Zombie Fallout. Чума на твою семью - Марк Тюфо

– Пойду проверю, что там внутри, – сказал я, надеясь, что кто-нибудь предложит мне подождать до утра.

Черта с два. Ну и дерьмо! Я открыл дверцу минивэна, все еще злясь, что мне теперь приходится ездить на такой ужасной тачке. Я бы с радостью хлопнул этой дверцей изо всех сил, но мне не хотелось привлекать к себе излишнее внимание. Ну да, а еще мне казалось, что эта хлипенькая дверца может отвалиться к чертям. Не хватало еще ездить по населенному зомби миру в машине, открытой всем ветрам. Это все равно что попытаться спрятать открытую банку с ветчиной на Гавайях.

Кроме тихого мурлыканья двигателей двух минивэнов (сарказм – на самом деле они гудели так, словно в сушилку одновременно засунули нескольких котов и здоровенную упаковку батареек), не было слышно ни звука. Ночь была тихой. Мертвецки тихой. (И не говорите, что я вас не предупреждал!) Я осторожно отошел на порядочное расстояние от машин и навострил уши. Это, конечно, не в тему, но все же: как вообще можно «навострить» уши? Изменить их положение их нельзя, увеличить уровень громкости – тоже. Пожалуй, можно только сконцентрироваться на звуках. Жена гордилась бы мной, узнай, что я нашел такое объяснение.

Ничего. Я ничего не услышал. И все же это не принесло мне облегчения. Тишина пугала почему-то даже сильнее. Когда слышишь звук, сразу понятно, на что обратить внимание. Без него не знаешь, с чего и начать. Я прислонился лбом к холодному стеклу, приложил к нему руки на манер бинокля и попытался разглядеть хоть что-нибудь. (Жаль, глаза навострить не получается, как ни старайся) Результат был примерно тот же – ничего. В такие моменты в низкобюджетных фильмах кто-нибудь обязательно прилепляется к стеклу изнутри, пугая героев и зрителей. И что вы думаете? Я был АБСОЛЮТНО уверен, что так и должно произойти сейчас, в реальной жизни. И был приятно удивлен, когда ничего подобного не случилось.

Би-Эм и Тревис тоже вышли из машин. Я вздрогнул, когда они открыли двери. Вообще-то я чуть не обоссался от страха – надеюсь, никто этого не заметил. Я постарался не подавать виду.

– Что там? – крикнул Би-Эм, и от его голоса задребезжало стекло.

– Было пусто, но теперь все может измениться, – проворчал я.

– Чего? – громогласно переспросил он.

– Тащи монтировку! – проорал я.

Тревис направился прямиком ко мне, а Би-Эм полез в багажник минивэна в поисках монтировки.

– Нашел! – торжествующе воскликнул он.

– Друг, прекрати орать! – сдавленным шепотом ответил я. Все нужно было показывать на своем примере.

– Ладно! – крикнул Би-Эм и направился ко мне.

В свете фар его громадный силуэт с пистолетом в одной руке и монтировкой в другой выглядел устрашающе. Я даже посетовал, что вовсе не этот классический образ из фильмов ужасов был нашей главной проблемой.

– И зачем она тебе? – спросил Би-Эм, передавая мне монтировку.

В ответ я слегка постучал по стеклу.

– А-а, – протянул Би-Эм и попятился.

Прицелившись, я постарался прикрыть глаза, чтобы в них не попали осколки стекла и как-то защитить уши от шума. Но что тут поделаешь? Бог не снабдил наши уши веками, а ведь они бы порой не помешали! Впрочем, такое благословение вполне могло обернуться проклятием. Только представьте: мы, парни, смогли бы НА САМОМ ДЕЛЕ выключать болтовню своих вторых половинок. Проблема только в том, что они бы тогда не просто подозревали, что мы их не слушаем, но и имели бы визуальное доказательство. Ладно, признаю, идея не из лучших.

– Пап, – спокойно сказал Тревис, и я остановился на середине замаха. Монтировка лишь слегка коснулась стекла. – Дверь открыта.

– Ага, я видел, – ответил я и вернул монтировку Би-Эм. – Трейси! – крикнул я через плечо.

