На то и волки... - Александр Бушков

Данил вырвал из гнезда телефонный провод, подошел к одной издвух дверей. За ней обнаружился крохотный туалет, так что с этого направлениясюрпризов ждать не приходилось. Из-за другой двери едва слышно доносилось нечтовроде монотонного пения, порой прерывавшегося хоровыми вскриками.

Охранник наконец смог перевести дыхание. Данил подошел кнему, присел рядом на корточки, охлопал ладонями, забрал заткнутый за пояс«Макаров» и сказал:

– В австро-венгерской армии такая поза называлась«шпангле». Нерадивые солдатики сутками валялись и не дохли, так что тыполчасика вытерпишь… Молчать! Отвечать только на мои вопросы, причем – тихо. Тыпонял меня, или ударить тебя? Понял, козел?

Охранник, пялясь на него с ненавистью, закивал.

– Ты тут один? Или сколько?

– Один… – хрипло прошептал охранник. – Тамтолько шизы…

– Кого пасешь?

– Ну, сторожу…

– Кто поставил? – Данил сунул ему под нижнюючелюсть ствол его же собственного «Макара». – Мочкану, как комара… Ктотебя сюда поставил?

– Хиль…

– Жорка Хилкевич?

– Ну…

– А зачем ты здесь?

– Я чо, знаю? Хиль велел смотреть, чтоб на Райку ненаезжали…

– Под Хилем ходишь?

– Ну.

– А он? Под Бесом?

Охранник молча сопел.

– В жопу засунуть? – Данил показал ему хрустальныйцветок. – А потом раздавить. То-то посмеются ребятки в травмотологии,когда будут доставать, и сам ты прославишься на весь Шантарск – как же,тот самый, у кого из задницы стекло доставали. Ты, может, думаешь, я с тобойцацкаться буду? Или меня не знаешь?

– Знаю, – уныло протянул страж астральных врат.

– Так под кем Хиль ходит?

– Под Басалаем.

«Опаньки, – сказал себе Данил. – Вот это новости.С какой стати, скажите на милость, Басалаю выступать против Кузьмича? Очень ужнеравны весовые категории, а Басалай мужик осторожный и каменные стены лбомсроду не таранил, нет у него такого обычая…»

– Что ты мне звездишь? – сказал Данилласково-грозно. – Подвальчик этот «Крогер ЛТД» оборудовала?

– Ну.

– А откуда в «Крогере» Басалай? Его там и близко нет…

– Не мои проблемы (парень все косился на хрупкийцветок, которым Данил временами щекотал ему задницу). Только Хиль тусуется и сКрогером, и с Басалаем. И когда охрану ставили, он меня сюда и сунул…

Даже если он не врал, картину это ничуть не проясняло. Потомучто и Крогер был неподходящей кандидатурой для добровольного камикадзе. Развечто его нарочно вытолкнули вперед, как тех лучников-смертников, что бежаливпереди фаланги…

– Ну, полежи пока, – сказал Данил.

Встал с колен, сделал Рашиду знак стеречь пленника, а самкивнул двум остальным и тихонько открыл ведущую в глубь подвала дверь. Чалмыони так и не сняли, некогда было.

За дверью обнаружился узкий коридорчик. И там справа и слева– по двери, и обе приоткрыты. За той, что справа, – нечто вроде крохотногоофиса: стол, кресла, японский факс, на стене портреты каких-то ветхозаветныхсубъектов с буйными бородищами и напряженно-застывшими взглядами психопатов –судя по стоячим воротничкам с загнутыми углами и широким галстукам, звезды ипатриархи спиритизма начала века.

За второй дверью оказалась довольно большая комната. Оттудавыплывал сладковато-приторный дымок каких-то благовоний – скорее всего,индийские палочки, у Данила дома тоже стояли в вазе такие как сувенир. Стеныукрашены разнообразнейшими мандалами, золотыми на черном и синем, красными назолотом, весьма реалистичными портретами лобастых инопланетян сглазами-плошками и диковинными пейзажами, резавшими глаз буйством красок – надополагать, виды нептунианской глубинки, переданные братьям-землянам потелепатическому факсу…

Штук десять деток Галактики сидели на полу, подобрав ногипо-турецки, упрятав подошвы под подолы синих балахонов, а ее преподобиеАстральная Матерь, устроившись на чем-то вроде тумбы, вещала проникновенно:

– Для того же, чтобы познать собственную суть, надлежитотречься от сути ради того, что не есть суть, от сущего ради несущего, и тогдаобретешь покой меж крыльев Великой Птицы…[5]

– Кстати, о птичках, – сказал Данил громко, входявнутрь. – Орлы прилетели…

Физиономии с тупо-затуманенными глазами медленно-медленноповорачивались к ним. Сама Астральная Мамаша среагировала быстрее:

– Что вам здесь нужно?

– Мы из соседнего астрала, – сказал Данил. –Зашли вот чакрами потереться…

Расплывшаяся бабища с выкрашенными перекисью волосами, неособенно и теряясь, завопила:

– Толя!!!

– С ним все в порядке, – сказал Данил. –Лежит и добавки не просит.

Балахоны зашевелились. Данил кивнул своим парням. Степашавынул из-под куртки громадный пистоль и с милой улыбкой навел на контактеров.Контактеры приутихли. Пистоль, откровенно говоря, был не более чемпластмассовой японской игрушкой, но сработан великолепно, выглядел тяжелым,настоящим и страшным.

Жора ловко прихватил Астральную Мамашу за кисть руки, сделалзахват, так что она согнулась и взвыла, головой вперед вытолкал в дверь итолчком направил в комнатенку напротив. Выхватил из-за ремня короткуюполицейскую дубинку с перекладиной, перехватил концы обеими руками, придавилжирную глотку президентши академии и налег как следует, вопя:

– Удавлю, еретичка поганая! Душу выпушу!

Он не особенно-то и играл, честно говоря, не играл вовсе –бывший десантный сержант, успевший хлебнуть Афгана, вышел оттуда истовымправославным человеком, как и положено, исполненным лютой ненависти ковсевозможной бесовщине. У Данила таких «дерганых» ребят было несколько – поройименно их использование давало самые лучшие результаты…

Астральная Мамаша хрипела и фыркала, давясь слюной.

– Стоп, стоп, – сказал Данил, усаживаясь застол. – Ты мне ее не удави ненароком…

– Удавлю, суку!

– Отставить, – распорядился Данил уже совсемсерьезно. – Посади-ка ее…

Жора нехотя убрал дубинку и толкнул Мамашу на стул. Данилзадумчиво созерцал ее, пытаясь на ходу сообразить, сколько в ней шизофрении, асколько – хитрости.

Баба, конечно, была та еще. Определенно верила в то, чтопроповедовала. Только изнутри, из глубины, сквозь заливавший глаза бредовыйтуман все же просматривалась потаенная крестьянская хитрость. Так оно иобстоит. Рядовые пехотинцы таких шарашек, как правило, психи законченные, а воткомандиры всегда оставляют свободным кусочек сознания, отвечающий за презренныематериальные блага – вон и цепь с крестами (аж три нацепила) из чистого золота,столько весит, что и басалаевские ребята позавидуют…