Танец кружевных балерин - Людмила Мартова

похожа на девчонку. В этот момент ей никак было не дать ее восьмидесяти двух лет. Доктор Александра Белокопытова, привыкшая считать себя достаточно циничным человеком, вдруг смутилась и покраснела.

– Старайся больше обнимать тех, кто тебе дорог. Если обнимешься, то сразу становится легче. Это я тебе на своем примере говорю. А еще любовь. Она действительно спасает.

– Любовь, – усмехнулась Александра. – Где ж ее взять-то. Я всю жизнь ее искала и так и не поняла, что же это на самом деле такое. Мне когда-то давно Надежда Андреевна сказала, что пройти мимо любви легко, а вернуться туда, где ты ее потерял, чаще всего невозможно. И я только сейчас понимаю, что она имела в виду.

После рассказа Анны Шуваловой Саша действительно понимала.

– Моя сестра была очень несчастным человеком, – поделилась Лилия Андреевна, помолчав. – Хорошим, добрым, но ужасно несчастным. Раз она никогда об этом не рассказывала даже вашей троице, то и я не буду. Надо признать, что даже со мной она никогда не откровенничала, так что не будем тревожить прошлое. А ты люби, девочка. Люби, если получится. Это спасает.

Саша провела тогда в квартире Строгалевых часа два, не меньше. А уходя, попросила разрешения взять на память какое-нибудь фото Надежды Андреевны, так и не решившись сказать ее сестре, зачем ей на самом деле это надо. В фотоальбоме, который достали из стола в комнате ее бывшей учительницы, она выбрала карточку, на которой та была запечатлена именно такой, как Саша ее помнила.

Фотография была сделана в день официального выхода на пенсию, то есть в пятьдесят пять. Впрочем, работала Строгалева до самой своей смерти, да и выглядела все так же, за исключением последних трех месяцев, когда тяжелая болезнь исказила ее прекрасное лицо. Но Саше было важно, чтобы Анна Валентиновна увидела мать красивой.

– А можно я еще выберу фото молодой Надежды Андреевны, – спросила она, озаренная внезапной мыслью.

– Да, конечно. Мне будет приятно, если у вас останется память о Надюше. Вот, возьмите эту. Нас папа снимал.

Да, эта подойдет. На черно-белой фотографии, снятой, как гласила надпись на обороте, в 1952 году, между деревьями в сквере рядом со своим домом стояли две молодые девушки. Одна, постарше, с длинными темными волосами, спускающимися ниже лопаток, смотрела в объектив строго и чуть сердито, словно ей не нравилось, что ее заставляют заниматься пустяками. Вторая, совсем еще девчонка, смешливая и по-щенячьи неловкая, приветливо улыбалась отцу. Надя и Лида. Да, отличная фотография.

Пальцы пробежались по страницам альбома, и Александра улыбнулась, увидев на фото себя с двумя другими Сашками. Три С. Надежда Андреевна называла их святой троицей, хотя, положа руку на сердце, святыми они и близко не были. У нее дома тоже хранилась эта фотография. Дома у родителей, точнее. В ее питерской жизни этому фото не нашлось места. Уже много лет она не вспоминала тот период, когда их было трое. Сначала они с Санькой оказались вдвоем, а потом она и вовсе осталась одна. Кажется, теперь Александра понимала, что нужно делать. Она закрыла альбом, распрощалась с хозяйкой и ушла, точно зная, что обязательно еще вернется в эту квартиру, стены которой хранили важную тайну.

Глава шестая

Наши дни. Снежана

Надо же. Все оказалось гораздо проще, чем она думала. Свой поиск «трех С» Снежана начала с того, что вбила в поисковик имена и фамилии со школьной фотографии. Первой была Александра Шапкина, которая всего-то минут через двадцать обнаружилась в «ВКонтакте», причем именно под девичьей фамилией.

Изучив ее страничку в социальной сети, Снежана выяснила, что теперь девочку Сашу зовут Александрой Белокопытовой, из чего следовал непреложный факт: она вышла замуж за одного из двух своих школьных друзей. Шапкина-Белокопытова работала врачом и жила в Санкт-Петербурге. Этот факт в ее биографии Снежану немного обескуражил. Как совершить преступление, если живешь в другом городе? Правда, он же и объяснял, почему поиски неведомых ценностей начались спустя столь длительное время. Она же изначально полагала, что преступник мог переехать в другой город, а от Питера до Вологды всего-то ночь езды. Не так и много, если надо усыпить ни в чем не повинную старушку, чтобы без помех обыскать ее квартиру.