– Да, да, все поняла, – бросила она и пересела с пассажирского сиденья на водительское. Устроившись и на свой вкус отрегулировав кресло, она показала мне два пальца вверх – готово.

– А зеркала настраивать не будешь? – спросил я.

Она снова ответила мне жестом – на этот раз не столь приличным.

Я глубоко вздохнул. Чтобы войти в эту дверь, мне нужно было задействовать все резервы смелости. Би-Эм шел следом за мной, а Тревис замыкал цепочку. Я еще раз втянул в себя холодный воздух, и тут Томми проскочил мимо меня и скользнул внутрь.

– Откуда он, черт возьми, взялся? – недоуменно спросил Би-Эм.

– Похоже, внутри безопасно, – заметил я и ступил в черноту.

Сделав пару шагов, я остановился. Не от страха и не от дурного предчувствия – я просто ни черта не мог разглядеть. Мне вовсе не хотелось напороться на какую-нибудь лыжную палку или свалить полку с гантелями. Томми, однако, ходил по магазину так уверенно, словно у него была карта. Мне ничего не оставалось, кроме как следовать за ним по пятам.

Тут Би-Эм врезался мне в спину, и я чуть не растянулся на полу.

– Прости, друг. Куда он подевался?

– Черт, Би-Эм, я руки своей разглядеть не могу, а ты меня спрашиваешь, куда он подевался!

Мы с Би-Эм повернулись одновременно. Не знаю, совпали ли в этот момент наши мысли, но на лице Би-Эм читалось такое благоговение, что сомнений у меня не оставалось. Томми сиял, как архангел Михаил, пришедший обрушить кару на этот грешный мир. Когда глаза привыкли к свету, мы поняли, что парень держит в руках походный фонарь на батарейках. Я встряхнул головой, чтобы прогнать наваждение, но – клянусь! – на секунду я все же заметил, что дело не только в фонаре. Мне хотелось спросить у Би-Эм, но он бы, наверное, начал бы отпираться. Черт, да ведь я и сам не понял, что именно я там увидал.

– Я нашел кокосовый зефир! – заявил Томми, сунув в рот очередной кусок лакомства.

– Ты слышал, как он пакет открыл? – спросил Би-Эм.

– Би-Эм, я уже не пытаюсь объяснить, что делает этот парень. От этого только голова болит.

– Ладно, проехали.

Через двадцать минут все собрались в дальнем левом углу магазина. Мы зажгли несколько фонарей и поставили пару палаток. Томми решил, что они могут сравниться разве что с зефиром. Дверь мы (точнее, Би-Эм) приперли кучей тяжестей, чтобы ее нельзя было открыть. Но никто не забыл о происшествии в полицейском участке Воны. Я припарковал один минивэн у двери, а второй – у запасного выхода на задворках магазина. В худшем случае нам некоторое время придется поездить на одной машине. И если есть на свете справедливый Бог, нам удастся избавиться от мерзкой бирюзовой тачки.

К счастью, мы были в Миссури, а не в каком-нибудь неофашистском штате вроде Нью-Йорка. В магазине нашлась целая куча оружия и боеприпасов. Если бы не два здоровенных окна на фасаде, я бы даже предложил остаться здесь до весны.

Еды, пусть и не слишком вкусной, тоже было достаточно. На полках был невероятный ассортимент сушеного мяса, причем мы отыскали даже страусовое. К нашему удивлению, оно оказалось совсем не похоже на курятину – есть его было просто невозможно. Еще мы нашли кучу еды быстрого приготовления и даже праздничный ужин для Дня Благодарения. Распотрошив несколько таких пакетов, мы устроили настоящий пир. Конечно, на трапезу индейцев и первых поселенцев это походило мало, но мы были действительно благодарны тому, что живы и до сих пор вместе. К несчастью, пива в магазине не нашлось, а по телевизору не показывали футбольного матча, но мы обошлись и без этого. Мальчишки достали луки и стрелы и принялись стрелять в манекены, наслаждаясь возможностью атаковать противника, который не хочет тебя съесть. Даже Джастин стал веселее, чем в последние дни. Это меня очень порадовало.