Русская Никита - Эльвира Барякина

Она сунула билет в карман.

— Я подумаю. Спасибо.

* * *

«Я же клялась себе, что все кончено», — подумала Мэг, подъезжая к горящему всеми огнями концертному залу «Юпитер». Но старое оправдание «Я хочу, и я это сделаю. Какое мне дело, что обо мне подумают?» вновь сработало.

Мэг действительно очень-очень хотелось увидеть Витьку. Кто знает, может, им даже удастся поговорить? Он ведь никогда прямо не посылал ее, и вся его холодность и равнодушие заключались лишь в крохотных, только ей заметных намеках…

У входа стояли сияющие профессиональными улыбками девицы в коротеньких форменных платьицах и раздавали программки. Мэг схватила одну из них, жадно пробежалась глазами. Вот он — Виктор Науменко.

У нее перехватило дыхание. Он где-то здесь…

Вглядываясь в лица, Мэг прошла в гардероб и, получив номерок, отправилась в зал.

Здесь было многолюдно. В оркестровой яме гудели настраивающиеся инструменты. Показ обещал быть роскошным — под живую музыку.

Когда Мэг добралась до своего места в десятом ряду, огромная хрустальная люстра на потолке начала тускнеть. Мэг сжала подлокотники кресла: сейчас все начнется…

Во время демонстрации первых коллекций она почти не глядела на сцену. Манекенщицы, шикарные наряды, фотовспышки — все проходило мимо как во сне. Вместо этого взгляд сам по себе жадно шарил по кулисам и проходам в надежде увидеть Витьку…

Когда ведущий объявил очередного участника, какой-то мужчина, чуть пригнувшись, пробрался по рядам к пустому креслу слева от Мэг.

— Добрый вечер, Маргарита. Я ничего не пропустил?

Мэг стремительно повернулась. Волков улыбался ей в темноте.

— Кажется, я чуть-чуть шокировал вас своим появлением. Да?

Она возмущенно дышала.

— Вы же сказали мне, что вас здесь не будет! Это… Это по крайней мере непорядочно!

— А разве я хоть когда-нибудь делал вид, что я порядочный? Вы натолкнули меня на хорошую мысль, и я уже не мог не прийти и не понаблюдать за вашим страстным самоистязанием!

В этот момент ведущий объявил «Ветки персика», и Мэг тут же забыла о существовании Волкова. Свет на сцене погас. Луч прожектора скользнул по подиуму, музыка — тихая, рвущая струны, — закралась в самую душу.

На сцене одна за другой появлялись манекенщицы, и Мэг узнавала каждый из их нарядов. Сколько раз Витька показывал ей свои рисунки! У него всегда в голове сидели какие-то нереальные идеи по созданию безумно красивых и безумно дорогих платьев. Мэг одновременно и восхищалась его Божьим Даром настоящего дизайнера, и удивлялась, как он может тратить свое время на то, что заранее невыполнимо по деньгам.

Первое, голубое, почти прозрачное платье обнимало все тело модели мягкой струящейся тканью… Следующее платье — золотисто-желтое, похожее на парадный туалет королевы — с высоким воротником и огромный шлейфом. Далее шел роскошный костюм алого бархата с длинной — в пол — юбкой с разрезом. Манекенщица развернулась, взглянула через обнаженное плечо на зачарованных зрителей.

— Как же я ревную вас к вашему Витечке! — шепнул Максим Евгеньевич на ухо Мэг.

Она в недоумении посмотрела на него. Он говорил такие слова, которые в устах любого другого человека звучали бы как признание в любви… Но что может быть общего у Волкова с любовью?

— Тогда прикажите убить моего мужа, — произнесла Мэг холодно. — Вы ведь привыкли решать свои проблемы именно таким способом.

Максим тихо засмеялся.

— Это ничего не изменит. Вы и так-то любите призрак, а в этом случае ваше поклонение его образу перерастет в опасную манию. Пока ваш супруг жив, у меня есть хоть какой-то шанс показать, что он вам совершенно не нужен. Но вы упорно не хотите верить ни моим словам, ни своим глазам.

— Замолчите, ради бога!

Но Волков и не думал униматься.

— Вы думаете, что вас посетила Великая Любовь, — нашептывал он ей едва слышно. — Кстати, это еще одна причина, почему вы не хотите отказываться от своего Витечки. Ведь если вы бросите думать о нем, то получится, что ваши эмоции нельзя называть Великой Любовью — согласно народным преданиям, она бывает раз в жизни. А если так, то получается, что все ваши страдания напрасны. Вам жалко своих чувств. Не могли же вы совершить такую глупость и прострадать столько времени совершенно зазря! Это плевок в ваше самолюбие!

Мэг хотела бы не слушать или, по крайней мере, ответить ему как-нибудь достойно, но не могла. Она просто не находила нужных фраз…

И в этот момент она увидела Юлечку… Фарфоровое личико, высокая прическа, и изумительно красивое, черное, в пол, платье, украшенное мелкими темно-фиолетовыми розами…

— Правда, хороша? — Дыхание Волкова обожгло Мэг шею, но она даже не повернулась.

Юлечка подошла к самому краю подиума, на секунду замерла, окинув зал влажным зрачками. Публика взорвалась аплодисментами, фотовспышки мерцали, не переставая.

— Что ж, впечатляющее начало для никому не известного провинциального модельера, — проговорил Волков. — Можно сказать, что ваш муж создает шедевры.

Мэг кивнула, провожая околдованным взглядом Юлечку.

— Весьма талантливый молодой человек. Что-то я раньше не обращал на него внимания… Кстати, у вас слезы текут, — вдруг заметил Волков, протягивая ей свой душистый носовой платок. — Почему?

Мэг схватила его, сжала в кулаке.

— Вам все равно не понять…

— Боюсь, вы правы. Это мне недоступно. А вы знаете, Маргарита, что ваше… м-м… психическое состояние… пардон, ваша любовь на самом деле ни что иное как…

— Что? — перебила его Мэг.

— Болезнь, — с улыбкой проговорил Волков. — Ваш мозг болен и нуждается в лечении. Посудите сами: вы находитесь в состоянии вечной депрессии, время от времени у вас появляется желание убить себя, все ваши мысли об одном и том же, вы отгородились от прежних друзей, живете одна и, в конченом счете, перестали понимать, что происходит… Признайтесь, вам уже кажется, что весь мир вокруг вас сошел с ума! Но, по правде говоря, дело не в окружающих, а в вас самой. Вы просто не совсем здоровы. А если не верите мне, возьмите любой учебник по психиатрии, и найдите описание шизофрении.

Мэг смотрела на него расширенными глазами. И вдруг какая-то совсем посторонняя в этой ситуации идея закралась ей в голову:

— Так если вы все это знаете, почему вы держите меня на работе?

Волков засмеялся так, что на него оглянулись сидящие на передних рядах.

— А я люблю сумасшедших! Мне они интересны. То, что твориться в мозгах обыкновенных здоровых людей, — скучно и банально. Совсем другое дело безумцы. Их никогда нельзя полностью разгадать.

Но Мэг уже не слушала. Все ее внимание сосредоточилось на сцене. Манекенщицы выстроились в шеренгу вдоль подиума, между ними стоял счастливый и безмерно гордый Витька. И он держал за руку Юлечку во все том же черном платье с розами. Какие-то поклонницы несли ему цветы, он складывал их на руку, путался в них, неловко целовал девчонок в щечки… А Юлечка аплодировала ему и смотрела на него любяще и растрогано…