Дочери Александры Алисе недавно исполнилось тридцать лет, девушка окончила юрфак, но мужем и детьми, похоже, так и не обзавелась. Ее фотографий на странице Александры было довольно много. А вот фотографий мужа или тех, на которых они были бы запечатлены вместе, ни одной. Значит, школьная любовь прошла, помидоры завяли и супруги развелись. Впрочем, такое случается не только со школьной любовью. В этом месте своих размышлений Снежана горестно вздохнула.

Выйдя из соцсети и забив в поисковик словосочетание «Александра Белокопытова. Врач. Санкт-Петербург», она нашла кучу ссылок, пройдя по которым узнала, что Саша-первая – кардиолог, причем довольно хороший, известный. Отзывов от благодарных пациентов в Сети была масса, рейтинг, составляемый по этим отзывам, весьма приличный, а негатива не существовало вовсе. Святая она, что ли, эта Александра?

Еще немного посидев в Интернете, Снежана выяснила, что родители Саши Шапкиной тоже врачи, причем до сих пор работающие, несмотря на солидный возраст. Шапкины-старшие были практически ровесниками ее мамы. Дмитрий Васильевич социальных сетей не вел, а вот Марию Александровну Шапкину Снежана все в той же ВК нашла. Несколько фотографий на ее странице были сделаны у дома, в котором жили супруги, и здание Снежана узнала. Дом располагался напротив той самой восьмой школы, в которую она ходила утром. Так, можно считать, что адрес Саши-первой у нее в руках. Идем дальше.

Вторым она вбила в поисковик имя Александра Белокопытова, решив разделаться с бывшими супругами. Социальные сети у него были, но фактически мертвые. Как и большинство мужчин, страницу он не вел, видимо предпочитая получать информацию, а не делиться ею.

Зато имя Белокопытова легко находилось в базах данных предпринимателей, а также в СМИ. Он был учредителем и генеральным директором трех фирм, работающих в сфере строительства и ремонта дорог, и самое крупное из его предприятий оказалось втянуто в громкий, а главное – затянувшийся скандал с благоустройством городской набережной.

Из-за допущенных косяков фирма до сих пор не получила окончательного расчета за выполненный объем работ, а потому ее финансовое состояние не ахти какое. Ну надо же, как много можно узнать в Интернете, если терпеливо читать все подряд. На одной из фотографий светской хроники, размещенной в Сети в последний допандемийный, 2019, год бизнесмен был запечатлен с дорого одетой спутницей, лет на десять его моложе.

Подпись к фото гласила: «Александр и Ирина Белокопытовы», из чего следовало, что после развода с Сашей он женился второй раз. Так, значит, второй «фигурант» по делу никуда из города не уезжал и живет здесь. Ладно, так и запомним. Адрес его фирм, располагающихся в офисном здании на улице Батюшкова, Снежана на всякий случай записала.

А вот на третьем Александре – Баранове – система дала сбой. Аккаунтов таких пользователей в «ВКонтакте» было много, но нужного среди них то ли не нашлось, то ли Снежана просто не могла его идентифицировать. По запросу «Моряк Александр Баранов» поисковые системы тоже ничего не выдавали. Третий Саша с детской фотографии либо совсем не любил публичность, либо его уже не было в живых. Почему бы и нет, тридцать лет – срок долгий, а моряк – профессия опасная.

Снежана закончила свои изыскания поздним вечером, когда Танюшка и мама уже сладко спали. Ее тоже клонило в сон, но часа два нужно было посвятить плетению. Она налила себе чаю, чтобы взбодриться, прошла в мастерскую, села на стул, перед которым был установлен на специальных козлах валик с прикрепленным сколком. Тем самым, изготовленным ее прапрабабушкой.

Пальцы привычно прикоснулись к коклюшкам, те вздрогнули, издав характерный, только им присущий звон-стук. Снежана с закрытыми глазами узнала бы его из тысячи. Она чувствовала странную усталость, как будто провела сегодня целый день на ногах. Нет, конечно, она и в школу ходила, и с Танюшкой занималась, и изыскания в Интернете проводила, но все-таки не вагоны разгружала. Усталость же была именно физическая. Странно.

Телефонный звонок вывел ее из состояния сосредоточенности на неожиданных собственных ощущениях. Она бросила взгляд на экран. Тата. Татьяна Елисеева-Лейзен. У швейцарской тетушки была привычка звонить поздно, практически на стыке вечера и ночи. Как многие пожилые люди, она мучилась бессонницей, вот только обычно старалась держать себя в руках, зная, что в доме ее российских родственников маленький ребенок, чьему распорядку дня подчинена вся жизнь. Или случилось что?

– Да,