Сейчас вылетит птичка! - Курт Воннегут

Лоуэлл сразу же распознал, что это нож для разрезания бумаги, так как часто обращал внимание на подобные вещички в витрине магазина ножей по пути к автобусной остановке и обратно. Он поднял нож над головой и обвел взглядом окна автомобилей и офисов. Никто не выглянул в ответ, и в конце концов Лоуэлл положил нож в карман.

Он посмотрел в окно автобуса и понял, что уже подъезжает к спокойному, укрытому в тени вязов бульвару, где жили они с Мадлен. Здания по обе стороны бульвара хотя и были давно уже поделены на квартиры, снаружи оставались величественными особняками. Если бы не заработки Мадлен, они ни за что не смогли бы снимать жилье в таком месте.

Следующая остановка была его — рядом с особняком в колониальном стиле, украшенным колоннадой. Мадлен, должно быть, ждет, глядя в окно их апартаментов на четвертом этаже, там, где раньше располагалась бальная зала. Словно влюбленный старшеклассник, Лоуэлл нетерпеливо дернул шнур звонка и задрал голову, чтобы увидеть лицо жены в зарослях лоснящегося плюща, увившего фасад. Лица не было, и Лоуэлл решил, что Мадлен готовит праздничные коктейли.

«Лоуэлл! — сообщила записка у зеркала. — Я поехала решать проблему с недвижимостью Финлеттера. Скрести пальцы. Мадлен».

Криво улыбаясь, Лоуэлл положил розы на стол и скрестил пальцы.

В квартире было тихо, кругом царил беспорядок — Мадлен явно спешила. Лоуэлл поднял дневную газету, валявшуюся на полу рядом с банкой клея и альбомом для газетных вырезок, и прочел обрывочные пометки, которые Мадлен оставила повсюду. Пометки, не имеющие никакого отношения к торговле недвижимостью.

Из кармана у него донесся короткий звук — такой бывает при небрежном поцелуе, или когда открывают кофе в вакуумной упаковке.

Лоуэлл сунул руку в карман и извлек оттуда нож для разрезания бумаги. Маленький камешек посредине вывалился, оставив после себя круглую дырочку.

Лоуэлл положил нож на диванную подушку и пошарил в кармане в поисках потерянного украшения. А когда в конце концов обнаружил его, то расстроился: камешек оказался вовсе не жемчужиной, а тонкой полусферой из какого-то пластика.

Он снова взглянул на нож и передернулся от отвращения. Из дырки на месте камешка выползало черное насекомое четверть дюйма длиной. За ним еще одно, и еще, пока целых шесть не собралось в ямке на подушке, оставленной секунду назад локтем Лоуэлла. Движения насекомых были неловкими и заторможенными, словно они не могли прийти в себя. Вскоре они, судя по всему, уснули в убежище-ямке.

Лоуэлл взял с кофейного столика журнал, свернул его в трубку и приготовился прихлопнуть мерзких маленьких тварей, прежде чем они отложат яйца и заразят квартиру Мадлен.

И тут он понял, что насекомые — вовсе не насекомые, а трое мужчин и три женщины, пропорционально сложенные и одетые в блестящие черные обтягивающие трико.

На телефонном столике в прихожей Мадлен приклеила список телефонных номеров: номера ее офиса, ее босса Бада Стаффорда, ее адвоката, ее брокера, ее доктора, ее дантиста, ее парикмахера, полицейского участка, пожарной команды и универмага, в котором работал Лоуэлл.

Лоуэлл уже в десятый раз проводил пальцем по списку, пытаясь найти номер, по которому можно было бы рассказать о прибытии на Землю шести крошечных человечков ростом четверть дюйма.

Он подумал, как хорошо было бы, чтобы вернулась Мадлен.

Для начала он набрал номер полицейского участка.

— Седьмой участок. Сержант Кахун слушает.

Голос был грубый, и Лоуэлл ужаснулся образу Кахуна, представшему перед его мысленным взором: тучный, неповоротливый, плоскостопый громила, у которого в зеве каждой каморы служебного револьвера хватит места для пятидесяти маленьких человечков.

Лоуэлл вернул трубку на рычаг, не сказав Кахуну ни слова. Кахун не годился.

Все в этом мире вдруг стало казаться Лоуэллу несоразмерно грубым и большим. Он потянул на себя толстую телефонную книгу и открыл раздел «Правительство Соединенных Штатов».

Министерство сельского хозяйства… Министерство юстиции… Министерство финансов — неуклюжие гиганты. Лоуэлл беспомощно закрыл справочник.

Когда же вернется Мадлен?

Он бросил испуганный взгляд на подушку и увидел, что человечки, пробыв в неподвижности около получаса, понемногу начали шевелиться, изучая атласную лиловую почву под ногами и растительность, представленную бахромой. Вскоре их попытки были ограничены стеклянными стенами колпака от антикварных часов Мадлен, который Лоуэлл снял с каминной полки, чтобы накрыть человечков.

— Отважные, отчаянные маленькие дьяволята, — удивленно пробормотал Лоуэлл себе под нос. Он поздравил себя с тем, что способен спокойно, без паники относиться к маленьким человечкам. Он не запаниковал, не убил их и не стал звать на помощь.

Лоуэлл сильно сомневался, что у большинства людей хватило бы воображения признать тот факт, что человечки на самом деле исследователи с другой планеты, а то, что он принял за нож, не что иное, как космический корабль.

— Похоже, вы выбрали правильного парня, — пробормотал он, держась на безопасном расстоянии. — Но черт меня побери, если я знаю, что с вами делать. Если хоть кто-то пронюхает, вам крышка.

Лоуэлл легко представил себе всеобщую панику, озлобленные толпы, осаждающие дом.

Когда он начал неслышно подбираться к человечкам по ковру, чтобы получше их разглядеть, из стеклянного колпака донеслось постукивание — один мужчина кружил по периметру, в поисках выхода простукивая колпак каким-то инструментом. Остальные внимательно изучали крошку табака, извлеченную из-под бахромы.

Лоуэлл поднял колпак.

— Ну, привет, — мягко проговорил он.

Человечки заверещали — звук напоминал самые высокие ноты музыкального ящика — и рванулись к расщелине между подушкой и спинкой дивана.

— Нет, нет, нет, нет, — запротестовал Лоуэлл. — Не бойтесь, маленькие люди.

Он вытянул палец, чтобы остановить одну из женщин. К его ужасу, с пальца сорвалась искра и сбила женщину с ног, превратив в маленькую кучку размером с семечко вьюнка.

Остальные человечки скрылись из виду за подушкой.

— Господи, что я наделал! Что я наделал! — потрясенно прошептал Лоуэлл.

Он бросился к столу Мадлен, схватил лупу и через увеличительное стекло принялся рассматривать крошечное неподвижное тельце.

— Боже, боже, о боже… — бормотал он.

Лоуэлл расстроился еще больше, когда увидел, насколько женщина прекрасна. Чем-то неуловимым она напомнила ему девушку, которую он знал до Мадлен.

Веки крошечной женщины задрожали и открылись.

— Слава тебе, Господи!.. — проговорил Лоуэлл.

Женщина с ужасом смотрела на него.

— Ну что ж, — оживленно затараторил Лоуэлл, — так-то оно лучше. Я твой друг. Я не хочу причинить тебе зло. Бог свидетель, не хочу. — Он улыбнулся и потер руки. — Мы устроим банкет в земном стиле. Чего бы ты хотела? Что вы, маленькие люди, едите, а? Я поищу что-нибудь.