Соблазн двойной, без сахара - Тальяна Орлова

Закончила почти жалобно, а Андрей сократил расстояние между нами еще на пару сантиметров:

— Намекаешь на Катю, Светлану или кого-то подобного? Не придумала ли ты себе, что нам подошла бы любая?

— А что еще мне думать? Вокруг вас полно красавиц, а вы вцепились в меня.

— Так в том и дело. Я до тебя видел красавиц, Ань. Огромное количество. Но нам нужна не просто красавица, а цепляющая, безупречная в своих реакциях, та, после которой на других смотреть не хочется. Ты нужна.

— Почему-то не верится…

— Так ведь никто и не торопит. Будь собой, позволь нам быть собой, давай привыкнем друг к другу, а уже потом…

Я перебила:

— Что потом, Андрей? Потом я якобы сдамся, вы наиграетесь, а я на пенсии буду вспоминать о жарком приключении?

— И это тоже повод. Давай я снова расскажу тебе, как все будет. Это мое любимое занятие: прогнозировать и наблюдать, как прогнозы сбываются. Желание уже есть. У меня, у него и у тебя. И оно обязательно во что-то выльется. Ты можешь бегать очень долго, можешь врать себе, но ты бесконечно будешь к этой мысли возвращаться. Один жених испарится, появится другой, но всякий раз ты будешь думать о том, что пропустила то, чего очень хотелось. Неудовлетворенные желания превращаются в манию. Потому рано или поздно мы окажемся в одной постели — хотя бы для того, чтобы поставить точку в этих метаниях. И чем раньше это произойдет, тем приятнее для всех. Но оно случится, неизбежно. А вот что последует за этим — и я не знаю. Если бы был хоть какой-то опыт, то мог бы предполагать, но его нет. Можно, я тебя поцелую?

— Нет, — ответила быстро. — Не надо, Андрей. Я от этого потока откровенности еще долго буду отходить…

— Отходи. Я ведь сказал, что никто не торопит.

И он перехватил мою руку и потянул к столику. Шагала за ним, как кукла, не в силах собраться с мыслями.

Но все же смогла удивиться — на столе уже стояла начатая бутылка коньяка, а Катя смеялась в полный голос. Понятно, что они задумали! Просто усыпили бдительность и вывели из строя мое главное оружие! И я уже не могла остановить процесс: все очень быстро пьянели, а разговоры становились развязнее и веселее.

Катя потянула меня в дамскую комнату, а там использовала момент для допроса с пристрастием:

— Неужели он тебе не нравится, Ань?

— Кто, Андрей? Ты так и не поняла, что они тебя провели?

Подруга ухмыльнулась:

— Поняла, наверное. Костя смотрит на тебя тем же взглядом — не будь мы в людном месте, ты бы уже была раздета для более тщательного осмотра.

— Ну вот! — обрадовалась я. — Говорила же!

— Говорила, — вздохнула она. — Как же я тебе сейчас завидую. Серьезно. Плуты не так просты, как рисуются, но как раз их непростота и цепляет больше всего остального. Манипуляторы, каждое слово выверено, знают, чего хотят, ни разу в жизни не проигрывали, сожрут любого, кто встанет перед ними и целью. Оба.

— Это ты ведешь к тому, что мне лучше держаться от них подальше?

— Это я веду к тому, что тебе лучше просто признать поражение. Никаких шансов, вообще. Не только у тебя, я вообще никого не представляю на твоем месте, кто смог бы устоять.

— Кать! — воскликнула я возмущенно. — Разве я тебя для этого сюда звала?

— Ты меня звала для того, чтобы я ситуацию со стороны оценила. Ну вот, я и оценила. Они хотят тебя — и такие всегда получают то, что хотят. Никакой Петя тебе уже не поможет — его надо было вворачивать в самом начале. До того, как они сами определились, чего хотят.

— Кать! — я не знала, как еще показать свое смятение.

— Ань! — на той же ноте отозвалась она. — Не делай ничего, чего тебе не хочется! Такие перцы мне еще не попадались, но уверена — насиловать тебя никто не станет. Но если чего-то хочется, то делай. Или просто плыви по течению и жди, куда оно тебя вынесет.

Вот и вся поддержка, на которую я так рассчитывала. А ведь Катю я считала главным оплотом здравого смысла.

Вернулась за столик в еще больших сомнениях, но Костя сразу встал и подхватил меня за руку:

— Теперь потанцуй со мной, Анют. Для равновесия.

И оказалось, что Андрей меня прижимал еще не слишком тесно. К счастью, говорить ни о чем не стали — мне и без того выпало слишком много информации. А Костя вел пальцами вдоль позвоночника, ловил судорожные выдохи, но не улыбался — как-то наоборот, его глаза становились все серьезнее. И лишь когда песня закончилась, наклонился к уху и прошептал:

— Хочу тебя.

— Костя, не надо…

— Анют, я никого в жизни так не хотел, как тебя. Просто запомни. И не позволяй своему Пете никаких вольностей — моя ревность не распространяется только на Андрея.

— Костя!

— Ого, уже кричишь на меня? Дикая Анюта! Спрячусь-ка я за бутылкой виски, а то уж сильно страшно!

И просто сбежал.

Глубоко вдохнула, заняла свое место и оценила обстановку: все трое невменяемые! До этого свидания у меня в голове был хоть какой-то порядок.

— Предлагаю переместиться ко мне, — заявил Костя. — Ой, Анют, не делай такие глазки, а то у меня мурашки по спине от ужаса. Катюш, ты как на счет посидеть еще в более спокойной обстановке?

Катя улыбнулась ему хитро:

— Да я-то не против. Но я точно не буду четвертой лишней?

— Не будешь! — заверил ее Костя. — В смысле, без тебя мы Анютку туда не затащим, так что вся надежда на тебя. Заодно и проконтролируешь, чтобы наш романтичный Андрейка сегодня же не нарушил каких-нибудь границ. А то я его уже не в силах останавливать.

И она предательски рассмеялась:

— Ну-ну! Вряд ли ты будешь именно останавливать, а не начинать, например.

— Ишь, и это поняла! Катюш, выходи за меня замуж, обожаю умных женщин. Но прости, я собираюсь тебе зверски изменять с той, кого нельзя называть.

— Вот это предложеньице! Я согласна, милый! Тогда едем к тебе! Если та, которую нельзя называть, тоже хочет продолжения банкета, — и подмигнула мне. Это же надо! Почему она совсем меня не поддерживает?

Я не успела возразить, когда Андрей заявил:

— Тогда я вызову такси. Ань, хочешь шампанского? Или скажи, чего хочешь.

— Да я… я уже едва думать могу!

— Тогда возьму всего, — он улыбнулся и направился к бару.

Так невероятным образом и не во вполне трезвом состоянии я оказалась в квартире Кости. А на помощь предательницы уже рассчитывать не могла.

Квартира оказалась в центре — шикарная, двухэтажная. Катя щедро раздавала комплименты довольному владельцу, а я могла думать лишь о том, что силой меня сюда никто не тащил. В любой момент я могла развернуться и уйти, не сесть в такси или уже в машине попросить закинуть меня домой, но почему-то оказалась именно здесь. И чем бы ни закончилась эта ночь, я смогу сказать себе только, что я сама сюда пришла.