Изобретение - Линн Ико

сам прекрасно знаешь, что если экспедиция на Землю будет откладываться, то возникнет еще одна попытка возобновления EDP.

— Возможно. Но я думаю, если через шесть лет у нас будет фотонный корабль, это будет чудом. — Колин вздохнул и откинулся на спинку дивана. — Даже если вы умудритесь его построить за это время, это не значит, что на нем можно взять и полететь. Человек ни разу не летал на таких скоростях, тем более не находился так долго рядом с Туннелем. Этот проект может стоить тебе жизни. Я хочу, чтобы ты это понял для себя. Иначе ты будешь мучаться все свое оставшееся время.

Л отвернулся, вылил кофе в раковину и принялся мыть чашку.

— Ты хочешь лететь на Землю, — вдруг проговорил Колин.

— Что?

— Ты торопишься, чтобы улететь на Землю. Зачем? Это из-за той девушки? Ты хочешь увидеть Люси?

Еще несколько секунд Л домывал чашку, а затем, закрыв кран, шумно поставил ее на стол и обернулся.

— Я всю жизнь пытаюсь найти ответы, — произнес он с плохо скрываемым раздражением. — Я бьюсь каждый день, а вопросов становится все больше и больше. Кто я, почему все это происходит со мной, по какой причине возник Туннель, и так далее и так далее. Ты действительно хочешь, чтобы больше и больше людей гибли на протяжении десятков лет, пока будет строиться фотонная ракета? Или ты хочешь, чтобы из-за запуска бомбы на Землю мы все в одночасье испарились, словно нас и не было? Я не хочу, поэтому я каждый чертов день сижу и вкалываю, а не рассуждаю о сроках и женщинах! И я построю эту несчастную ракету через шесть лет! — Л понял, что говорит слишком громко и продолжил чуть тише: — Да, я действительно хотел лететь на Землю. Я в самом деле хотел увидеть Люси и поговорить с ней. Но больше этого я жажду узнать, наконец, все, что меня гнетет на протяжении всех этих лет.

Он сложил руки на груди и добавил:

— Только все это пустые разговоры. Отец болен, и я никуда не собираюсь отправляться. Я остаюсь здесь.

Повисла тишина. Колин сидел, уставившись в пол, и обдумывал услышанное.

— Мы все живем, пытаясь понять, кто мы и что происходит вокруг нас, — наконец донеслось от него. — Но, к сожалению, почти никто не успевает это узнать до конца своей жизни. — Он поднял глаза на Л. — То, что ты делаешь, — это потрясающая и сложнейшая работа. Но она не стоит того, чтобы убивать себя раньше срока. — Он поднялся с дивана. — Ладно, мне пора. Увидимся.

Л закрыл за ним дверь и стукнул кулаком об косяк.

Некоторое время он стоял неподвижно, прислонившись лбом к стене. Мерно тикали часы, напоминая о неумолимом течении времени.

Л подошел к зеркалу и не узнал себя. Острые скулы выпирали на осунувшемся, заросшем щетиной лице, волосы падали на лоб грязными прядями, одежда висела, как на вешалке. Взгляд за стеклами очков выражал бесконечную усталость и тревогу.

Он отвернулся, не в силах больше смотреть на этого человека.

Как же он сможет остаться?

* * *

Собрать отца, который из-за внутреннего нежелания куда-либо перемещаться каждое движение делал очень медленно и степенно, было нелегкой задачей. Л пришлось приложить усилия, чтобы уложиться в отведенное время.

В поисках документов, которые по отцовской привычке были спрятаны на самую верхнюю полку шкафа, Л обнаружил пожелтевший от времени конверт. На нем значилась еле заметная надпись карандашом: «Л Форстер». Это было странно, но у Л не было времени изучать содержимое конверта, и он свернул его и убрал в карман, отложив это дело на потом.

Успеть к вылету, добраться до квартиры, где проживал Л, разместить в комнате отца были задачами не из простых, и под конец дня Л чувствовал себя окончательно вымотанным.

На следующий день необходимо было доставить Форстера-старшего в больницу, и Л вернулся домой уже вечером.

Три рабочих дня были безнадежно потеряны, но Л все же попытался восполнить упущенное и за остаток дня сделать хоть что-то по доработке чертежей на ноутбуке.

Несколько дней до отправления в Сод для перевозки отражателя проходили сумбурно. Л работал полдня, а затем навещал отца в больнице.

По злому стечению обстоятельств операцию отцу назначили на тот же день, в который была запланирована транспортировка. Л начинал бояться, что ему не удастся справиться с предстоящей работой, но отступать было некуда, и он пытался скрыть свое состояние.

Казалось, что жизненные силы покидали его. В голове постоянно вертелись мысли об одиночестве, отчуждении и предстоящей нелегкой работе в течение многих лет. Все время с момента приезда к отцу он ни разу не тренировался. Он снова возвращался в свою комнату и ложился спать, не в силах поднять ни одного предмета.

Накануне отъезда в Сод, когда Л покидал рабочее место, его догнала Энн:

— Л, подожди! Хотела тебе сообщить, что я еду вместе с вами завтра.

— Серьезно? — удивился он. — Как тебе это удалось?

— Я была убедительна, — она улыбнулась. — Не то, что я еду, чтобы поглазеть на твои способности, чисто для помощи вам… Тебе.

Л молча кивнул.

— Слушай, — она понизила голос, — постарайся не обращать внимания на тех, кто говорит, что ты идешь не той дорогой. Если ты уверен в своих решениях, не отказывайся от них. Лично я считаю, что ты все делаешь правильно. И даже лучше, чем любой другой человек делал бы на твоем месте. Я часто шла у всех на поводу, — вздохнув, добавила она, — о чем сейчас очень жалею.

Энн сказала именно то, чего ему не хватало услышать, и он ощутил безмерную благодарность ей.

— Спасибо, Энн, — только и смог молвить он.

— И постарайся выспаться перед мероприятием. — Энн снова улыбнулась и, попрощавшись, ушла по своим делам.

* * *

В этот раз погода сильно подвела.

Ночью начался дождь, который к утру только усилился. Небо затянуло тяжелыми тучами, а температура резко упала, будто осень решила наступить на месяц раньше.

Л, который, сам того не ожидая, лег спать вовремя, проснулся ночью от стука капель по жестяному подоконнику, и с того времени не смог сомкнуть глаз. Волнение усиливалось все больше, пока он ворочался с боку на бок, тщетно пытаясь уснуть.

Пролежав так до звонка будильника, он поднял с кровати свое ослабевшее тело и набрал Уильямса.

Тот уже и думать забыл про сон.

— Л, мы не сможем перенести перевозку, — торопливо говорил он, как обычно, проглатывая слова. — По прогнозам, дождь растянется недели на две, а мы уже не