствовать их тепло. Или хотя бы знать, что где-то есть другие люди; презираемые, нелюбимые или просто неинтересные, но есть. Ведь свобода не существует сама по себе, человек может быть свободен от общества, от законов, от обязательств, а свободы просто так, ни от чего, не бывает. В первую очередь, именно поэтому шанс остаться последним не будет равноценен истинному освобождению. Он будет равноценен такой глупости, как добровольное заточение в самой просторной тюрьме Вселенной.

Смотритель окончательно проснулся и проанализировал свои мысли. Что-то в них было. С перепугу несколько сумбурно, но по сути верно. Хорошо, что все это пока лишь теория. На практике жизнь идет, как прежде: сыто и без особых потрясений, не считая свалившихся на Цех напастей, в борьбе с которыми Смотрителю приходится принимать участие наряду с другими избранными. Ситуация щекотливая, но провидец не впервые жил двойной жизнью. Обходилось раньше, обойдется и теперь. Тем более, этому есть подтверждение - «вещий сон о грядущем вечном одиночестве».

Провидец невесело усмехнулся и поднял взгляд к высокому потолку спальни. Да и пусть последним будет Хамелеон! Пусть остается один на все города и деревни, на все континенты и острова, горы и пустыни, моря и реки. Желать себе такой участи - глупо, врагу - правильно. Ведь к такому морально не подготовишься, сколько ни тренируйся, а значит, и незачем этого желать. Конечно, можно пожить век-другой, например, в одиночку в таком коттедже, как сейчас у Смотрителя, это тоже скучновато и тоскливо, но не чета вселенскому одиночеству. К тому же в огромном доме все-таки есть живые люди. Охрана, прислуга…

Смотритель вдруг что-то почувствовал и прервал размышления, сосредоточившись на ощущениях. Они были странными, будто бы где-то глубоко, на уровне инстинктов, всколыхнулась неведомая волна: то ли страха, то ли злости. Нет, пожалуй, все-таки злости, но не слишком сильной, поэтому и смахивающей на страх.

Провидец обвел взглядом комнату. Лунный свет проникал сквозь наполовину прикрытые жалюзи, освещая почти все видимое пространство спальни. Закоулки между предметами интерьера, конечно, скрывали множество искаженных теней, но все они были привычны: тени как тени. И все же что-то в комнате было не так. Смотритель еще раз проанализировал свои глубинные ощущения. Зудящая навязчивым комариком злость не проходила. Она покусывала изнутри, отчетливо сигнализируя о присутствии в комнате кого-то постороннего.

Провидец насторожился и еще раз обвел взглядом комнату. Да, инстинкт не подвел. Где-то в комнате прятался чужак. Смотритель не знал, кто этот ловкач, сумевший прокрасться в его спальню через три периметра охраны, но чувствовал исходящую от пришельца угрозу. Хозяин протянул руку, чтобы нащупать выключатель торшера, но его остановил короткий приказ невидимого гостя:

- Не двигайтесь, Смотритель.

Провидец подчинился. Он узнал этот голос. Возможно, сон и предвещал события тысячелетней «будущности», но в некотором смысле он был еще и «в руку». Тот, кто преследовал Смотрителя во сне, добрался до него и наяву. Провидец вновь невольно коснулся шеи и нервно сглотнул. В горле вдруг пересохло, и он поперхнулся.

- Вы… пришли раньше обещанного срока, - Смотритель покашлял. - Как вы сюда попали?

- Ваш фамильный замок паршиво охраняется, господин оракул.

- Можно мне воды? В тумбочке… мини-бар.

- Возьмите сами, только медленно.

- Пистолет я храню в сейфе. - Смотритель сумел справиться с волнением, поэтому ирония ему почти удалась. - Вам налить?

Гость не ответил. Он терпеливо дождался, когда хозяин утолит жажду, затем вышел из непроницаемой тени в углу комнаты и уселся на фоне окна. Отсветы уличных фонарей и полная луна создавали довольно яркую подсветку, но силуэт гостя был все равно нечетким. Смотритель протер глаза, но это не помогло.

- Не старайтесь, - гость усмехнулся. - Вы забыли, кто я?

- Я помню, - провидец сделал еще глоток минеральной. - Вы специально так уселись, чтобы я не сомневался, что говорю именно с вами?

- Я люблю лунный свет. Впрочем, думайте, как вам угодно. Вы знаете, зачем я пришел?

- Нет.

- Вы же Смотритель, - гость хмыкнул.

- Я вижу вещие сны не чаще двух раз в месяц, - провидец развел руками. - Обычно это происходит в полнолуние, а затем, когда от луны остается мизерный серп. Всего две ночи, а значит, и два сна. Если повезет, вижу два сна за одну ночь, но не больше. На каждый день четырех прогнозов в месяц никак не хватит. О вашем сегодняшнем посещении видения не было. Так что вам угодно?